Красные щупальца неосознанно выпущенной ауры легко добрались до ехидной морды жабы, намеревавшейся в очередной раз подло плюнуть. Узкие щели глаз вспыхнули багровым светом. Монстр загудел и попер на меня, будто крейсер на полной скорости.

Жабий таран встретился лбом с острие меча, но разогнавшая туша подмяла меня под себя, прокатив по дну. Я столкнул мертвую жабу и вынырнул на воздух. Какая же гадость. Возле дна собирается самая тяжелая и противная дрянь, покравшая меня густой пленкой нечистот, забившихся во все отверстия.

Ну хоть не умер. Вернувшийся меч ткнул меня в спину, снова окунув физиономией в болото. Не выдержав, я истерично рассмеялся, ненароком привлекая к себе голодных. Отвесив налетевшим тварям пару оздоровительных тумаков, сорвавших их головы с плеч, я побрел дальше. Но все же, как быстро голодные почуяли поживу.

Там, где есть жабы, обычно почти нет голодных. Руководствуясь этой мыслью, я бродил по вонючим разливам, истребляя плотоядных жаб. Таких крупных особей, как первая, больше не попадалось, а с «мелкими» чудовищами превосходно работала тактика с аурой ярости. Набив больше двадцати штук, я почувствовал, как приток эйдоса почти иссяк. Мне намекали, что пора двигаться дальше.

Дальше… Я давно нашел границу, ведущую вглубь круга, ее можно заметить по кольцу почти черной жижи и резкому увеличению глубину. В отличии от мелководья, температура жижи резко падала, а плотность возрастала. Словно в битуме двигаешься.

Я прощупал ногой обрыв на границе, и с горестным вздохом, попытался плыть по густой дряни. Невозможно! Стоило забраться на пару метров дальше, как болоте почти затвердевало.

Выбравшись назад, я с проклятиями пошел за трупом жабы, притащив его к обрыву. Встав на тушу и взяв небольшой разгон, проскочил зону с небольшой плотностью и побежал по пленке болота, будто демоническая водомерка. Меч Каина прибавлял к моему весу порядочное количество килограмм, поэтому приходилось гнаться на пределе скорости, помогая себе хвостом, сменившим острый наконечник на плоский круг.

Ступни едва касались поверхности, воздух свистел так, что закладывало уши. Я мчался неведомо куда. Думаю, что удалось пробежать больше километра, прежде чем на пути встала высокая крепостная стена, сложенная из грубого камня. Легко преодолев препятствие, пользуясь когтями, я остановился на узком неровном гребне.

На пустом внутреннем дворе стояли грубые каменные столы, уставленные исходящей паром пищей в уродливых деревянных кормушках и напитки в жестяных ведрах. За столами сидели немногочисленные посетители, представляющие собой жирные складчатые туши, руками загребающие еду в разинутые пасти, способные уместить раскормленного борова.

Спрыгнув, я направился к ближайшему толстяку, собираясь выпустить ему кишки, но дорогу преградил возникший из воздуха демон. Узкая вытянутая морда, как у ящерицы, умные зеленые глаза, белый пиджак с длинными узкими фалдами, но вот брюки в комплект не входили.

— Господин, прошу вас не доставлять удобств посетителям, — с шипящим акцентом сказал демоном.

— Удобств? — переспросил я.

— Смерть на время избавит их от положенного страдания, — попытался улыбнуться демон-ящер, но лишь оскалил треугольные зубы. — Можете поглядеть сами.

Он указал рукой на сидящего с самого краю обжору и следующим жестом попросил наклонить голову. Я заглянул под стол. Из загнивших и сопревших складок промежности грешника выходили две трубки — толстая медная достигала десять сантиметров в диаметре, а маленькая резиновая не толще пальца. Подойдя ближе, я убедился, что трубки соединены с корытами и ведрами. Толстяки пожирали собственные испражнения, чтобы затем снова наполнить столы горяченьким угощением.

— Сурово у вас здесь, — хмыкнул я.

— Если хотите, то могу провести небольшую экскурсию, — ящер подмигнул мне.

— Экскурсию? — удивился я.

— Вам будет полезно, — демон щелкнул пальцами и нас окружил мутный водяной пузырь. — Прошу, не надо убивать меня, это всего лишь Видящее око.

Пузырь изменил цвет и замерцал, с небольшими помехами и эффектом рыбьего показывая знакомые мне болота.

— Существуют пять форм обжорства, — начал объяснять ящер. — Есть слишком дорого, слишком вкусно, слишком много, слишком часто и слишком жадно. Несчастные, которых ты видишь, обречены на невыносимый голод и поедание себе подобных. Они питались слишком изобильно. Вверенные мне грешники за столами ели дорого и вкусно.

Картинка сменилась. В узких залах из светлого камня, несчастные были прикованы к стенам, рядом с ними стояли блюда с изысканной едой, но так, чтобы грешники не могли дотянуться до них считанные миллиметры. На моих глазах один обнюхал собственные пальцы и начал быстро объедать их, а затем захрустел косточками.

— Слишком часто и жадно, — демон сменил изображение. — Вот так и живем.

— Весьма поучительно, — ответил я. — Может еще подскажешь, где переход на следующий круг?

— Скорее на предыдущий, — поправил меня ящер. — Вы ненароком нарушили ритуал, сократив путь через ущелье Дита. Но можете досрочно завершить испытание, претендент.

— Претендент? — удивился я.

Демон и пузырь растаяли полосами тумана, оставив меня перед широким каменным мостом, изобиловавшим провалами и обвалившимся с краев. Сразу за мостом, окруженная ядовито-желтыми испарениями, ворочалось огромное существо, похожее на шар с тонкими конечностями. За спиной невидимая граница. Ясно. Выбор снова сделан за меня.

Что там втирала ящерица перед исчезновением? Ритуал, испытание, претендент? Выходит, что мое пребывание здесь не ограничивается накоплением эйдоса. Все имеет цель, пусть и неведомую мне.

Дорога через мост не доставила проблем. Но чем ближе я подходил к цепи острых скал, ограничивающих площадку с чудовищем, тем сильнее чувствовал голод. Тягостное, сосущее чувство в желудке вызывало такой упадок сил, что я замер на месте. Попавшийся на глаза серый клочок мха сожрал вместе с каменной крошкой. Теперь я понимаю бедняг, что обгладывали собственные пальцы.

Шатаясь, как пьяный, я побрел к возвышающейся мясной горе, покрытой многочисленными зубастыми пастями — от крохотных, размером с пятак, до многометровых провалов. Каждому рту прислуживали многосуставные человеческие руки. Мерзость. Впрочем, как и всегда.

— Ты голоден, братец? — используя самые крупные конечности, монстр повернулся ко мне. — Меня зовут Гула, я демон чревоугодия.

Из рта с огромными плоскими зубами исходил тонкий, почти детский голосок. Прямо из влажной бугристой глотки выдвинулся мясной стебелек с крупным, как баскетбольный мяч, глазом.

— Ах, ты пришел на испытание, братец, — мясной шар звучал разочарованно. — Тогда пиршество отменяется. Испытание у меня простенькое, даже полезное!

Пасть широко распахнулась, обдав меня брызгами вонючей слюны, совсем другим, грубым голосом произнесла:

— Есть два пути, претендент. Или ты съешь меня или я сожру тебя. Что же ты выберешь?

— Это выбор между бутербродом с дерьмом и гигантской клизмой, — отшутился я. — Еще варианты?

— Если ты съешь Гулу, то твои раны будут заживать очень быстро, но вечный голод поселится в самой душе, истязая ее до скончания веков, — продолжил мясной шар. — Если Гула съест тебя и ты проваришься в его желудке и кишках, то твоя кожа выдубится и станет очень прочной. Но претендент непременно станет уродлив, как болотная жаба.

— Еще варианты? — повторил я.

Демон завел шарманку по новой, начав с момента представления. Черт, похоже, что тварь глупый болванчик и знает только парочку выученных фраз.

Вечно голодный или вечно уродливый? Вроде тебе дает весомые бонусы, но вместе с ними идет ушат помоев.

— Открой портал на другой круг, — попросил я.

— Ты голоден, братец? — вскинулся Гула.

Попробовать прикончить тварь? Но демон настолько большой, что едва ли когти или меч смогут нанести ему весомый урон. С таким же успехом его можно ковырять зубочисткой.