Все это многократно усугублялось и большой текучестью команд, утративших прежнюю спаянность и монолитность, и чехардой с перемещениями офицеров, командиров, флагманов. Преступно затеянные в разгар войны увольнения офицеров в резерв флота совершались сплошным потоком, и мешали комплектованию экипажей опытными офицерами…

К сожалению, архивных документов за 1917 год, по которым можно было бы точно проследить службу мичмана Садовинского в этот период, у меня не было.

Но, принимая во внимание известные мне черты характера Бруно, жизненные принципы, которым он следовал ранее, я не мог представить его находящимся в тылу, когда немцы перешли в наступление, предполагал, что молодой офицер приложил все усилия, чтобы оказаться на действующем, воюющем соединении флота. На мой взгляд, не могло быть иначе. Но факты, факты — их не было.

И вот, когда уже готовилась верстка этой книги, в РГАВМФ был обнаружен рапорт начальника 2-го дивизиона сторожевых катеров Балтийского флота капитана 2 ранга А.Кира-Динжана, в котором упоминается командир сторожевого катера С.К.17 мичман Садовинский. Все становилось на свои места. Командир Садовинского по эскадренному миноносцу «Разящий» старший лейтенант А.Д.Кира-Динжан, получив звание капитана 2 ранга, возглавил 2-й дивизион сторожевых катеров. Скорее всего, именно он помог мичману Садовинскому стать командиром катера у себя в дивизионе. Они опять воевали вместе.

Сторожевые катера различных типов, имевшие водоизмещение от 11 до 20 т, скорость хода 20–22 уз, вооруженные одним 47-мм орудием и одним пулеметом, построенные петроградскими фирмами — верфью А.Золотова, «Северным товариществом промышленности и торговли», а также Абосской и Боргосской судостроительными верфями, несли дозорную, разведывательную, противоминную и противолодочную службу на Центральной, Передовой и Ирбенской позициях.

Сторожевые катера 2-го дивизиона вели разведку в Рижском заливе, в Ирбенском проливе и в Моонзунде.

13 сентября в 11 ч 20 мин эскадренный миноносец «Охотник» подорвался на авиационной мине — их германские самолеты сбрасывали на протраленные нашими тральщиками фарватеры. Взрыв произошел у вехи № 4 в районе Церельского маяка в Рижском заливе. Очевидец писал: «как только раздался взрыв, команда стремглав бросилась спасаться: разбирались койки, спасательные пояса и начали спускать шлюпки».

Матросы первыми разобрали спасательные средства и больше средств для спасения не осталось. Ни офицерам, ни боевой смене места в шлюпках не хватило. Очевидец писал: «Миноносец быстро погружался, и скоро вода подступила к палубе, на которой стояли офицеры». Выборный командир старший лейтенант В.А.Фок был брошен, своей, так недавно дружно проголосовавшей за него командой. С ним погибли лейтенант В.К.Панферов, инженер механик старший лейтенант Бобылев, лейтенант Огильви, мичман Лебедев, мичман Лисоневич, доктор Смирнов. Во Флагманском историческом журнале штаба начальника Минной дивизии Балтийского моря, подробно описана, со слов спасенных, картина гибели миноносца «Охотник»:

Куйвасто

13 сентября, среда. 1917 год.

Около 23 ч 30 мин была получена юзограмма капитана 1 ранга Кнюпфера, что в 22 часа на мысе… выкинута шлюпка с эск. мин. «Охотник» взорвавшегося на мине к S от Цереля. Позже, ночью там же выкинуло вторую шлюпку. Всего 21 человек команды из них 4 раненных. На утро третья шлюпка выкинулась на Абро…

По рассказам спасенных, гибель «Охотника» представляется в следующем виде:

В 11 час. 20 мин. э. м. «Охотник», посланный на разведку… подходя к вехе № 4 взорвался на мине. Взрыв не очень сильный, под кормовой (4-ой) палубой, в которой ранило несколько человек. Вода быстро стала наполнять кормовые отсеки и машину. Взрывом сброшена 3-я пушка, борт разошелся по стыку листов длинной щелью до 2-ой трубы.

Сразу же арт. офиц. лейт. Панферов пришел в радиорубку, оттуда дал радио о взрыве. Однако радио никем не принята, видимо сеть была повреждена взрывам или остановилось динамо. Все спасшиеся уверены, что радио отправлена и скоро будет помощь. Стали спускать шлюпки, сначала часть команды бросилась в них, но по приказанию вышла и стала грузить сначала раненых. Доктор Смирнов, сам раненый в голову, перевязывал и помогал спускать раненых в шлюпки.

Когда миноносец стал погружаться, часть команды прыгала в воду, старые же матросы оставались на корабле и связывали пояса и койки. Этим руководил мичман Лисоневич. Старший офицер лейт. Огильви, уничтожал секретные документы. Командир, ст. лейт. Фок стоял на левом крыле мостика, на мостике же находился рулевой старшина и сигнальный. Мичман Лебедев руководил спуском шлюпок и когда они уже отошли, он дал им направление, махнув фуражкой. Механик, инж. мех. ст. лейт. Бобылев, по-видимому сильно контужен в голову, бегал по верхней палубе, как говорила команда «немного не в себе».

Шлюпки затем, по ошибке, пошли против волн на SW потом спохватились… сообразили направление и пошли назад к NW. Когда проходили обратно, около вешки, миноносца уже не видели, часть команды плавала в воде. Офицеров никого не было. Они отказались сесть на шлюпки. Все погибли, также и часть команды, преимущественно старой. В общем, порядок, по словам спасшихся, был полный. Всего спаслось 43 человека.

Флаг-офицер Штаба Начальника Минной Дивизии лейтенант Римский-Корсаков

Все офицеры миноносца «Охотник», погибли вместе с кораблем! Какой героизм и мужество проявили униженные, ошельмованные

«революционными» судовыми матросскими комитетами, офицеры эскадренного миноносца «Охотник». Вечная им память!

Из донесения видно, что в двух шлюпках спасся 21 матрос, из них раненных было лишь четверо, остальные были напуганы, но здоровы. Это значит, что в шлюпки вполне можно было погрузить хотя бы двух раненных офицеров: контуженого инженер-механика старшего лейтенанта Бобылева и раненного в голову доктора Смирнова. Но и этого милосердия, «революционные» матросы, своим раненным офицерам не оказали…

Архивы хранят не только документы, подтверждающие героизм и доблесть, но сохранились документы иного рода. Вот «Радио» с эскадренного миноносца «Стерегущий», матросы которого пытаются оправдать бегство и трусость своих товарищей-матросов, с эсминца

«Охотник»:

Радио

«Стерегущий»

00 час. 13 мин. 16/IX 1917 г.

ВСЕМ

Товарищи матросы 13 сентября в 11 часов 20 минут дня в Рижском заливе взорвался эскадренный миноносец «Охотник». Спаслось 40 человек, в числе их есть раненные. В сегодняшней Штабной сообщалось, что офицеры не хотели расстаться с судном и все погибли.

Товарищи, неужели эти слова не затрагивают гордости и самолюбия каждого матроса? Неужели, мы матросы не способны проявить доблесть в трудный момент?

Из Штабной видно, что офицеры оказались героями, а матросы трусы. Нет, товарищи, мы очевидцы всей катастрофы призываем Вас, не верьте этому Все вели себя, как требовал того долг.

Поэтому мы говорим, что если офицеры не спаслись, то только потому, что не пожелали. Спасшихся с «Охотника» просим товарищей распространить это заявление.

Какая низость — эта «Радио». Как подло поступили матросы, бросив своих офицеров, на гибнувшем эсминце. Вот оно — истинное лицо «альбатросов революции». Матросы, обыкновенную трусость и панику, пытались прикрыть высокопарными фразами о долге и чести… В хранящемся в РГАВМФ Историческом журнале, на той же странице, где и это матросское оправдательное «Радио», вклеено письмо родителей погибшего лейтенанта В.К.Панферова, с просьбой сообщить им все, что известно о последних минутах жизни их сына:

Вход. № 2167 от 26 сентября 1917 г.

Сын мой лейтенант Владимир Парфенов погиб на миноносце Охотник. Жена моя и я просим Вас не отказать сообщить нам все, что известно о последних минутах жизни нашего сына.

Прошу принять уверения в совершенном уважении и преданности.

20 сентября 1917 Генерал-Майор Панферов

О чем могло поведать командование Балтийского флота, убитым горем родителям погибшего лейтенанта В.К.Парфенова? О героизме, проявленном их сыном, при спасении корабля и нижних чинов, или о том, что, как только раздался взрыв, матросы стремглав бросились спасаться: разобрали пробковые койки, спасательные пояса, спустили шлюпки, которые переполненные здоровыми, не раненными «революционными братишками», в панике отгребали от тонущего корабля, бросив своих офицеров.