Невольно следя за ними, Эдгард и сам начал улыбаться.

Пройдя середину парка, студентки вышли на неочищенный участок дороги. Идти по скользкому неровному льду стало трудно. То и дело одна из девушек хваталась за подругу, чтобы удержаться и не упасть.

Когда поскользнулась Марина, то устоять не помогла даже однокурсница. Обе девушки упали и растянулись на льду.

Первая поднялась сразу, отряхивая грязь с испачканного пальто, а вот другой девушке это оказалось не по силам. Каждый раз, когда она пробовала вставать на ноги, негромко вскрикивала от боли в ноге.

Эдгард поспешил прийти на помощь.

Подхватив девушку на руки и, не обращая внимания на повышенный интерес со стороны подружек и их шутки, он донес Марину до ближайшей скамейки и усадил. После чего снял с ушибленной ноги обувь.

– Так больно? А так? – спрашивал парень, осматривая изящную девичью ножку.

Хоть Эдгард и старался сохранять спокойствие и не отвлекаться, в душе он испытывал необычайный восторг, легкое возбуждение и трепет.

Во-первых, девушка стала в некотором роде его первым настоящим пациентом. И это льстило самолюбию юноши.

Второй причиной была сама незнакомка.

Во время обследования юноша не мог не отметить стройность ее фигуры. Лицо вблизи казалось еще прекрасней, а глаза… Они просто завораживали.

Взволновала молодого мужчину и весьма пикантная ситуация. А именно возможность прикоснуться к женскому телу. Живому. Теплому. Настоящему.

В какой-то момент юноша почувствовал, что еще немного, и он выдаст окружающим девушкам свое недвусмысленное состояние.

«Только бы никто ничего не заметил…» – подумал студент-медик, встряхнул головой и вернулся к осмотру.

– Ай! – воскликнула девушка, когда пальцы Эдгарда коснулись опухшей лодыжки. – Больно!

– Все ясно… – парень попытался придать своему голосу официальные нотки; он же почти врач. – У вас…

И тут его осенило: «Вот он шанс познакомиться. Нельзя его упустить!».

– Прости, как тебя зовут? – перейдя на «ты», спросил юноша, а сам напрягся в ожидании.

– Марина, – ответила девушка.

– Очень приятно, Эдгард, – облегченно выдохнул парень.

– Так что с ногой? – произнесла Марина.

– Ах, да… У вас, моя прекрасная леди, вывих. Легкая степень. Но отек уже случился и, если сустав не вправить, начнется остальной набор не самых приятных последствий.

– Ой… И что мне делать?

– Не волнуйся. Все не так плохо. Я могу вправить, это не сложно. Позволишь?

– Хорошо… – ответила девушка после некоторого раздумья.

Подружки уже не смеялись. Лишь внимательно следили за действиями молодого человека и тихонько о чем-то перешептывались между собой.

Почему она тогда согласилась, Марина не могла сказать даже спустя годы. Просто разводила руками или пожимала плечами. Главное, она ни на миг не жалела о принятом решении.

– Марина, возможно, вам вначале будет больно. Если есть варежка или перчатка, лучше ее прикуси.

Девушка подумала и, сложив в несколько раз свой шарфик, зажала его в зубах.

– Готова? – спросил Эдгард, поудобнее взявшись за миниатюрную стопу.

Вместо ответа Марина кивнула головой.

Затем последовало резкое движение рук, острая вспышка боли, которая тут же исчезла.

– Ну вот и все… А теперь тебе лучше пойти домой, – сказал юноша, одевая сапог на ногу девушки.

Ситуация невольно напомнила ему знаменитую сцену из «Золушки», когда принц примеряет девушке хрустальную туфельку.

Марина осторожно встала. Хотя резкая боль отсутствовала, но появившийся страх снова упасть никуда не делся.

Замешательство девушки парень расценил по-своему.

– А знаешь, что? Я, пожалуй, провожу тебя домой. – И подставил руку.

С этой встречи и началось их знакомство. Через два года они поженились. Потом родилась дочь, которую назвали Карина.

Семейная жизнь радовала Эдгарда и Марину. Дочка лишь укрепила и без того благодатный союз.

Казалось, их счастью не будет конца…

***

В тот день, ставший для всех роковым, Карина проснулась ни свет ни заря и с громким криком:

– Ура, суббота! Просыпайтесь! Мы едем на дачу! – метеором влетела в спальню родителей.

А для действенного эффекта ребенок запрыгнул на кровать и лег между отцом и матерью.

– Дорогой, просыпайся, – сонно произнесла Марина, потягиваясь под одеялом. – Незачем было вчера обещать, что сегодня поедем с утра пораньше.

– Встаю, – отозвался глава семейства, исчезая под одеялом.

– Папка, так нечестно! – взбунтовалась Карина и, зная, как отец панически боится щекотки, в качестве наказания принялась его щекотать.

– Ха-ха-ха! – задыхался от смеха Эдгард. – Перестань! Ха-ха-ха! Ой, не могу… Перестань… Ха-ха-ха! Сдаюсь!

– То-то же! – гордо заявил ребенок с видом полководца, только что одержавшего победу и принявшего безоговорочную капитуляцию неприятеля.

– Так, красавицы мои, – сказал мужчина, переводя дыхание. – Всем вставать, умываться и одеваться. После завтрака выезжаем.

– Чур, я первая, – выкрикнула Карина и, спрыгнув с кровати, устремилась в ванную комнату.

Позже, когда семейство собралось за столом, под приглушенный звук телевизора члены семьи дружно обсуждали, кто чем займется по приезду на дачу.

Спустя еще некоторое время Эдгард подогнал машину к самому подъезду, возле которого его ожидали жена и дочь. Марина села на заднее сидение со стороны водителя, Карина рядом с матерью.

Так начиналась ничем не примечательная суббота, разве что с самого утра лил проливной дождь…

***

Михалыч проснулся рано; за окном еще царили предрассветные сумерки. Если суббота и являлась выходным днем, то не для него. Мужчина занимался доставкой для десятка кафе и ресторанов свежих овощей, фруктов, мяса и рыбы, и всего остального, что пожелает заказчик.

Жил Михалыч один. Не сложилась семейная жизнь. Не выдержала жена скучной и однообразной повседневности. Бытовуха притупила чувства, а потом и вовсе их свела на нет. И вот однажды Тамара, его бывшая, плюнула на все и ушла. А детей так они и не завели…

К месту работы пришлось добираться автобусом. Благо ехать близко. Без пересадок. Свою машину еще накануне пришлось оставить в ремонте. Помяли и поцарапали крыло его ласточки. В принципе ничего страшного, но к машине Михалыч питал трепетные чувства. По сути, она для него стала гораздо больше, чем просто средство передвижения, превратившись в друга или члена семьи.

Забрав необходимые документы и ключи, мужчина направился к стоянке, где его ожидал Форд Транзит и Роман – экспедитор – молодой мужчина лет тридцати, приятной наружности и с жизнерадостным характером.

– Привет, Ромка, – поздоровался Михалыч. – Сегодня как всегда, аль шеф что-то новенькое подбросил?

– Здравствуй, Михаил Филиппыч, Не, сегодня как обычно

– Давно ждешь? – уточнил водитель, осматривая транспорт.

– Да минут пять, как подошел, – ответил Роман, усаживаясь на пассажирское место возле водителя. – А погодка та еще… Бррр…

Экспедитор передернул плечами.

– Готов? Поехали? – спросил Михалыч, поворачивая ключ зажигания.

– Поехали, – согласился Роман, улыбнувшись водителю, и махнул рукой.

Форд Транзит выехал с проходной и двинулся привычным маршрутом. Обоим мужчинам казалось, что день пройдет без происшествий. А хорошее настроение не омрачал даже проливной дождь.

***

Шмыга проснулся у себя в однокомнатной квартире, терзаемый тяжелейшим похмельем. Лучи солнца, проникшие через мутные стекла окна, раздражали. Голова грозила вот-вот расколоться и разлететься на части. Неимоверно мучила жажда.

Кровать надрывно скрипнула, когда мужчина с протяжным стоном оторвал свое тщедушное тело от матраса. Квартира тотчас закружилась каруселью, и мужчина схватился за изголовье кровати, чтобы не упасть. Вслед за головокружением пришла тошнота. Шаркающей походкой Шмыга проследовал на кухню, где, наконец, сумел сделать блаженный глоток живительной влаги, присосавшись к металлическому носику чайника.