Фраза: «А потом, как порядочная сволочь, нацепил новую!» — я не выпалила лишь по той простой причине, что за входной дверью, спиной к которой я стояла, что-то загрохотало.

Могла поспорить на свою любимую реторту, что это был папа. Нет, подслушивали наш разговор наверняка все трое: и мама, и братец и отец. Но госпожа Бертрандо была более сдержана в проявлениях эмоций, а мелкий — аккуратнее и ловчее.

Рохт не выказал никакого удивления на шум. Словно дракон прекрасно знал, что с той стороны замочной скважины наш разговор с ним — это достояние всей семьи Бертрандо… то есть Страйкеров. Законник лишь произнес:

— Надеюсь, твой отец не сильно пострадал.

Интересно, когда ящерюга успел догадаться, что нас подслушивают? До своей фразы о серьезном разговоре или после? Впрочем, интересовал меня не только этот вопрос, но еще и дюжина других. И первым, сорвавшимся с языка был:

— Почему не мама? — поинтересовалась я с любопытством.

Нет, я слышала, что мантикорозаводчики по звуку могут не только определить вес и размер уроненного их питомцем предмета, но и полностью идентифицировать тот, а по звуку тыгыдыка определить местоположение пушистого бедствия, но чтобы это работало с отцами…

— Падение было грузным. Твой брат упал бы мягче, впрочем, как и мать, но госпожа Страйкер, как истинная черная ведьма, наверняка не удержалась бы от проклятия.

— И откуда ты так хорошо успел узнать ее характер? — скептически поинтересовалась я, хотя, по правде, было жутко любопытно.

— Из тушеных овощей. Жгучий перец с огненным проклятием она же мне положила? — уточнил дракон.

Тут за дверью послышался тихий удар, а за ним сдавленное шипение.

— А вот и проклятие, — одними губами произнес дракон, глаза его при этом нагло смеялись. — Будем ждать брата? — уточнил спустя несколько секунд Рохт.

— Ник, выходи! — я ударила в створку костяшками не оборачиваясь, испортив тем веселье ящерюги.

Почти тут же приоткрылась дверь и оттуда высунулась заинтересованная голова братца со словами:

— Мы, между прочим, все ждем! Так когда вы о серьезном будете говорить? — поинтересовался ничуть не смущенный братец. — Кстати, о чем?

— О предложении руки и сердца, — не моргнув глазом соврал Рохт.

Судя по тому грохоту, который раздался, кто-то скоропостижно скончался. И я гадала: диван это или софа? Потому как рухнувшего папу могли не выдержать оба.

— Это месть? — уточнила я, припомнив, как сама угрожала дракону в подсобке лаборатории, что если он меня арестует, то я расскажу всем, как он меня домогался.

Рохт ничего не ответил, но судя по его взгляду — да! Это была вендетта в лучших своих традициях: холодного, тщательно спланированного экспромта.

Папа меня за такого «жениха» прикопает самолично. Потому что, как говорится, в мафиозной семье не без осведомителя, но не дознавателя же!

Похоже, братец подумал так же, потому как поспешил уточнить:

— А вы хорошо подумали, господин Рохт? Зачем вам такая жена, которая готовит отвратительно. Еще и калека… — и Ник кивнул, указывая взглядом на мой костыль.

Никогда еще я не хотела так огреть брата по шее… Нет, конечно, дракон мне даром был не нужен. Но чтобы так оговаривать… точнее, отговаривать пусть от фиктивного, но предложения руки и перца, тьфу, сердца… Спасибочки, младшенький!

Я так зыркнула на Ника, что он поспешил убрать свою голову из дверного проема, и весь сам целиком очутился в дому.

— Хм… — хмыкнул Рохт, словно изобразив раздумья. Даже подбородок потер, гад ящеристый. А затем произнес: — Вот сейчас поцелую ее и определюсь.

И захлопнул дверь перед самым носом братца. А затем Рохт щелкнул пальцами, и нас накрыл полог тишины.

— Думаю, минут десять, пока твой не в меру талантливый брат взламывает сферу, у нас есть.

— Пять, — скромно поправила я, не утоняя, что лучше всего расправляется со шпионскими заклинаниями в нашей семье мама.

— Тогда предлагаю перейти сразу к делу, — на стал медлить Рохт.

Он справился за три минуты, кратко изложив суть: законника отстранили от расследования, но когда в деле есть личный мотив, то работа перестает быть просто работой. Так было и с драконом, сестра которого сейчас была в целильне: маги жизни пытались вылечить девушку от тяги к лунной неге — порошку, который дарит магам кратковременные радость и забвение, взамен отнимая дар и жизненные силы.

Рохт не мог помочь сестре в ее борьбе с собственным телом, но найти и наказать преступников, которые продавали в столице запрещенный порошок — да. Для него это стало главной целью. Вот только когда нужно найти запрещенное вещество — тут без алхимика не обойтись. А босс приказал штатным спецам не помогать Рохту и не проводить анализов и даже не консультировать! Офицер на больничном. И точка!

Да, к дракону поступило целых шесть адептов-алхимиков, и я задала закономерный вопрос:

— Слушай, почему тебе не выбрать бы Колок… эльфа? Он лучший в нашей группе. Или Скроу? Она на тебя явно глаз положила и будет из чешуи вон лезть, чтобы помочь, а у оборотницы Элай отличный нюх…Почему я?

— Потому что только ты не только разбираешься в алхимии, но и знаешь толк в погонях, преследовании и…

— Живучая, — озвучила я то, что так обтекаемо формулировал дракон.

— И изворотливая, как настоящая преступница. Если бы вчера я не читал досье, которое запросил на прибывших сюда Страйкеров из южной столицы, был бы уверен, что так оно и есть. Начиная с того, как ловко твой брат стянул сверток на пристани, и заканчивая тем, как ловко ты сегодня выбралась из моего кабинета… Да и следилка не нашла ничего противозаконного, кроме твоих повышенных наглости и ловкости.

Рохт это говорил, а я медленно мысленно выдыхала. Все же офицеры, отвечавшие за легенду для нашей семьи — молодцы. Не только оформили поддельные личные свитки, но и вон, даже озаботились о досье в отделе департамента Южной столицы Изначальных земель.

— Ты просишь помочь тебе, но делаешь это без уважения, — начала было я отвечать.

Договорить не успела. Опять. Правда на этот раз перебил меня не грохот из-за двери, а сам дракон:

— Я не прошу. Я предлагаю сделку.

— В сделке обычно есть понятие «взаимная выгода». А в твоем варианте я вижу только вариант «большие проблемы». Как минимум для меня.

— А как насчет черного диплома с отличием.

Вот Пекло! Этот законник знал толк в подкупе и шантаже.

— А что, других вариантов нет? — изогнув бровь, уточнил ящерюга.

— Например? — ответила я, словно была чистокровным гномом: уж больно подгорники любили отвечать вопросом на вопрос.

— Например, ректор очень убедительно угрож… точнее, просил капитана Морота посодействовать с кураторством над дипломниками, которые по трагической случайности остались без своего наставника. Офицер Мира Райт не жаждет возиться с дипломниками, но…

— Жаждешь ты⁈ — перебила я дракон.

Он посмотрел на меня так, словно я сделала ему непристойное предложение. Громко. Дважды.

— Нет, — с интонацией «спасибо, не надо» ответил Рохт. — Но если ты поможешь мне с поисками поставщиков пыли, то я клянусь, сделаю все, чтобы ты стала одной из лучших выпускниц своей группы. Чего бы это тебе ни стоило.

— Может, тебе? — уточнила я, ткнув пальцем в мужскую грудь.

— И мне тоже, но в первую очередь тебе…

Прозвучало это так, что стало без лишних пояснений понятно: даже если меня одолеет лень, депрессия или любовное помутнение в процессе написания этого пеклова диплома, меня все равно возьмут за шкирку, усадят и вобьют… кхм…привьют желание трудиться над научной работой до седьмого пота.

— У меня есть время подумать? — задала я вопрос, рассчитывая выгадать время.

— Да, — ответил дракон и добавил: — Шестьдесят секунд. Время пошло.

После этого он демонстративно вскинул руку и посмотрел на запястье с хроносами. Сволочь! Отборная чешуйчатая гадина! Так издеваться над девушкой. Меня же сейчас порвет на две Хеллавинки! Потому что желание сказать «Нет» и наблюдать этапы озверения на драконьей морде было столь же велико, как и получить этот безднов диплом, будь он неладен. Для меня в этой шовинистско-расистской академии это стало делом принципа. Не могут у них, видите ли, люди, а тем более девушки получить диплом алхимика.