В трактовке XXII съезда КПСС, и это – самое главное, борьба партии, ее руководящих кругов с троцкистско-зиновьевско-бухаринским подпольем была представлена нам, как борьба за власть между в равной степени правыми группами в коммунистическом движении, ибо на XXII съезде ни слова не было сказано о троцкистско-зиновьевско-бухаринских антисоветских, шпионских и провокаторских организациях, ни слова не было сказано о правомерности процессов этих организаций, ни слова не было сказано о том, что наряду с ошибками и перегибами, имевшими место в борьбе с контрреволюцией, было разоблачено и наказано и немалое количество подлинных шпионов, диверсантов, террористов и предателей.

Я считаю, что, подвергая сомнению правомерность судебных процессов 1937–1938 года, проталкивая в массы взгляд на якобы фальсифицированный характер этих процессов, оправдывая задним числом многих из главных обвиняемых, явно опровергая существовавшую до съезда официально подтвержденную этими процессами версию убийства СМ. Кирова, – XXII съезд и логически и фактически берет под свою защиту и таких людей, как Зиновьев и Каменев, как Бухарин и Рыков, как Пятаков и Радек, и им подобных.

Отрываясь от конкретно-исторической обстановки тех лет, фиксируя наше внимание исключительно на репрессиях, на ошибках и перегибах, имевших место в их применении, но ни словом не обмолвившись о том, что эти ошибки и перегибы имели место в результате несовершенства, недостаточного уровня сознательности наших собственных партийных и государственных кадров, в результате подрывных действий и прямых врагов Советской власти, а трактуя их как сознательное уничтожение ЛУЧШИХ кадров партии и государства, – XXII съезд подвергает уничтожающей критике всю нашу партию в целом, объявляя оставшихся после т. н. периода культа личности Сталина в живых всех сколько-нибудь видных членов партии, армии, государственного и хозяйственного аппарата кадрами худшими, уцелевшими именно потому, что они – худшие.

Я считаю, что то направление, которое было придано XXII съездом КПСС вопросу о т. н. культе личности И.В. Сталина, – явилось направлением, прямо нацеленным на подрыв авторитета партии среди трудящихся нашей страны и всего мира, на дискредитацию политики Коммунистической партии Советского Союза, партии, представленной XXII съездом слепой и покорной исполнительницей воли тирана – ее генерального секретаря; партии, представленной XXII съездом очагом дрязг и «придворной» грызни за власть, за близость «к трону».

Я считаю, что в том виде, который придал вопросу о борьбе против культа личности И.В.Сталина XXII съезд КПСС, эта борьба и логически и фактически оказалась направленной на ревизию марксистско-ленинских основ построения пролетарской партии, на ее дезорганизацию, на ее подрыв и разрушение.

Одно из лучших доказательств тому, наряду с рядом других теоретических и практических мероприятий Хрущева, – разделение, разобщение партии по производственному принципу.

На XX и последующих съездах КПСС, на Пленумах ЦК вопрос о т. н. культе личности И.В. Сталина тесно переплелся с вопросом о коллективности руководства, с марксистско-ленинским учением о роли личности и народных масс в истории.

Мне кажется, что если попытаться объединить все эти вопросы в одно целое, то нам следует прийти к выводу о том, что на XX и последующих съездах КПСС под видом борьбы с так называемым культом личности Сталина шла речь о марксистско-ленинском учении о пролетарской партии, об ее организационных основах, о взаимоотношении вождей партии с партией, о проблеме т. н. внутрипартийной демократии.

Итак, выступавшие на XX съезде КПСС руководящие ее деятели говорили —

Хрущев:

«Первостепенное значение имело восстановление и всемерное укрепление ленинского принципа коллективности руководства…

Борясь за всемерное развитие творческой активности коммунистов и всех трудящихся, Центральный Комитет принял меры к широкому разъяснению марксистско-ленинского понимания роли личности в истории. ЦК решительно выступил против чуждого духу марксизма-ленинизма культа личности, который превращает того или иного деятеля в героя-чудотворца и одновременно умаляет роль партии и народных масс, ведет к снижению их творческой активности. Распространение культа личности принижало роль коллективности руководства в партии и приводило иногда к серьезным упущениям в нашей работе» (Стенотчет XX съезда, Госполитиздат. 1956 г., т. 1, стр. 101–102).

Микоян:

«Главной чертой, характеризующей работу Центрального Комитета и его Президиума за последние три года является то, что в нашей партии после долгого перерыва создано коллективное руководство.

Принцип коллективности руководства является элементарным для пролетарской партии, для партии ленинского типа, однако приходится подчеркивать эту старую истину потому, что в течение примерно 20 лет у нас фактически не было коллективного руководства, процветал культ личности, осужденный еще Марксом, а затем и Лениным, и это, конечно, не могло не оказать крайне отрицательного влияния на положение в партии и на ее деятельность» (там же, стр. 302).

Суслов:

«Укреплению единства партии и повышению ее активности, инициативы, боеспособности в большой степени способствовало восстановление часто нарушавшейся до XX съезда партии выработанных Лениным норм партийной жизни и принципов партийного руководства» (там же, стр. 277).

Что же такое культ личности?

Говоря словами самого Хрущева– идеолога и инициатора борьбы с культом личности Сталина, это – «приписывание тому или иному деятелю роли героя-чудотворца», «связывание с именем того или иного деятеля всех побед партии и народа» (см. стенотчет XXII съезда КПСС, стр.91).

В свете всего сказанного в предыдущем разделе, подобная постановка вопроса, конечно, не может не показаться несколько странной, ибо она, с одной стороны, относит все отрицательные явления в жизни партии на счет того или иного ее руководящего деятеля, а с другой стороны, все положительное относит только на счет партии в целом.

Но дело не в этом.

Обратимся к XXI внеочередному съезду КПСС, созванному в 1959 г., то есть спустя три года после XX съезда.

Посмотрим на позицию делегатов XXI съезда – «Советский народ хорошо знает, что эти успехи – результат мудрого руководства ленинского Центрального Комитета нашей партии. Президиума ЦК нашей партии, возглавляемого Первым секретарем Центрального Комитета Никитой Сергеевичем Хрущевым» (Стенотчет XXI съезда КПСС, Госполитиздат, 1959 г., т. 1, стр. 128 – из выступления Н.В. Подгорного).

«На многочисленных собраниях трудящиеся единодушно одобряли намечаемые партией планы на будущее, выражали свою сердечную благодарность Центральному Комитету партии и Первому секретарю ЦК, главе Советского правительства т. Н.С.Хрущеву за его неутомимую деятельность по осуществлению ленинской генеральной линии партии…» (там же, стр. 235 – Капитонов).

«В резолюции, принятой на Ленинградской областной партийной конференции, делегаты с чувством признательности отметили выдающуюся роль нынешнего состава Президиума ЦК и особенно Первого секретаря партии товарища Никиты Сергеевича Хрущева в борьбе за единство партийных рядов, за восстановление ленинских норм партийной жизни и принципов партийного руководства, во всех мероприятиях, имеющих исключительно прогрессивное значение в подъеме народного хозяйства, культуры, науки и благосостояния трудящихся» (там же, стр. 250 – Спиридонов).

«Поистине огромны успехи нашей партии и народа. Справедливость требует отметить выдающуюся деятельность, ленинскую твердость, принципиальность и инициативу в постановке и разработке важнейших вопросов теории и практической деятельности нашей партии и Советского правительства, огромную организаторскую работу Первого секретаря Центрального Комитета КПСС, Председателя Совета Министров Союза СССР товарища Никиты Сергеевича Хрущева» (там же, стр. 465 – Кириченко).