Вот же гад.

Ну как так можно меня выучить, чтобы я повёлся?

— Одиннадцать умеренных желаний в рамках Вашей власти. Но для начала я спрошу пару вещей у «невесты», а так же брачный договор, Вы не оспорите. Пока думайте, — произнёс я и нажал отбой. — Позвоню часов через шесть, когда её отпустит.

Я вышел в коридор.

Гормончики после пробуждения до сих пор колбасили девчонку. Она то рыдала, то смеялась, а вокруг неё расползалась чёрная паутинка, иногда с искрами.

— Я сказал, иди в ванну, потом поешь, и только тогда поговорим. Если откажешься, то никакого разговора, прощай навсегда.

— Слушаю-хи-хи-сь, — ответила сквозь смех Аистовна и зарыдала. Но через мгновение радостно вскочила на ноги и побежала в ванную комнату.

Когда к девчонке вернулся разум, она смотрела на меня, словно волк.

— Зачем тебе брак с Чудорой? — спросил я, пока мы ели пельмени.

—…

— Понятно. Зачем тебе я?

—…

— Ясненько. Вот видишь, я тебе не нужен.

Дальше обед в полной тишине.

Я встал, отправил тарелку в посудомоечную машину, затем забрал опустошённую ёмкость и у клиентки.

Фух, кажется, это всё были гормоны.

— Ты не сдался. То есть Вы. Вы не сдались, — произнесла девчонка.

— Дело не тебе, дело в деньгах. Я очень люблю деньги. Твой папа любит тебя. Вот так и…

— Врёте! Он любит волшебников! Он меня презирает! А мама из-за моей бездарности даже пить начала, пока одарённую сестру не родила! Вот её они любят! А меня нет.

—…

Аист, *цензура*, я тебя ненавижу.

Дальше мне пришлось слушать детскую истерику на тему отцов и детей. Эта мелкая сучка даже заявила, что завидует мне, как сироте.

На этом мысль о контракте для неё и закончилась в тот зимний вечер.

Как-то удалось её успокоить, затем передать на руки родителям, что приехали вдвоём.

Какая у неё красивая мать с аурой Созвездия. И как они довели дочь до таких странных мыслей? Ну, чужая душа, как и семья, потёмки.

Дальше я занимался заготовками, провалил очередное создание двойника при помощи магии «Планеты-Близнецы», а 2 января прибыла моя команда поддержки для зачистки трещины.

Осталось им об этом сообщить. Вот только приехало как-то уж больно много народу.

Первой приехала Елизавета. Одна.

— Эй, мне сказали, что ты провалила экзамен по теории чего-то там. Поездка со мной будет наградой за сессию! То есть теперь, скорее всего, всё отменяется, если не пересдашь! — возмутился я, выйдя к калитке. — Так что не пущу.

— Пересдача 12 января. Мне запретили ехать с тобой… я хотя бы подготовлюсь с тобой. Вот доказательство! — грустно заявила первокурсница и показала кипу книг в треть своего роста.

— Теория «Арифметики лун», у вас что, она не в первый месяц была? — спросил я.

— В первый месяц у нас просто арифметика лун и зачёт по ней. А это потом вылезло, вредный преподаватель и куча задач по вычислению способностей противника по типу его лун. Я на боевика поступала, а они талант теорией глушат! — криком, от которого вороны в радиусе тридцати метров шарахнулись с пригретых веток, завопила жёнушка.

— Что за лексикон? «Глушат»?

— Так мама говорит про ситуацию.

— Ну, ладно. Так, пущу, если честно ответишь на вопрос, от которого увиливала полмесяца. Стоило его тебе задать, как у тебя сразу занятия. Сколько заработала? — проворчал я.

— Ладно. Да, я поставила на три твоих матча и итог командных. Выигрыш мой и только мой, не отдам! — нахмурилась Лизонька.

— Не я рисковал, не я заработал. Отнимать не планирую, — проворчал я и немного слукавил. Планировал взять долю, но давно передумал. — Но при условии, что в дальнейшем ты никогда не будешь играть. А пока пошли в особняк, — всё же впустил я жену на территорию.

— Ставить на тебя весело. Мне одна птичка так сказала сделать, вот я радостно и поставила всё, что у меня было. Но потом я подслушала разговор нежити, что меня везла из дома. Ставить на тебя против МакФлая было глупо, ты не сражался против телекинетиков, а он один из самых шустрых. А твой максимум был показан в одном из ранних матчей против медлительного мага.

— Ладно. Что за птичка?

— Воробушек. Чёрненький такой.

— И что сказал?

— «Не волнуйся, он точно победит! не переживай, лучше математику почитай, поизучай! А то с деньгами обращаться не умеешь! Кар!» — расправив руки в крылья, показала пантомиму дочь Аиста.

— Не улавливаю тут отправки тебя в тотализатор, — не понял я.

— Ну, про ставки я услышала от нежити по дороге на учёбу. Дальше просто, своей копии деньги и мамин паспорт дала, та мамой притворилась и сделала официальную ставку! — счастливо выдала кучу своих секретов Лизонька.

— Понятно, значит, ты можешь принимать взрослую форму?

— Да любую человеческую могу! — беззаботно ответило самое страшное существо на свете. — А вот монстров или животных нет. Это моя стихия превращения, она пока только на Звезде. Ограничений масса и лун выкачивает миллионами. Но зато весело!

— Так. Секунду, то есть ты можешь принять любую форму. Напомни о свойствах своих копий.

— Не скажу, это секрет.

— Даже от меня?

— Ага.

— То есть, ты вместо себя родителям оставила копию, — сделал я вывод из этого лучистого лица, — а им сказала, что сюда поехала копия?

—…

— При этом память копий остаётся с тобой, они обладают твоим развитием магии, но луны делятся на части, но могут восстанавливаться медитацией до максимума? А ещё ты используешь даже сейчас какое-то Дыхание, наверно Солнца, клановое умение, которое разработал Первый Хан?

— Да ты колдун! Нечистая сила! Мысли мои читаешь? — остановилась и с возмущением воскликнула девчонка. Тц, сжечь не предложила, а я считал нас родственными душами.

— А если да?

— Нет, оранжевых лучиков не было, тебе, наверно, папа рассказал. Он то ещё трепло. Стоило тебе подписать грамоту о браке, как он созвал банкет, обещал никому не говорить кто и с кем, а потом пьяный кричал: «Мой ф-тесть *цензура* негр!», — спародировала одного чудика Лизонька.

— Не учись у папочки плохому. Не надо повторять за ним слова, — проворчал я.

— *Цензура* негр! Хи-хи! — усмехнулась мелочь, наклонилась, распрямилась, и в меня отправился снежок.

Прямо в живот.

— Критическое попадание, — схватился я за сердце, наклонился, быстро слепил снежный снаряд, повернулся.

— Пли! — скомандовала оригинальная, а организованная преступная группа «Лизоньки да Лизоньки кругом» почистила территорию и собрала снег в одном месте.

Ну, это было ожидаемо. Через какое-то время я успешно скрылся в бронницу, созданную немного в стороне от «наметённого снега». Но одинарную, с окошком.

— Всё, ты попался! Создавай аттракцион и покатили! — радостно сообщила девочка, влезшая внутрь.

— Куда? Я оригинал, без меня нельзя! — возмутилась вслед за ней ещё одна.

— Это я оригинал! Не придумывай, — заявила следующая.

— Кхм, бронница никуда не поедет. Зима. Думаешь, почему на полигон больше не ходим? Дубак в земле сидеть, а половина магии неверно реагирует, — заявил и отменил заклинание. — Отмена.

— Эх, ты уже говорил. Но твоя территория, вдруг тут иные правила, ап-чхаир! апчхаир! — выдала оригинал чиханием Лизонька. Копии не могут простыть, если верить дневникам предков.

Хотя, кто подобиям мешает притвориться чихающими?

— Всё, пошли в тепло. Ты не ощущаешь холода из-за дара, но заболеть нам это не мешает, а зелье-энергетик я тебе не дам, — проворчал я.

— Что за зелье-энергетик? — спросила меня ближняя ко мне Лизонька, которая как раз вытирала соплю из носа, а остальные девочки исчезли.

— Противная микстура при простуде. Просто фу! — соврал я.

— Тогда мне её не надо!

Да уж, почему взрослых с ней не отправили? Я вообще-то недавно преальму убил. Вдруг, я псих?

Хотя да, ко мне же должны были понаехать ещё Рёрикович и Светова. Аист мог быть в курсе этого. Так я подумал, пока шёл к особняку, где начал помогать учиться не такой уж и глупой девчонке. Но с математикой у неё туго.