– Прикурить? – поинтересовался он, доставая самокрутки из кармана плаща.

Мужики охотно согласились, каждый по очереди протягивал пальцы, забирая свою дозу никотина. Когда пространство вокруг пикапа заполнила легкая синеватая дымка, Ремнев спросил:

– Мне бы бригадира Петрущенко найти, не подскажете, где он?

– Лёнька? – уточнил светловолосый пузатый мужчина с гаечным ключом в руках.

– Ага, он самый.

– В ментовке он, за аптекой налево. Забрал сегодня сержантик на допрос, – ответил мужчина постарше, сплюнув на землю.

– Понятно, у кого-то были «весёлые» выходные? – Ремнев спрятал в карман пачку сигарет.

– Жмура в лесу сегодня нашли, вроде как из его бригады..

– Во дела, а че сразу в ментовку-то, помогли ему что ли?

– Может и помогли, у Антона тут шибко друзей не было, не по той дорожке пошел, – с неприязнью сообщил седоватый мужчина, копошившийся во внутренностях пикапа.

– Чё ты злишься-то, Михалыч. Пацана в живых уже нет, забей, – отмахнулся светловолосый.

Ремнев напрягся, разглядывая мужчину, к которому все обращались исключительно по отчеству. Дискуссия на этом не закончилась.

– Все знают, что нельзя охотиться возле озера, Серёга! Он тоже знал. А все равно пошел к егерю, – Михалыч кинул на капот грязную тряпку и зло посмотрел на светловолосого. Оба мужчины были достаточно полными, заросшими. Они неловко встали друг напротив друга, словно сумоисты во время боя.

Ремнев вопросительно посмотрел на мужика в кепке, который стоял рядом. Тот лишь бросил разочарованный взгляд на двух, разъяренных собеседников.

– Тоха охотиться любил с егерем. А он из бывших браконьеров, в общем – не в чести это. Михалычу не понравилось. Он лично с этим гадом знаком. Никто с ним не связывается.

– Давай-ка, Михалыч, ты мне о нем подробнее расскажешь? – спросил Ремнев, отвлекая мужика от соперника.

– С чего это вдруг? – набычился тот.

– С того, что я следователь по этому делу. А у тебя есть информация, которая может помочь следствию. К сержанту чтобы завтра же зашел, – взгляд Ремнева посуровел.

– Ты не пугай, я ничего такого не сделал, в отличие от егеря нашего. Не того допрашиваешь, начальник, – Михалыч отвернулся к мотору и продолжил ремонт.

Остальные мужчины как-то отстранённо смотрели на следователя, будто от него исходила неведомая никому проказа.

Ремнев молча вернулся к машине, и, провожаемый перешептываниями, поехал дальше, в отдел.

На входе он столкнулся с двумя патрульными, которые подсказали ему, как найти Круглова. Кабинет сержанта находился сразу же после приемника. Ремнев прошел по чистому коридору, украшенному комнатными цветами и, не стучась, вошел.

Кабинет Круглова был довольно просторным, с двумя письменными столами и мягкими стульями. Несколько шкафов с делами, расположенных у отштукатуренных стен и прошлогодний календарь с какими-то пометками. Круглов был не один. Напротив его стола сидел молодой паренёк с внешностью азиата. Этого полицейского Ремнев уже видел на месте происшествия. У него были смольно-черные волосы и точно такого же цвета глаза, от чего нельзя было понять их выражение. Взгляд Ремнева скользнул по пустующим погонам парня, затем на стол, где стояла табличка:

«Валей Александр Панкратович. Рядовой полиции»

Парень подорвался с места, добродушно улыбаясь, и протянул руку.

– Александр Валей, здравствуйте, мы не успели с Вами познакомиться прошлым утром, Виктор Иванович, – на безупречном русском языке, произнес парень.

– Здравствуй, – Ремнев пожал руку, хватка у парня оказалась крепче, чем он выглядел. Он перевел взгляд на сержанта, который допрашивал худощавого, сутулого мужчину в каске, – какие новости, сержант?

– Опрашиваю бригадира о погибшем… – задумчиво произнес Круглов, копаясь в записях.

– Петрущенко Леонид Иванович, – вставил бригадир, приветствуя Ремнева коротким кивком. Мужчина явно нервничал, пряча руки в карманы рабочей крутки.

– О первом или о втором погибшем? – уточнил Ремнев, проходя по кабинету к окну.

– В каком это смысле? – не понял Круглов, отрывая взгляд от записей.

– Предыдущий труп – который Савельев, работал в этой же бригаде. Петрущенко, что молчим? – спросил Ремнев.

– Так ведь по нему уже меня допрашивали. Участковый… – замялся Леонид Иванович, вытирая с лица грязную испарину.

– Участковый другого отдела. Это нужно было уточнить, – поправил Ремнев, обращаясь толи к свидетелю, толи к самому сержанту, – труп нашли в другом районе.

– Значит, они из одной бригады… – задумался Круглов, затем обратился к Петрущенко, – напишите мне имена и контакты всех членов вашей бригады, которые работали в этом месяце

– Ну, я всех так хорошо не знаю, они ж вахтовые, часть уехала уже, сменились, после первого случая… – ответил тот.

– Все данные, после опроса, оставите у Александра Панкратовича, – прервал его сержант.

– С какой целью базируетесь в ПГТ-7? – вставил Ремнев, остановившись у стола.

Бригадир сутулился, словно хотел вжаться в стул. Бледное лицо выражало крайнее беспокойство.

– Технику транспортируем для укладки трубопровода, – пояснил Петрущенко.

– Что за трубопровод?

– Газовая магистраль, вроде как. Я только технику подгоняю, строить будет бригада Анисимова, – ответил бригадир.

– Слушай, а кто на объекте главный?

– Максунов Кайбангул. Но он здесь редко бывает. Он из главного офиса, приезжает с проверками, больше никакого толку от него не видел. Одни штрафы и предписания потом остаются.

В комнате стало тихо. Валей что-то быстро записывал, Круглов тоже. Ремнев же просто стоял у окна, размышляя о странной связи между погибшими.

– Оставьте мне данные этого Максунова, и можете идти, Леонид Иванович, но будьте на связи, – наконец произнес Виктор.

Дождавшись, пока перепуганный вопросами бригадир исчезнет за дверью, следователь сел на его место. Круглов молчал.

– Как отчет? – без всякого интереса спросил следователь.

– Смотрю на Вас, и он становится все лучше и лучше, – процитировал Круглов фразу из знаменитого, советского кинофильма.

– Что? – раздраженно спросил Ремнев, который очень не любил недомолвки между коллегами. Он прекрасно знал, как губят дела междоусобные войны.

– Я не окончил его опрос, – сказал сержант, указав на дверь, которую только что закрыл бригадир Петрущенко.

– Он больше ничего интересного не скажет, – отрезал Ремнев.

– Может и так, Вам виднее, да только это не каждый может понять, с высоты своего скромного опыта, – сержант впервые, за все время знакомства с Ремневым, повысил голос, – этот ПГТ находится в моем ведении, и пока я здесь работаю, то оставляю за собой право опрашивать людей в том объёме, который необходим для понимания ситуации мной.

Сержант замолчал, сжав губы. Его узкий подбородок чуть подрагивал, брови сдвинулись к переносице.

– Ты чертовски прав, Федя, – смягчился Виктор Иванович, оценив смелость парня. Он поднялся со стула, подхватывая дорожный плащ, – поехали и дело прихвати. Жене своей напиши, что дома будешь поздно.

– У меня нет жены.

– Ну девушке… или как вы их там сейчас называете…

– Куда мы едем? – спросил Федор.

– Ты помнишь, как погиб Савельев? – вопросом на вопрос ответил Ремнев, заходя в резкий поворот. Машина заскрипела.

– Так же, как и Балаев – нападение зверя и что? – Федор был еще раздражен.

– Не упирайся рогом, Федя, – осадил его Ремнёв, – оба погибли на охоте и обнаружены…

– Егерем, – закончил сержант, и указал на незаметную тропу среди деревьев, – сюда.

Машина свернула на влажный песок и заметно сбавила обороты. Через пару пожарных траншей, они оказались у домика из деревянного бруса. Он отличался от обычного зимовья охотников – его крыша была утыкана спутниковыми тарелками и антеннами. А двор огорожен высокой сеткой-рабицей.