— Все поля пустые, — добавил он.

Тем не менее, если клиент хотел, чтобы его ворота стояли закрытыми, нам оставалось лишь подчиняться. Мистера Пиктолла это никак, впрочем, не беспокоило. Ему нужно было что-то делать, а открывать и закрывать ворота — такое же хорошее занятие, как что угодно другое. Единственная его жалоба сводилась к тому, что хозяева их — «чертовы дурни».

Еще одна задача для него возникала, когда мы заезжали в места со дворами неудобных очертаний. Эти мне создали накануне большие трудности, но с его помощью оказалось, что это вообще не задачка. Процедура была простой. Пока я в три приема разворачивал пикап, он выскакивал и доставлял необходимое, всякий раз возвращаясь с пустой бутылкой, когда я завершал маневр. Так результативно мы всякий раз сберегали по нескольку минут.

Еще толком не рассвело, когда мы приехали в Уэйнзкилл. Проезжая мимо фабрики мороженого, мистер Пиктолл пристально глянул за чугунные ворота и сказал:

— Значит, Снейт наконец продался.

— Мне так и говорили, да, — ответил я.

— На пустом месте начинал, знаете.

— Правда?

— В тот же год, когда я учредил свою лесопилку.

— А, ну да.

— Хороший он предприниматель, Снейт.

— Вы, значит, с ним знакомы?

— Время от времени сталкивались, да, — сказал мистер Пиктолл. — В последний раз было на Духов понедельник 1962 года. Если мне память не изменяет.

— О… э… ну да.

— Конечно, нынче ему нипочем бы не дали ничего подобного построить.

— Наверное, нет.

— Тут слишком много градостроительных норм, ничего не построишь.

— Да.

— Чертовы дурацкие правила.

Такой длинный разговор, похоже, сказался на мистере Пиктолле, и он надолго замолчал. Меж тем я думал про большой сарай мистера Паркера — интересно, он получал градостроительное разрешение перед тем, как его возводить?

Доставка молока протекала очень мило. Мы завершили развозку по Уэйнзкиллу и, подъезжая к району Миллфорда где-то без четверти восемь, совсем не выбились из графика. Я заметил, что топливный расходомер у пикапа показывает маловато. Двигатель у него был дизельный, а единственным известным мне местом, где наливали дизтопливо, был гараж Кеннета Тёрнера, поэтому я заехал туда заправиться. Кеннет уже трудился под фургоном, который загнал на пандус техобслуживания, и, заслышав наш приезд, вылез из-под него. Я вышел с ним поговорить, а мистер Пиктолл остался в кабине наливать из термоса чай. С собой он прихватил две чашки, а также пончики с джемом, и, очевидно, выбрал этот момент для нашего с ним перерыва на чаепитие. Увидев его на пассажирском месте в кабине, Кеннет подмигнул мне и сказал:

— Вижу, вы себе помощником обзавелись.

— Да, — сказал я. — Он очень полезный оказался.

— Ну, с мистером Пэ на борту если и ошибетесь, то не сильно.

— Похоже, так оно и есть.

— Требуется смышленый малый.

Он залил мне бак, и я вынул деньги заплатить ему, но он об этом и слышать не захотел.

— В счет лучше мне впишите, вам еще много понадобится.

— Видимо, да, — сказал я. — Вас, значит, так устраивает?

— Да, никаких хлопот.

— А я подобью в рабочем порядке.

— Ладненько.

Я влез в кабину к мистеру Пиктоллу выпить чаю с пончиками, а после этого мы погнали дальше, развозить молоко по той стороне озера, где жил Брайан Уэбб. Заехав во двор к Брайану, мы увидели, что он уже стоит в своей картонной короне: очевидно, ждет нас. Я воспользовался случаем и отдал ему свой заказ продуктов, но отказался от чашки чая, объяснив, что мы только что выпили. Когда мы уезжали, Брайан ухмыльнулся мистеру Пиктоллу и отдал ему честь.

— Чертов дурень, — заметил старик.

Мы доехали до «Дома на холме» раньше, чем обычно приезжал Дикин, но я заметил, что грузовика с бочками во дворе уже нет. Ехать с ними мистеру Паркеру предстояло долго, и он, должно быть, решил отправиться пораньше. Мистер Пиктолл уже стал немного уставать, поэтому выскочил и разнес бутылки я сам. Как раз когда я поднимался по ступеням к дому, в дверях появилась Гейл. Школьной формы на ней еще не было.

— Когда мы опять пойдем на сеновал? — спросила она.

— Довольно скоро, — ответил я. — Как только я привыкну к такому расписанию.

— Тогда ладно. Кстати, папа оставил вам еще немного дров. — Она показала на пикап мистера Паркера, стоявший у большого сарая. Отсюда я мог различить лишь какую-то древесину, наваленную в кузове.

— А, ну да, — сказал я. — Спасибо.

Она улыбнулась.

— Не за что.

Когда я вернулся в кабину, мистер Пиктолл рассматривал карту маршрута.

— Ничего, если я позаимствую? — сказал он.

— Да нет, пожалуйста, — ответил я. — Зачем-то нужно?

— У меня чувство, что тут кое-где можно путь срезать, но это мне еще нужно обдумать.

— А, ну да, — сказал я. — Завтра вы, значит, придете, верно?

— Если хотите, то да.

— Ну, я возражать не стану.

— Ладно, — сказал он. — Тогда приду.

Мы условились, что последнюю дюжину заказов или около того я развезу сам, и я его высадил перед самым въездом в «Каменную усадьбу». Он нырнул в небольшую калитку в живой изгороди и быстро скрылся с глаз, а я поехал дальше к дому. Когда добрался, его сын вышел со мной побеседовать.

— Моего отца видели? — спросил он.

— Боюсь, нет, — ответил я, отдавая ему молоко. — Может, он погулять пошел.

— Да, если просто погулять, это еще ничего. — Он взял у меня бутылку и отдал взамен пустую. — Кстати, вы когда вернетесь тот договор на распилку довыполнить?

— Э… должно быть, когда-нибудь скоро, — сказал я. — Когда начальство кивнет.

— Ваше начальство?

— Да.

— Я думал, вы теперь сами себе начальство.

— С молоком да. А другое я делаю для мистера Паркера.

— Забавное, по-моему, у вас соглашение.

— Правда?

— Ни рыба ни мясо.

— Да меня не очень-то волнует.

— Ну, так, может, должно б.

Меня поразило, что такого сорта разговоры обычно происходили у нас с Ходжем — нечто вроде перекрестного допроса, у которого нет иной цели, кроме как сунуть нос в мои личные обстоятельства. Интересно, подумалось мне, сходятся ли они иногда пообсуждать чужие дела. Казалось, это довольно маловероятно, если вдуматься хорошенько: молодой мистер Пиктолл представлялся мне личностью, у которой просто не может быть друзей.

После этого покончить с развозкой молока много времени не заняло, и я вернулся в «Дом на холме» к одиннадцати, что, как мне показалось, совсем неплохой результат. Теперь у меня был весь остаток дня на серьезную покраску. Я съел у себя во флигеле поздний завтрак, а потом пошел в большой сарай топить печку. Вспомнив о дровах, про которые мне сказала Гейл, я задержался у пикапа мистера Паркера и заглянул в кузов. К своему смятению, там я увидел брошенную лодку с нижнего поля, разломанную на куски. Я узнал части планширя, форштевень и трухлявый киль — все свалено в кучу и предназначено в топку. С глубокими сомнениями я вытащил из кузова две или три такие части и понес их в сарай.

На растопку печки у меня ушло довольно много времени. Накануне днем мистеру Паркеру удалось разжечь ее всего за несколько минут, после чего он быстро загрузил туда еще дров и закрыл дверцу. Вскоре пламя уже запылало, а дальнейшего ухода за собой не требовало. Мне же, напротив, мгновенный успех не дался. Возможно, потому, что я никогда раньше не разжигал таких печей, но вероятнее всего — из-за того, что мне очень не хотелось, чтобы некогда гордое судно улетучилось дымом. Вновь и вновь пробовал я, однако ничего сильней желтого огонька не добивался, а он через несколько мгновений гас опять. Однако похолодало уже так, что без отопления не поработаешь, поэтому приходилось упорствовать. Наконец после нескольких попыток я попробовал отрегулировать вьюшку, как это делал мистер Паркер, и печка в итоге ожила и заревела. После этого я стал медленно скармливать загубленную лодку огню.