— Я же говорил! — заорал господин Бэрворд, опрокидывая под собой стул. — Он колдун! Стража! Схватить его! — Ноздри медведя вздымались, как у быка на родео.

— А что делать с девчонкой? — спросил Бартоломеус.

— Заприте её в подвале, только будьте поаккуратнее! Иначе у гостей будут вопросы на нашей свадьбе.

— На чем⁈ — взвизгнула мисс Хикс, уклонившись от копыт лакея.

— Мистер Вулпис, чего же вы стоите на месте? — потянула она лиса за рукав, не спуская глаз с надвигающихся к ним стражникам. Но мистера Вулписа будто пригвоздили к полу.

— Зузу, настраивайся на песню! — воскликнул тот, водя ушами, словно прислушиваясь. — Мисс Хикс, пригнитесь.

Как только лис это произнёс, пол под ними задрожал, люстра закачалась, как безумная, а звон бьющейся посуды прозвучал выстрелом. Прямо из-под земли в воздух взлетел стальной червь грандиозных размеров. Он танцевала под потолком, становясь всё длиннее и длиннее по мере того, как выползал на свет. Казалось, ему не было конца. В одночасье золотой зал превратился в развалины.

— Я же говорил! — забился в угол господин Бэрворд. — Он контролирует их, этих монстров! Он призвал их! Не стойте же истуканом, сделайте что-нибудь!

Кое-как совладав с собой, волки перезарядили стволы и начали палить кто куда. Редкие пули, попадая в цель, отлетали рикошетом.

Мек, игнорируя выстрелы, изогнулся под самым потолком и обрушил на волков пятиметровую люстру.

— Мистер Вулпис, осторожнее! — толкала лиса в плечо мисс Хикс.

Но тот снова заупрямился:

— Дайте мне минутку! Когда змей подберется ближе — будьте готовы прыгать со мной.

— Прыгать куда⁈ Мистер Вулпис⁈

И как только червь почти упал им на головы, мистер Вулпис крепко стиснул кошачью лапу и, умело всадив штык между стальными челюстями, прыгнул в пасть, увлекая за собой мисс Хикс. Глядя, как в полуметре от них, в глубинах тёмной холодной пещеры, именуемой глоткой, вращаются острые винты, кошка нервно посмеивалась:

— Наша жизнь зависит от того, насколько надёжно встала трость! Вы безумец, мистер Вулпис!

— Простите! — кричал в ответ тот, стойко перенося тряску. — У меня не было иного выбора!

— Не то чтобы я против!

— Приготовьтесь к погружению!

— Куда?

Мек завис в воздухе, принимая положение удобное для спуска под землю.

— А как вы думаете?

Резкий рывок, и змей быстро ушел вниз, закопав за собой проделанный им же вход в туннель.

Кромешный мрак, окутавший их, длился всего одно продолжительное моргание, и вскоре снова забрезжил свет. Взвихрив в небе столп снега, механический червь продырявил землю где-то на глухой окраине города. В этот раз он высунулся из туннеля целиком, со головой, на конце которого морщились от вечернего зарева лис и кошка.

Мистер Вулпис помог спутнице сойти на землю, и та со смехом разлеглась на снегу, будто всё произошедшее для неё было каким-то весёлым аттракционом, а не опасным побегом от похитителя верхом на механическом монстре.

Мистер Вулпис отряхнул свое пальто и, сделав из лапы козырек, стал наблюдать за меком.

— Чему вы опять так радуетесь, мисс Хикс? — спросил он, когда червь проделал в земле новое отверстие.

— Я много дорог прошла, многое повидала, и уж думала ничего меня в этой жизни не удивит, пока вы не встретились мне на пути!

— Вы сами меня искали.

— И искала бы быстрее, если бы знала, что меня ждет. — Кошка поднялась и подошла к лису, наслаждаясь тем, как снежная пыль, наполнившая воздух, искрилась златом и пламенем, лениво укладываясь ей на нос. — Вы не стали его убивать, почему?

— Я более-менее понимаю, что представляет из себя этот мек, — задумчиво убрал лапы в карманы мистер Вулпис. — Запишу его как «Червь простого типа». Кроме того, моя «Птица» почти закончена… А вот и Зузу!

Стрекоза зависла у них над головами, готовая служить создателю верой и правдой.

— Что ж, Зузу, мне пока негде тебя прятать, — вспомнил тот о дырявом цилиндре, — поэтому пока лети, пригляди за Роландом Бэрвордом. У меня плохое предчувствие на его счет.

Поздним часом того же дня Клэр Хикс сидела у буфета в «Чайном дворике» и попивала чай, о котором ей удалось упросить мистера Вулписа. Судя по тому, как холодно лис держался с ней, надеяться на помилование не приходилось. Привечал он ее не по доброте душевной, а лишь из вежливости. Мистер Вулпис никак не отреагировал на ее попытку извиниться за погром в харчевне и, как следствие тому, — уход Баритона. Был он глух и к ее благодарностям, а ведь, произнося их, она превзошла саму себя в искренности.

Мисс Хикс горько вздохнула над своей чашкой:

— Ох, тетушка Хома, мне так жаль, что Баритон ушел из-за меня…

— Не переживайте, юная леди, старик ушел вовсе не из-за вас, — утешала ту хомячиха. — Он слишком строг к себе и честолюбив, вот и все.

— Как вы считаете, мистер Вулпис ненавидит меня?

— Я так не думаю. Вы славная кошка, мисс Хикс. Да и за что вас ненавидеть? За ваш порыв вступиться за себя и за других? Кроме того, мистер Вулпис из тех зверей, что не умеют ненавидеть, его сердце лишено этого чувства. Просто он очень расстроен внезапным предательством Баритона. Я то знаю, мистер Вулпис считал его своим другом, а тот напрямую заявил обратное, представьте — каково ему? — Тетушка Хома широко улыбнулась.

На лестнице послышались шаги. Мистер Вулпис спустился к ним и прервал трогательную беседу требовательным покашливанием.

— О, мистер Вулпис, добрый вечер! — Кошка взяла с собой чай и вышла лису навстречу. — Вы чем-то озадачены? Надеюсь, не моим присутствием? — усмехнулась она. — В харчевне так тепло и уютно, и так тихо, прямо как в мою первую ночь здесь…

— Не сотрясайте понапрасну воздух печальными вздохами, мисс Хикс. Я не собираюсь выгонять вас на улицу, не делайте из меня монстра. Вы уйдете, когда сами того пожелаете.

— О, благодарю!

— Но не ждите от меня большего.

— Что вы!

— Вообще-то, — покопался у себя за пазухой лис, — я спустился, чтобы отдать вам это.

— Мое ожерелье! Где вы его нашли⁈

— Возле расщелины, у которой минувшей ночью видели мека, вы читали газеты?

От неожиданного известия мисс Хикс расплескала чай:

— А Ника?

— Простите?..

— Я уверена, что это Ника украла у меня ожерелье. Утром я отправилась искать ее, но… мне не повезло… Она в порядке? Ника в порядке?

Мистер Вулпис повел бровью и вопросительно взглянул на тетушку Хому. Та пояснила:

— Ника — это зайчиха, за которую заступилась мисс Хикс в тот злополучный вечер и с которой начались наши неприятности.

— Да, Ника воспитывалась в доме жирдяя! И мне бы ненавидеть ее за воровство, но я отчего-то сочувствую ей! Бедная девочка!

— Насколько мне известно, — сказал мистер Вулпис, — в ту ночь пострадавших не было. Вероятно, она выронила краденое в спешке. Не думайте об этом, мисс Хикс. Судьба зайчихи — не ваша забота. Лучше позаботьтесь о себе. Позвольте мне выделить вам комнату на верхних этажах. Прошлый ваш ночлег не был комфортным, и это — большой минус мне как управляющему. Пусть это будет вашим окладом за месяц. Вполне себе честная сделка, как вы полагаете?

— Что ж, — улыбнулась кошка, — полагаю, что так.

Глава 10

Песня

Все комнаты в «Чайном дворике» были обставлены однотипно: двуспальная кровать, большая тумба, стол с подсвечником у зашторенного тафтой окна и, конечно, одноногая вешалка у входа.

Мисс Хикс повесила накидку и шаль на крючок, зажгла свечу, покрутилась перед зеркалом и, довольная собой, плюхнулась в мягкую постель.

Мистер Вулпис в это время гасил в коридорах свет. Из-за того, что харчевня временно не работала, гостей было не много. Одну комнату занял росомаха, практикующий боевые искусства, другую — маленькая семья скунсов, препирающаяся за то скромное пространство, которое позволил им снять на пару деньков их худой кошелек.