Из центрального подъезда бодро вышло несколько сотрудников. И по чрезмерно деловому их виду Коломнин моментально угадал, – смылись с работы. Он все мог угадать о каждом из них. И только самому полковнику милиции Коломнину не было больше места среди этих людей. Подняв голову, вгляделся в пятый этаж, пытаясь найти прежнее свое окно. И растерялся, обнаружив, – забыл. Все забыл.

– Чем интересуетесь? – козырнул бдительный постовой.

– Да вот думаю, как туда лучше ночью забраться. Кондовая шутка, должно быть, оказалась не ко времени, – по стране прошла серия терактов. Во всяком случае постовой насупился и даже принялся вздергивать руку к козырьку, за чем неизбежно должно было последовать: «Ваши документы». Но тут сзади энергично погудели, и сержант отошел, отодвигая руками и Коломнина: из ворот МВД выезжал БМВ с мигалкой.

– Начальник главка? – безразлично поинтересовался Коломнин.

– Поднимай выше. Новый Первый замминистра, – блеснул информированностью сержант. Но тут же, сообразив, что невовремя проговорился, глянул на прохожего с удвоенным вниманием.

– Сережа! Сергей Викторович! – послышался рокочущий бас, – грузнеющий генерал-лейтенант милиции выбрался из тормознувшего БМВ и спешил к нему, радушно улыбаясь. Сопровождаемый выскочившим следом адъютантом.

– Андрей?! Андрей Иванович. Ты? – Коломнин радостно обхватил протянутую издалека руку заместителя министра. С Андреем Ивановичем Тальвинским они сблизились в середине девяностых, когда тот был начальником одного из областных УВД, а Коломнин курировал область по линии управления по борьбе с экономическими преступлениями. Работу свою Тальвинский любил и знал досконально. К тому же прошедший через низовые звенья был лишен чванливости выдвиженцев от власти. Но трудным в девяносто шестом оказалось положение начальника УВД. Администрация президента в предверии предстоящих выборов вела тяжелые позиционные бои за влияние в регионах с набравшей вес компартией. Тесть же Тальвинского – в прошлом секретарь обкома – числился среди непримиримых противников Ельцина. И хоть сам начальник УВД от всех этих политических игр решительно держался в стороне, вопрос о его отставке казался предрешенным. Больше того, через приятеля в кадрах Коломнину стало известно, что приказ о снятии готов и, завизированный, дожидается подписи министра. Немедленно, рискуя «засветиться», прямо из своего кабинета позвонил он в УВД и сообщил Тальвинскому о полученной информации. Тот успел задействовать имевшиеся каналы влияния. И вопрос об отставке сначала отсрочился, а потом, после выборов, и вовсе сделался неактуальным.

После этого отношения Коломнина с Тальвинским переросли в дружеские. Так что, бывая в Москве, Андрей Иванович несколько раз останавливался у него на квартире. Правда, с конца того же года, когда Коломнин уволился из органов, они как-то потеряли друг друга.

И вот теперь Тальвинский, погрузневший, но с прежней открытой, не генеральской улыбкой обхватил и принялся мять старого приятеля.

– Сколько лет! Куда ж ты запропал, Серега? Про то, что уволился, знаю.

– В банке. Возглавлял экономическую безопасность в «Светоче». А теперь вот в «Авангарде».

– Банки! Эк тебя занесло! – неприязненно сморщился Тальвинский. – Деньжат хоть заработал?

– Да так. Кое-что.

– Ну и беги из этой помойки. Пока не сожрали, – было очевидно, что неприязнь к банкам вызвана какими-то личными причинами. – Дело надо делать. Государственную власть в стране заново ставить.

– Товарищ заместитель министра! – застывший чуть сзади подполковник извиняющимся жестом постучал по своим часам. – Прошу прощения. Но там сам Касьянов проводит. Не опоздать бы.

– Да, пора! Увидеться бы хорошо. А вот когда? В полной закрутке. Представляешь, как сюда перешел, минуты нет, – с каким-то мальчишеским восторгом пожаловался Тальвинский, протягивая руку для прощания. Но внезапная мысль удержала его. – Слушай! А вернуться не хочешь?

– Вернуться? – поразился Коломнин.

– А что, славно бы вышло! – идея овладела заместителем министра. -Как раз подбираю команду. Из надежных профессионалов. Сунулся, а их тут осталось раз два и обчелся. А уж тебе-то сам Бог велел. У меня все полномочия. Поставлю на генеральскую должность. Что там еще? Квартиру, если надо, дам. Зарплата, конечно, не банковская. Но зато дело станем делать! Не на дядин карман работать, а на возрождение России. А?

Коломнин виновато развел руки.

– Не, не, ты не спеши отказываться. Подумай как следует, – Тальвинский протянул ему визитку. – А, подумав, обязательно согласись! Такая бы связка получилась душевная.

– Товарищ заместитель министра! – напомнил о себе адъютант. – За десять минут не успеем до Дома правительства. Меня же потом взгреете, что не напомнил!

– Так ты до сих пор не в машине?! – Тальвинский сурово свел брови. – А ну марш! Вечно из-за тебя опаздываем.

И устремился за адъютантом, словно собираясь дать ему пендаля. От дверцы обернулся:

– И вообще с любым вопросом!

Заждавшийся регулировщик отточенными бравыми жестами перекрыл движение. БМВ замигал, взвизгнул шинами, заголосил сиреной и метнулся, разгоняясь, по Москве.

Времени у Коломнина оставалось с избытком, и на этот раз до нарсуда он добрался раньше срока. Потому среди прочих отчетливо разглядел подъехавшую «Тойоту-авенсис» с холеным сорокалетним мужчиной за рулем и сидящей подле ухоженной женщиной в белом парике. Машина остановилась, но никто из них не спешил выйти. Переплетя руки и неотрывно глядя друг на друга, они что-то возбужденно обсуждали. Так ведут себя влюбленные перед долгим расставанием. Хотя по всему было видно, что расстаются они совсем ненадолго. Может, и не расстаются вовсе. А просто она выйдет по своим делам, а он останется ее ждать. И все-таки они торопливо говорили и говорили и, будто невзначай, поглаживали один другого. Внешнего мира для этих двоих не существовало. Как не существует его для влюбленных подростков.

Коломнин посматривал на них с легкой завистью, – так прежде они с Ларисой искали каждую секунду, чтобы украдкой дотронуться друг до друга или шепнуть незначащую фразу. Наконец женщина провела лайковой перчаткой по щеке спутника и решительно потянулась выйти.