«А как же ты?» — Кошка едва сдерживала печаль внутри себя.

Они стояли под распогодившимся небом, в сторонке от несентиментального Фога Вулписа, завершающего последние приготовления для взлёта.

Семь тоже присутствовала там, она сидела на рогах оленя, высокомерно гримасничая. Ганц не мог этого увидеть, а Жанна благополучно всё игнорировала, удрученная тем, что вероятнее всего они с Ганцем разлучаются без шансов на воссоединение.

«Со мной всё будет хорошо», — улыбался Ганц, обнимая Жанну за плечи.

«Ты не надумал вернуться в мир?»

«Пока что я не готов быть частью общества. Но, возможно, когда-нибудь… Как бы то ни было, я стал гораздо шире смотреть на окружающую меня действительность, мне кажется, я уже не так сильно боюсь леса. И это всё ваша заслуга, Жанна!»

— Вы всё тоскуете по Ганцу? — догадался Мистер Вулпис.

— Он был моим первым другом…

— А как же я?

— Я не достаточно честна с вами, чтобы считать себя вашим другом, господин управляющий. Я бы назвала себя скорее вашей «обузой», нежели «другом»…

Мистер Вулпис прискорбно вздохнул:

— Что ж, на сильно мил не будешь.

Наблюдая за тем, как величественные исполины вечнозелёных деревьев превращаются в убогих карликов, лис испытывал странный восторг первооткрывателя, хотя головой понимал, что Жанна и Семь в каком-то смысле опередили его.

— Это никоим образом не похоже на Чизтаун, — прищелкнул он клыками.

— Но это он и есть! — посмеялась Жанна.

— Больше похоже на… свалку…

— Одно другому не мешает.

Кошка сняла с мордочки улыбку и мрачно уронила голову на лапу, бередя кривым взглядом механического краба, деловито обрезающего ветви последней живой сосны в этом краю. «Птица» мистера Вулписа продолжала плавный полет через ночь, и краб быстро исчез из виду, освободив место мрачному крысиному городу.

О том, что здесь начинался город, можно было догадаться по жёлтым огням, мигающим среди бесформенных строений, которые слабо перекликались друг с другом в своих чертах. Должно быть, в этих домах сейчас готовились ко сну крысиные и мышиные семьи. Так думал мистер Вулпис, засмотревшись на страшные крыши из своей кабины управления.

— Хорошо, что у нас есть «Птица» и нам не придётся спускаться туда, — выдал лис. — Не хотелось бы мне иметь знакомство с местными жителями… — Жанна, а вы в самом деле бывали в Чизтауне?

— В самом деле, — облизнулась та. — У них просто замечательная кухня!

Мистер Вулпис запросто представил, как Жанна уплетает полную тарелку мышей, но, боясь услышать нелестные для слуха подробности, опустил все комментарии.

Зузу беззвучно парил где-то впереди — маленький и неприметный. В беззвездную ночь, он был глазами мистер Вулписа, и всё, увиденное им впереди, передавалось на экран высокотехнологичного мини-компьютера под колпаком трости.

— Ну что, гору не видать? — спросила Жанна, потягиваясь.

— За облаками вообще мало что видно… Постойте-ка… — Мистер Вулпис озабоченно почесал нос, не отрывая взора от камеры.

— Что-то не так?

— Хм…

— Да что случилось⁈

— Мне показалось, что что-то промелькнуло там, впереди… что-то… похожее на огонёк… или искру…

— Может, падающая звезда? — предположила Жанна.

— Берегись!

После слов лиса «Птица» пошатнулась, и кошку занесло в бок, едва не выкинув за борт. Жанна не успела понять, что произошло, но следующий толчок открыл ей глаза.

В сантиметре от нее дымилась тонкая, но прочная стрела со стальным древком. Она вонзилась прямо в спинку сиденья.

Мистер Вулпис развернул летательный аппарат, уворачиваясь от огненных стрел, которые грозились продырявить крылья и хвост «Птицы», а заодно сделать пару-тройку дырок в пассажирах.

— Мы попали под обстрел! — прикрылась лапами Жанна, ныряя под сиденье.

В отличие от мистера Вулписа, у которого стрелы либо застревали в шкуре, не причиняя вреда, либо и вовсе рикошетили, Жанна рисковала превратиться в шашлык для мышей.

Лис вытащил из плеча стрелу, наконечник которой ещё рдел раскалённым металлом:

— Я и сам вижу!

— Что вы делаете, господин управляющий? — Жанну так тряхануло, что она прикусила губу.

— Экстернная посадка!

Птица шла на снижение, лавируя среди огненного дождя, в искрах которого небо заливалось оранжеватыми отблесками. Когда стало совсем светло, кошка вдруг поняла, что хвост летательного аппарата загорелся.

— Мы что, всё-таки спустимся в город? — Несмотря на недавно прозвучавшее одобрение Чизтаунской кухни, Жанна отчего-то не была рада такому раскладу событий.

— А-а, Жанна! Мы в любом случае туда спустимся! Живыми или мёртвыми!

— Ой-ой-ой, — заахала та и свернулась в клубок под сидением, пряча глаза в пушистом хвосте.

Когда «Птица» села, и качка прекратилась, Жанна опасливо высунулась из кабины. Стрельба утихла, город замолчал, и в его молчании чувствовалось напряжение тысяч крохотных душ. Их глаза, полные голодного безумия, моргали среди блеклого городского освещения.

Приближаясь к неопознанному летающему объекту, рослые худощавые крысы и сгорбленные блохастые мыши медленно но верно окружали чужаков. Они выглядели единым разумом, знавшим наперёд, каким будет шаг своего товарища.

— Ну что, Жанна, — безотрадно усмехнулся мистер Вулпис, — как там ваш аппетит?

Жанна издала хриплый смешок, походивший больше на стон, и прижала уши:

— В мой последний и единственный визит я не задерживалась в Чизтауне надолго. Кроме того, то было днём, когда город спал…

— Вы понимаете, что они говорят?

Жанна навострила одно ухо, вслушиваясь в писк и шипение толпы.

— Это диалект грызунов. Вроде бы они… хотят нас… — она прервалась, втягивая голову обратно под сидение. — Ой-ой…

— Хотят нас что⁈

— Съесть!

Чизтаун — холодный город, практически лишённый растительности. Основной ресурс здесь — металл из запчастей меков и камни, которыми усеяны горные склоны. Страшно даже вообразить, как выживают в этой глуши многочисленные крысиные и мышиные кланы. Эти дикари ни за что не согласятся на переговоры. Они голодны, прожорливы и жестоки, и пойдут на всё, лишь бы утихомирить свои желудки. И уж, конечно, вряд ли тут исповедовали вегетарианство. Думая обо всём этом, мистер Вулпис крепче взялся за трость, готовый в любую минуту начать защищаться.

Когда Жанна обдала шипением парочку крыс, прыгнувших на неё исподтишка, чтобы укусить, лис понял, что пора действовать. С помощью трости он пустил в воздух перед толпой разряд электричества. Синие молнии отразились от хромированных стен, выхватив из темноты сотни новых доселе незамеченных глаз. Они выглядывали из каждого закутка улицы, каждого кривого окошка, не выражая ничего, кроме исступленного желания попробовать на зуб свежее мясо.

— Господин управляющий! — вскрикнула Жанна, отбрыкиваясь от лезущих на неё крыс. — Их черезчур много!

Лис и кошка поспешили убраться из кабины летательного аппарата, так как грызуны уже проникли внутрь. Молодые твердолобые мыши раскалывали себе зубы об лодыжки мистера Вулписа, в то время как тот даже не удостаивал их вниманием, занятый спасением подруги.

— Они грызут «хвост!» Да не мой, не мой! — восклицала Жанна, — нашей бедной «Птицы»!

— Забудьте о «Птице»! Нам всё равно отсюда уже не улететь! — вздохнул мистер Вулпис, извергая молнии в бесстрашных звероедов. — Давайте лучше думать о том, как спасти наши жизни! Зузу!

Зузу с разлету сбил мышь, не позволив той впиться зубами в кошачью лапу.

Жанна стряхнула с хвоста нацепившихся, как репей на шерсть, грызунов, встала на четвереньки и пулей влетела на длинный хребет какого-то мека. Мыши не замедлили преследование. Пиная друг друга, чтобы «больше досталось», они пляшущим ручьем ломанулись за ней. На самом носу мека Жанна остановилась. Она не рассчитала расстояние между меком и близстоящей крышей, на которой надеялась отыскать спасение. И пока кошка пятилась, чтобы как следует разбежаться, грызуны облепили её с лап до ушей. Под весом примерно трёх дюжин мышиных туш, Жанна потеряла равновесие и повисла на стальных прутьях хребта.