Помня строгий наказ директора, Андрей не оставался после смены на рабочем месте, хотя с каждым днем у него появлялся соблазн нарушить этот запрет. Тем более, уходя даже ненамного позже окончания смены, он видел, что некоторые сотрудники как ни в чем не бывало продолжали оставаться в заведении. Было даже заметно, что ближе к двенадцати ночи они порой лишь показывали видимость своей работы, но не трудились на самом деле. Как будто только и ждали, когда все покинут заведение, чтобы заняться чем-то другим.

Похоже, запрет касался не всех сотрудников.

В кафе находился чересчур просторный для такого заведения подвал. Разумеется, он не простаивал зря и предсказуемо носил функцию склада, а также своеобразного погреба. Бармены и повара регулярно спускались вниз, чтобы достать те или иные напитки и продукты.

Первое время напарник Андрея ходил туда только сам, не давая новому сотруднику спускаться вниз. Свое решение он не пояснял вслух, но оно было и так понятно – «поработай сначала некоторое время, а потом и будешь допущен к складу». Андрей в обиде не был. Хоть клаустрофобией и брезгливостью он и не страдал, но спускаться в подобные помещения у него было мало желания, пусть там хоть десять раз подряд проведена уборка, сделан первоклассный ремонт, а выход из него гарантированно безопасен. На какие-то там запреты на посещения ему было совсем наплевать. К счастью, его доходы от этого никак не страдали.

Спустя какое-то время ему все же пришлось спуститься вниз, причем первый его поход был совершен именно в одиночку. В одну из смен, ровно за час до ее окончания, Угрюмый был слишком занят обслуживанием прибыльных пьяных клиентов, чтобы самому спускаться в подвал. На вопрос Андрея, остался ли еще «Дэниэлз», он лишь коротко ответил, не отрываясь от подготовки очередного коктейля:

– Там, – кивнув в сторону противоположного конца зала, где в неприметном небольшом коридоре располагалась та самая дверь в подвал.

Крепко подвыпившему мужику, которого обслуживал Андрей и которому приспичило заказать бренд известного виски именно сейчас, можно было вообще налить что-нибудь похожее. Вряд ли он, в его-то состоянии, заметил бы разницу. А если бы даже и заметил, то уж точно не стал бы устраивать скандал и требовать возврата денег. Вариант с вежливым извинением и компенсацией здесь бы точно сработал. Но рядом стоял Угрюмый, который однозначно следил за его работой. В этом можно было даже не сомневаться, пусть со стороны это было и не особо заметно. Да и испытательный срок был в самом разгаре. Поэтому все-таки нужно было действовать в угоду клиенту.

– Три минуты подождете? – улыбаясь, спросил он у пьяного посетителя.

Тот посмотрел своими стеклянными глазами на бармена, и кивнул, похоже, так и не поняв вопрос. Крепко держась за край барной стойки, посетитель делал все возможное, чтобы не рухнуть прямо возле нее. Если это все-таки случится, то запрашиваемый им напиток ему уже точно не понадобится.

Андрей быстро вышел из-за стойки, пересек весь зал, и приблизился к нужной двери. Здесь он ненадолго остановился, чтобы нажать на клавишу выключателя света, но, не дождавшись полного включения света, открыл дверь и начал уверенно спускаться по лестнице вниз. Некоторые лампы, устало моргнув несколько раз, одна за другой по очереди залили ярким желтым светом сначала лестницу, освещая путь для посетителя, а следом за ней и все подвальное помещение.

Сам подвал представлял собой довольно просторный коридор шириной в несколько метров, на который выходило семь темно-коричневых железных крепких дверей. Шесть из них располагались справа и слева, по три на каждую сторону, седьмая же находилась в конце коридора, как раз ровно напротив лестницы. Именно в ней, в этой дальней комнате, свет так и не появился. Во всех остальных помещениях освещение, похоже, контролировалось главным выключателем, находившимся рядом с лестницей. Об этом говорили узкие полоски света на полу, которые можно было заметить даже при закрытых дверях.

Он неторопливо прошел несколько шагов по коридору, осматриваясь вокруг и одновременно поеживаясь от ощущения прохлады, появившегося вскоре после прихода из теплого зала. Судя по чистоте, здесь регулярно проводили уборку. Серые крепкие ровные стены без трещин и сколов, как это часто бывает в таких помещениях, отдавали холодом и уверенным безразличием. Таким же был и пол, отличавшийся от стен лишь неравномерной поверхностью с кое-где встречающимися неровностями.

Коридор был свободным от каких-либо вещей или мебели, от чего казался нетипично большим для обычного подвала. Но этого нельзя было сказать о двух отдельных помещениях, расположенных друг напротив друга и ближе всего к лестнице, где двери были приоткрыты. Здесь можно было увидеть всевозможные картонные коробки, заполненные чем-то пухлые пакеты, деревянные ящики. Рядом с ними находились бутылки, посуда, ветошь. Всего понемногу, но все находилось здесь в идеальном порядке.

Помещение справа отличалось еще и присутствием пары стульев и стола, на котором также аккуратно стояли бутылки, как пустые, так и заполненные темной и бесцветной жидкостью. «Ни дать ни взять, подпольное производство, – ухмыльнувшись, быстро сделал свой вывод Андрей. – Ну что ж, теперь хоть понятно, что подзаработать здесь точно можно». Всем этим его было точно не удивить, на предыдущем месте работы он часто сам принимал участие в различных махинациях. Дело было нехитрое, покупаешь хороший спирт, разбавляешь и продаешь его вместо хорошей дорогой водки. Либо специально не доливаешь алкоголь посетителям, чтобы потом продать его за наличные деньги уже другим клиентам. Как говорится, «бизнес есть бизнес, ничего личного». Хотя в данном случае, конечно, халтурный и незаконный бизнес.

По находившимся в помещении предметам стало понятно, где искать необходимый сейчас алкоголь. Но Андрей спустился в подвал впервые, поэтому соблазн проверить, что находится еще и в других комнатах, все-таки победил выполнение изначально поставленной ему задачи.

Осторожно ступая по полу, как будто боясь, что его коллеги услышат наверху, чем он занимается в рабочее время вместо выполнения своих прямых обязанностей, он начал подходить по очереди к каждой двери и дергать ручки. Первая дверь на его пути оказалась предсказуемо закрыта. Вторая хоть и чуть дернулась с легким скрипом, но так же не пожелала открыться перед гостем.

Ручку третьей двери, которая находилась в конце коридора, и где свет был выключен, Андрей уже дергал без всякой надежды. Так и есть, заперта. Вздохнув, он перешел на другую сторону, взялся за очередную ржавую ручку, и потянул на себя. В голове уже начинали появляться мысли о том, что пора бы вернуться к поиску алкоголя, за которым, собственно, его сюда и отправили, а не тратить понапрасну время.

Но дверь вдруг неожиданно поддалась и приоткрылась ровно наполовину. Андрей настолько удивился этому, что не стал даже пытаться открыть ее полностью. Однако еще больше удивило его то, что было внутри.

Две железные кровати, стоявшие друг напротив друга, настолько сильно контрастировали с предназначением этого подвала для кафе и находившимися в двух других комнатах вещами, что не нашлось даже объяснения, для чего была нужна здесь эта мебель. На обеих лежали свернутые в рулон старые тонкие матрасы. По всей видимости, когда-то имевшие белую расцветку, сейчас они являли собой жалкое зрелище – пожелтевшие от времени и с торчащей из них кое-где ватой.

Больше ничего в комнате не было.

«Тюремная камера, – появилась сразу же первая мысль. – Кого здесь держат, должников, которые не захотели платить за выпивку? Или буйных посетителей, пока они не протрезвеют или за ними не приедут их родственники? Может быть, тут коротают время проштрафившиеся сотрудники, которых помещают сюда за нарушение трудового договора?»

Все предположения были одинаково абсурдны. Даже если и попытаться представить хоть один из этих сомнительных вариантов, то их перечеркнет отсутствие нормальных человеческих условий для длительного нахождения здесь. Пол ничем не был застелен, никаких удобств не было, да и с такой температурой внутри кто здесь выдержит долгое время.