– Что ты задумала? – наконец, выдал он после некоторого молчания. Видимо, во время него он пришёл к каким-то выводам.

– Не поняла… – я действительно не поняла. О чем толковал Амир? Что значит задумала? Ничего я не задумывала, пришла узнать о своём будущем и только.

– Сначала кофе, а потом что будет? Коротенькие юбочки, открытые декольте? Ручки, случайно упавшие вниз и отсутствие нижнего белья? – Он сощурил свои недобрые глаза. –  Это он тебя подослал?

– Что Вы такое несёте?! – истерично выдала я, понимая, к чему клонит Куижев. Амир думал, что я пытаюсь заставить его симпатизировать мне, что я пытаюсь его соблазнить, чтобы он простил долг Андрею. Черт меня дернул вообще хоть что-то для него готовить. Как говорится, не делай добра. В следующий раз я обязательно учту.

– Думаешь, достаточно быть тощей и смазливой и все, дело в шляпе? – Он встал, резко выпрямился и направился в мою сторону. –  Единицу с кучей ноликов можно перекрыть одной хорошей задницей? – Через секунду между нами остались считанные мгновения и от страха у меня начали потеть руки. – Я что, шлюх не видел?! – эта фраза полетела прямо мне в лицо. Я вздрогнула и задержала дыхание. – Передай своему Васильеву, чтобы даже близко не думал, что ему все сойдёт с рук. Будет платить и пусть лучше не злит меня, иначе я могу перестать быть таким милым.

Свинья. Именно таким словом, одним единственным словом, можно было охарактеризовать Амира. Он привык считать, что все вокруг без исключения хотели либо его член, либо его деньги, и в его, вероятнее всего, пустую голову не приходила мысль о том, что могли быть и другие люди. Люди, которым не было дела  ни до него, ни до его кошелька.

Зачастую уверенность в себе и своих силах красила мужской пол, но этот их представитель был напыщенным индюком, который дальше своего носа ничего не видел.

Когда он потянулся ко мне, видимо, для того, чтобы схватить за руку, на место испугу пришла злость. Именно злость перехватилась пульт управления и теперь имела главенствующую роль. Какого черта этот проклятый тип позволял себе то, что позволял? Да, Андрей был виноват перед ним, но, в конце концов, он бы взрослым человеком, почему Куижев счёл, что я обязана быть такой же или отвечать за его поступки? Где вообще было видано такое?! Где я дала повод думать о себе, как о низкосортной проститутке? Я не говорила ничего лишнего, не была вульгарно одета, никогда не вела себя вызывающим образом, тогда какого черта?!

– У Вас что, какие-то проблемы с женщинами? – Он не успел схватить меня, как я толкнула его в грудь, заставляя его удивлённо взметнуть брови вверх. – Мало их внимания или у вас ещё какие-то проблемы с тем, что мало? – Он даже приоткрыл рот от шока, но я не дала ему время на ответ, ткнув в грудь ещё разок для проформы, заставляя отступить назад. – Если все, кого Вы встречали – дешевые проститутки, то, поверьте, это показатель того, какой вы человек, а не показатель того, каким является реальный мир! Может быть, окружающие и привыкли терпеть грязные выходки богатенького мужлана, но это не говорит о том, что все будут слушать те мерзости, что выходят у Вас изо рта! Научитесь вести себя с людьми или катитесь к черту! И отрабатывать чужие долги я не намерена! Если у Вас какие-то проблемы с Андреем, то решите это между собой, как мужчины! Я пришла не для того, чтобы предлагать Вам себя, а чтобы поставить в известность о том, чтобы даже не думали впутывать меня в свои похабные, отвратительные дела! Все понятно?!

Не знаю, зачем толкнула его ещё раз. Черт меня дёрнул, как говорится. Именно последний толчок оказался решающим. Не ожидавший от хрупкой на вид меня хоть какой-либо силы, а я, между прочим, много лет провела в сборной по волейболу, Амир вынужденно сдал назад. И врезался аккурат в рабочий стол позади себя. В ту же секунду он задел правой рукой стоявший с краю блок монитора, который, как вы понимаете, полетел вниз. Через мгновенье послышался грохот, а ещё через одно я увидела трещину, прошедшую по экрану. И знаете какой фирмы был этот самый экран? Конечно же, пресловутого знаменитого на весь яблока!

– Так-так, прошипел пришедший в себя Куижев. – Значит, склонность к разрушению чужих вещей вы с Васильевым разделяете, как я посмотрю!

– Нет-нет, – запротестовала я, качая головой. Черт, черт, черт, я не планировала ничего такого! Зачем я вообще пришла в этот проклятый офис к этому сумасшедшему, высокомерному индюку?! Только дополнительных проблем мне ещё не хватало… И, кажется, я себе именно их и нажила.

– Ну, как нет, конфетка? – издевательски процедил сквозь сжатые зубы Куижев. – Смотри, – он обвёл рукой сброшенный на пол, мигающий монитор. – Это твоих рук дело, и это тоже войдёт в общую сумму долга.

– Я уже сказала, пускай Андрей сам разбирается по поводу машины! – процедила я.

Изначально я думала, что должна ему помочь, ведь мы были уже практически семьей, но чем дальше заходило дело, тем больше я убеждалась в том, что мое мнение никто не разделял. Разве Андрей подумал о том, какого мне будет целый год работать с этим ужасным мужчиной? Нет, нисколько. Разве подумал о том, как я буду себя чувствовать вдали от дома один на один с незнакомым мне человеком? Нет, нисколько. Более того, он самым низким образом подставил меня и, что-то начинало мне подсказывать, что если бы Куижев согласился погасить долг за счёт моего тела, Васильев не отказался бы. В любом случае, отношения с Андреем становились все более и более хрупкими, а мое доверие к нему таяло на глазах.

– Хорошо, – собеседник неожиданно усмехнулся, отступая назад. – Но теперь у тебя есть свой собственный долг.

– Что?

– Дурочку из себя будешь строить? – сурово выдал Куижев, хмурясь и снова тыча рукой в монитор. – Это последняя версия, между прочим. – Есть, чем оплатить? Желательно, прямо сейчас? Или мне и на тебя в суд подать вслед за дружком? Вы, кстати, погляжу, идеальная пара! – он снова издевательски усмехнулся.

– Я… нет. Я не думаю, что смогу… я…

Да как же ж так-то?! Что за чёрная полоса невезения наметилась в моей жизни?

– Какой богатый словарный запас. Ты точно на гуманитария училась?

– Я… –  когда до меня дошёл смысл сказанных гадом слов, злость вернулась моментально. Сколько раз за две короткие встречи Куижев успел меня задеть или прямо оскорбить? – Докажите!

– Прости?

– Может, Вы сами столкнули его, или Ваша секретарша… – Я пожала плечами, начиная косить под дурочку. – Докажите, что я тронула Ваш компьютер хотя бы пальцем.

Черт, это сотни тысяч, где мне было брать такие деньги? Просить у родителей? Стыдно. Они всю жизнь жили на зарплату, никогда ни в чем меня не ущемляли, помогли поступить в столичный университет и получить достойное образование, сейчас, наоборот, уже я должна была им помогать. А с этого… с такого гада не убудет. Он себе таких компьютеров мог позволить вагон и тележку!

– Значит, конфетка хочет доказательств? – На этот раз Амир улыбнулся. Довольной, широкой улыбкой Чеширского кота. Сделал ко мне шаг, другой и снова остановился очень близко, но почему-то в этот раз ощущения были уже не те. Сердце опять забилось у самого горла, но уже не от страха, а от того, что чужие руки легли на мои плечи и мягко по ним повели, чтобы развернуть меня в сторону. Я послушно повиновалась, будто тряпичная кукла в руках хозяина. Будто кролик, загипнотизированный огромным, злым удавом. Дальше тонкие пальцы сдвинулись к шее и подбородку, заставляя меня невольно поднять его.

Я не сразу поняла, о чем речь. Ощущения сосредоточились на чужих кистях, на сильном мужском теле, которое прижалось ко мне сзади. На аромате: тяжёлом, густом, обволакивающем. Странные ощущения.

– Посмотри туда, – прохрипели мне прямо в ухо, опаляя его горячим дыханием, заставляя мурашки пробежаться по шее вниз. И я послушно открыла глаза, понимая, что смотрю прямо в камеру.

– Да чтоб Вас, – выдохнула я. Конечно же. Камеры. Чертов двадцать первый век.