Выйдя из «доджа», я бросила взгляд на часы – без четверти десять. Чудно. Есть время заскочить на кухню и ограбить «дядюшку Стэнти» на пару сэндвичей…

Чуть позже, преодолев четыре узких лестничных пролёта, я, придерживая тарелку с бутербродами, вытащила из кармана пальто связку ключей, и отперла стеклянную дверь, над которой в полумраке не слишком-то горделиво висела табличка: «Долорес Вудворт. Частный детектив».

Линда говорила, что стоит сделать эту надпись ярче, стильней, желательно большими золотыми буквами на чёрном поле, но что-то внутри меня восставало против такого решения. Те люди, которым по-настоящему нужна помощь – не поведутся на мишуру. А те, кому важен статус и значимость личности, принимающей их – не придут ко мне. Всё просто.

А ещё у меня просто не было лишних денег на то, чтобы сменить вывеску.

В десять-десять раздался стук каблучков снаружи – достаточно поспешный, к чести Линды будет сказано. За опоздания я выговоры ей не делала никогда, да и не то чтобы очень часто она этим грешила. Только когда оставалась ночевать у своего ухажёра, который всё никак не решался стать женихом – вот уже два года. Сама же Линда, которой в сентябре должно было исполниться уже двадцать три, последние полгода активно намекала парню, что неплохо бы узаконить отношения. Однако этот Майкл оказался тем ещё вёртким ужом, и до сих пор успешно избегал окольцовывания.

Я в их отношения, само собой, не лезла. По правде, я искренне болела за то, чтобы у девочки в жизни всё сложилось как надо и даже готова была расстаться с ней, если жених настоит на том, чтобы молодая супружница заняла положенную роль домохозяйки… Но идеи суфражизма, почерпнутые девушкой на курсах машинисток оставляли ей маловато шансов на счастье.

– Мисс Вудворт, простите-простите-простите, я задержалась! – из приёмной, отделяющей лестничную площадку от моего кабинета, вместе со стуком раздался и звонкий голос Линды.

Спустя секунду в приоткрытую дверь проснулась рука с блюдцем, на котором стояла чашка, и даже от окна, где располагался мой стол, я почувствовала запах кофе. Хитра, чертовка! С подношением явилась, ишь ты.

– Прощаю, – великодушно сказала я. – Заходи.

Линда ловко юркнула внутрь кабинета и, сияя белозубой улыбкой на фоне глянцево-алой помады, продефилировала ко мне. Судя по тому, что на ней было не то же платье, в котором она была вчера – ночевала она всё-таки дома. Интересно.

– Ваш кофе, мэм, – всё так же широко улыбаясь, девушка поставила блюдце передо мной, а затем сделала шаг назад.

Один шаг. Выжидающий.

Я посмотрела на неё исподлобья, взявшись двумя пальцами за чайное ушко, и слегка подула на горячую, исходящую паром поверхность кофе.

Линда молча переступила с ноги на ногу, продолжая сверлить меня взглядом, а от её улыбки щёки заболели уже у меня.

– Ладно, можно, – закатила я глаза, прерывая эту молчаливую пантомиму, которую моя секретарша разыгрывала всякий раз, когда хотела отпроситься пораньше.

– Спасибо, мэм!

Господи, ещё чуть-чуть – и я ослепну от этого сияния. Красная помада, маникюр в тон. Длинные тёмные волосы завиты и лежат красивыми волнами. Украшения с камушками, лаковый поясок гармонирует с туфлями – и, наверняка, сумочкой…

– Неужели Майкл всё-таки решился? – полюбопытствовала я, отпивая глоток и блаженно зажмурившись – всухомятку умять пару сэндвичей с индейкой было не слишком приятно.

– Да! Он пригласил меня в ресторан, сказал, что у него для меня важная новость! – звонкий голосок Линды взлетел до писка и я слегка повела шеей – чувствительный слух порой доставлял больше неприятностей, чем пользы.

– Что ж, мои поздравления, – искренне улыбнулась я в ответ. – Надеюсь, это будет новость, что тебя порадует.

– О, ну само собой, – безмятежно отмахнулась Линда, а затем личико её несколько посмурнело. – А… кстати, видели уже сегодняшний номер «Таймс»?

Эти слова заставили меня слегка напрячься.

– Нет пока. Есть что-то интересное?

Девушка, чуть поколебавшись, вернулась к своему столику в приёмной и принесла оттуда сложенную трубочкой газету, развернула ту и с видимым отвращением протянула мне:

– Полюбуйтесь!

Взгляд мой, скользнув по ярко-цветастой передовице, безошибочно вычленил из мешанины ярких заголовков и пойманных кадров один, который, очевидно, так возмутил Линду.

Моё фото, любоваться которым я, при всё желании, не смогла бы – на снимке я выглядела лет на десять старше, засвеченные до белизны светлые волосы напоминали воронье гнездо, а синяки под глазами эффектно скрадывали родной голубой оттенок радужки. Ещё и рожа была на редкость зверская – судя по всему, я в тот момент или на кого-то собиралась заорать, или уже откричалась. Верхняя губа некрасиво приподнята, обнажая зубы, резко обозначились мимические морщины… Чудно.

И венцом – заголовок. «Кукольный детектив. Читать подробнее на стр. 23»*.

Чтобы узнать автора, мне даже не нужно было читать статью.

– Дэниел-Сукин-Сын-Гарнер снова творит великие разоблачения? – я усмехнулась, стараясь не подать виду, что игра слов в заголовке меня действительно зацепила.

– Ничего особенного, мэм, – дёрнула плечом Линда, насуплено глядя на газету. – Очерняет вас, ваших клиентов, возмущается «вольностями», которые получили женщины в последние годы и патетически вопрошает – куда катится этот мир.

– Да, ты права – сущая мелочь, – кивнула в ответ, постучав ногтем по бумаге. – Но смотри – не утерпел, пролез со своим графоманством в номер с цветной передовицей. Чёрно-белое издание его не устраивало, видимо.

«Дэнни, ну вот чего тебе неймется…» – мысленно я вздохнула, ощутив очередной укол сожаления и печали.

Когда-то «Долли» и «Дэнни» были безобидными дружелюбными прозвищами. Я, курсантка академии, он – студент журфака, записанный к нам на слушанье курса криминалистики. Остроумный и харизматичный, Дэниел оказался отличным другом, понимающим, как нелегко мне было тянуться за сверстниками, и всячески поддерживающим меня.

Наверное, уже тогда мне стоило вспомнить простую истину: «Если кто-то работает газетным репортёром – значит, в его характере есть некий изъян». Не просто же так Дэнни пошёл в эту профессию? Но я была молода и глупа, и искренне хотела верить в лучшее – даже несмотря на то, что жизнь исправно подсовывала мне лимоны, особенно по части отношений с людьми.

Мы расстались друзьями после завершения того курса. А после окончания академии, когда я уже год успешно колесила по городу в форме и со значком, он вновь появился в моей жизни, с неясным намерением – то ли затащить в койку, то ли действительно в жёны взять хотел. Это не имело значения, поскольку к тому моменту я уже была обручена с Ирвином Донованом, моим сокурсником и коллегой. Такого «предательства» Дэнни не перенёс, и, очевидно, затаил злобу. И ещё чуть позднее, когда у меня не стало ни значка, ни формы – начал мстить изо всех сил, втаптывая меня в грязь в каждой своей статье и изощрённо издеваясь над моей детской мечтой – служить в полиции. Как же это бесило по первости! Потребовались годы, чтобы я смогла смотреть на подобные заголовки без зубовного скрежета и порчи мебели…

Из смурных мыслей меня вырвала трель звонка, доносящаяся из приёмной.

Мы с Линдой удивлённо переглянулись, но уже через мгновение секретарша прытко, несмотря на каблучки, убежала на своё рабочее место, оставив приоткрытой дверь ко мне в кабинет, и я услышала стандартное приветствие:

– Доброе утро, детективное агентство «Вудворт», чем могу помочь?

…

– Да, мэм, мисс Вудворт на месте.

…

– Сию секунду, мэм, переклю… что? – судя по всему, отработанная схема диалога Линды дала сбой. – А, да, разумеется, мэм! Агентство работает с десяти утра, вы можете подойти в любое удобное вам время. Да, конечно. До свидания, мэм.

Стук тяжёлого пластика телефонной трубки о корпус. Пауза. Пронзительный визг:

– Мисс Вудворт, к нам идёт клие-е-ент!

Клиентка, судя по всему, находилась где-то неподалёку, поскольку уже буквально через сорок минут в дверь приёмной постучали, а следом и щёлкнул замок.