Все смотрела на скелета, как на новое чудо света. У каждого рты раскрылись так, что ещё немного и они бы касались столешниц. Но ни я, ни Череп даже не дрогнули. Продолжали излучать уверенность, спокойствие и величие.

Во всяком случае, я очень старалась.

Но тут…

– Его Темнейшество Король Демонов Нарцисс! – оповестил прибытие нашего отца один из слуг дворца, после чего в зал вошёл Король Демонов. И не один, а, как обычно, со своим слугой. Вот только оба замерли, когда увидели Черепа.

Лицо Нарцисса не дрогнуло, но шаг замедлился. Да и взглядом отец неотрывно наблюдал за Всадником Апокалипсиса. А вот слуга, похоже, заметив, что сама Смерть стоит за моей спиной, сделал радостные и поспешные выводы.

– Ох, как жаль… Сам Тёмный Жнец пришёл за юной принцессой, – протянул он, всеми силами стараясь сделать грустный голос, да вот только лицо сейчас треснет от улыбки. – Видно, такова судьба… Несчастная юная принцесса. Покойся с миром… Ваше бренное тело будет похоронено на общем королевском кладбище среди всех ост… А?..

Под конец слуга замер, не понимая, что происходит. Пока он без умолку тараторил, Череп, осознав, что все, кто должен присутствовать, уже на месте, решил, не дожидаясь сигнала, начать ужин. Для начала он расстелил белоснежную скатерть передо мной. На коленки легло белоснежное полотенце. Также на груди завязали салфетку, чтобы не испачкать одежду.

Более того, одним изящным движением Череп собрал мои длинные чёрные волосы, зацепив в изящную причёску.

После скелет перешёл к чаю. Передо мной появились лёгкие закуски на изысканной посуде, а сам чай Череп наливал так, что казалось, что он танцует. Тонкая струйка заварки лилась в фарфоровую чашку, не проливаясь при этом. Ни капли лишней. Но длинная струя напитка позволила остыть чаю, пока она заполняла ёмкость.

Наколов одну из закусок на вилку, Череп передал её мне, а я тут же надкусила кусочек и довольно зашуршала щёчками.

– Это… – растерянно протянул слуга Короля Демонов, замечая общий шок. – Принцесса Азалия, вы не хотите объясниться?

– Позвольте мне, – отозвался Череп. – Я как слуга принцессы Азалии отвечу за неё.

– Слуга?.. Всадник Апокалипсиса – слуга? Это… невозможно! – бросил он. – Принцесса Азалия, что вы сделали?

– Если вы не заметили, принцесса ужинает, – пояснил Череп. – Прерывать процесс потребления пищи очень вредно, особенно для растущего организма. И, к вашему сведению, я действительно лишь скромный слуга.

– Ха! – вырвалось у беса низшего уровня. – Что ж… – начал он, немного дрожа от злости от происходящего. – В таком случае, раз у принцессы появился такой слуга, должно быть, она справилась с заданием, верно? Её можно поздравить с удачной сдачей домашнего задания, а человеческий отпрыск уже мёртв, так?

– О! Да, принцессу можно поздравить, – согласился Череп. – Вот только… мальчик жив.

– Что? – нахмурился слуга. – Как это понимать? Вы до сих пор тянете неизбежное? Он уже мёртв, так что просто выполните требование.

– Это невозможно, – мягко произнёс Череп. – Принцесса Азалия вернула мальчика в мир людей. Сейчас он вновь в человеческом мире под защитой дворца Уныния.

– ЧТО?! – закричал слуга, не веря в то, что только что сказал Череп.

Все присутствующие вновь посмотрели в мою сторону, словно только что заметили, в то время как я просто… ела. Никого не слышала, никого не видела, да и молчала всё время. Хм… должна признать, что что-то в этом есть.

Удобно.

От ярости, которую испытывал слуга Короля Демонов, грубые швы на его лице натянулись и тихонько скрипели, норовя вот-вот лопнуть. Забавное зрелище. Он буквально сотрясался от злости, которую жаждал обрушить на мою голову. Его злило всё: моё поведение, мои манеры, моё положение… Самая младшая из королевской семьи. Та, кто ещё в полной мере не раскрыл свой потенциал. Та, в которой больше всего человечности. Это унизительно для мира демонов. Это то, чего нужно стыдиться. То, что вызывается слабостью.

Но я не считаю это своим недостатком. Наоборот, горжусь своей человечностью, демонстрируя её как свою силу. Подобного ни один демон не мог принять. Особенно низшие бесы, у которых ни власти, ни возможностей – только полное погружение в Ад.

Тем временем сама королевская семья пребывала в странных чувствах. Лаванда переглянулась с Каллой, словно пыталась понять, нормально ли это вообще. Однако Калла в шоке взирала то на меня, то на отца в ожидании приговора. Но в то же время она понимала, что теперь меня так просто не накажут. За моими плечами сам Всадник Апокалипсиса, а это чего-то, да значит.

Хмурый Анемон следил не за мной, а за Черепом, словно пытался предугадать, какие у скелета истинные мотивы. Хотя его сейчас больше волновало, как на эту весть отреагирует слуга отца. Он также поглядывал на беса, выжидая реакции.

Крокус смотрел на меня с усмешкой, словно я для него уже давно мертва. Его немного злило, что моё место находилось рядом с ним. Его бы воля, он давно бы сел поближе к отцу. Но пока остаётся лишь наслаждаться тем, как на меня кричат. Меня же злило то, что, находясь в столь отдалённом месте, я всегда привлекала больше всего внимания. Видно, что Крокус считает это несправедливым. Хотя так было всегда…

А вот во взгляде Георгина чувствовалось подозрение. Он прищурился и непрерывно всматривался в моё лицо, пытаясь узнать, о чём я на самом деле думаю. Ведь именно он дал мне ядро голема. Но в то же время обычный человек не может просто так покинуть Ад. Значит, я что-то сделала. Но что именно? Видно, что у парня тысяча предположений и он жаждет узнать истину.

В принципе, как и все.

Сам Король Демонов смотрел на меня спокойным взглядом. Наблюдал за тем, как я кушаю и как блюда одно за другим исчезают со стола. Сама удивляюсь. Вроде бы такая маленькая, да и демоны не особо нуждаются в еде, но я никак не могу в полной мере насытиться. Желудок словно бездонный. Хотя Череп заверял, что это из-за моей демонической сущности. Может, тело и детское, но я всё же демон. И раз не питаюсь грешниками и проданными душами, то обычной еды необходимо много. Очень много. В принципе, меня всё устраивает.

Невысокая цена за то, чтобы не есть гниющую падаль. Но сейчас аппетит мне попытаются попортить. И, нет, это не семейка демонов, а лишь жалкий слуга.

– Это немыслимо! – кричал бес. – Как вы смеете! Вам было поручено важное задание! И вы с ним не справились! Ваша обязанность – убить, а не освободить! Более того, как вы это сделали? Освободить проклятого? Его душа принадлежит Аду! Такова сделка, и она нерушима. Если вы решили проявить доброту, то лишь сглупили. Этот человеческий отпрыск уже обречён. Его отец отдал нам дитя как плату. Я немедленно прикажу направить адских гончих за его душой. В итоге, этот ребёнок умрёт в мучениях и агонии, пока его будут разрывать на десятки частей.

Закончив свою речь, слуга усмехнулся. Он и так выглядел ужасно, а когда бес усмехался, пришитая гниющая плоть искривлялась, придавая тому ещё более отвратный вид. Даже аппетит стал пропадать. Скорее, к горлу подкатывала тошнота. Мерзость…

Он считал, что выиграл. Я сразу поняла, что не являюсь любимчиком у этого беса. Да и остальные, наблюдая за тем, как важное лицо, приставленное к самому королю, позволяет обращаться со мной подобным образом, повторяли за ним. Словно я ничего не стою. Словно так и должно быть.

В принципе, Азалия в книге именно это и позволяла с собой делать. Ей было страшно, и она была готова вытерпеть всё, чтобы потом её оставили в покое. А вот мне как-то всё равно. Неприятно, конечно, однако я прекрасно усвоила местную иерархию, и этот бес передо мной – не более, чем пустое место.

– Похоже, вы не расслышали, что я сказал, – отметил Череп. – Человеческое дитя находится под защитой дворца Уныния. Он добровольно стал чернокнижником принцессы Азалии. Ваши гончие ничего не сделают жениху принцессы Ада.