Я не стала дальше стоять и слушать, повернулась и медленно побрела к себе, предварительно аккуратно закрыв дверь. Будет лучше, если эти двое не узнают о том, что я их подслушивала.

Последнее, что удалось услышать, был возглас Оливии: «Увижу ли я вас снова, лорд? Как сегодня?»

Я погасила лампу, легла в постель, но долго не могла уснуть. Одилия тихонько вошла в комнату примерно через час после того, как я вернулась.

Как она могла? Откуда в ней эта распущенность? При нашем дворе разврат не поощрялся.

Отдать свою невинность первому попавшемуся человеку, пусть это даже и чужеземный лорд? Как она теперь выйдет замуж, ведь у неё нет вергилия?!

Под утро сон сморил меня, а проснувшись, я решила, что в моих интересах делать вид, что я по-прежнему доверяю служанке. Ничего, при дворе мужа я найду себе новых и сумею купить их преданность. «Страх и деньги склоняют головы», – любил говорить отец.

А ещё я решила избавиться от лорда Эсмонда. Как я могла раньше вообще глядеть в его сторону?!

Действовать надо до того, как мы достигнем границ Лесного королевства. С их магией мне не тягаться, а здесь моя земля.

От Одилии освобожусь позже. Когда представится случай, сразу выдам её замуж за того, кто сможет наказать её вместо меня.

План мой был прост, но пока ещё я представляла себе, что буду делать, очень смутно. Все знают, что я могу управлять погодой, поэтому сразу призвать бурю или град на головы людей лорда Эсмонда нельзя.

Зато я знала места, где велика вероятность натолкнуться на тех, кто готов был любой ценой отбить меня от рук чужеземцев и не допустить брака между мной и Лесным королём.

Потом я напущу на них ветер и дождь, скажу, что защищалась. Придумаю что-нибудь.

– Вы хорошо себя чувствуете, моя леди? – спросил лорд Эсмонд, когда после завтрака мы тронулись в путь.

– Да, а почему вы спрашиваете?

– Обычно вы бледны, а сейчас на ваших щеках играет румянец. Он вам к лицу, – усмехнулся лорд Эсмонд и помог мне зайти в экипаж.

Чуть поколебавшись, я вложила свою ладонь в его и заставила себя улыбнуться. Моя рука дрожала, я хотела бы повернуться и сказать им обоим, ему, с наглой улыбкой смотревшему на меня, как на лакомую добычу, и ей, сидящей в глубине экипажа и жалко опускающей глаза, что я всё знаю. И отомщу.

Богиня Судьбы вскоре услышала меня. Шанс представился уже на следующий день.

– Нам придётся ехать в обход, моя леди, – сказал лорд Эсмонд на очередном привале.

Это был захудалый постоялый двор, где приличные постояльцы не такие частые гости. Вдали от основных дорог, почти в сутках пути от границы с Лесным королевством – места гиблые, чего уж там!

Удивительно, что он всё ещё существовал, хотя деревня неподалёку почти опустела от набегов горных разбойников. Именно такое место идеально подходило для моих планов.

– Как скажете, лорд. Я полностью доверяю вам свою жизнь, – ответила я, вскинув на мужчину глаза.

Он как раз помог выйти мне из экипажа, бросив быстрый взгляд на Одилию.

Я знала, что они встречаются каждую ночь, и от этого осознания у меня сводило челюсти. Однако я была вынуждена улыбаться и вести беседу днём как не в чём ни бывало.

Наши разговоры с лордом Эсмондом иногда длились по часу. В эти минуты я забывала, что ненавижу его, что он враг мне, плетущий сеть за моей спиной. Той самой девушки, которая пока ещё не королева и ничего ему лично не сделала.

– Вы очень умны, леди Гедерика, – как-то заметил он и, наверное, во второй раз за наше знакомство посмотрел на меня не как на кусок мяса, пригодный только чтобы ублажать мужчину.

– Я была тайным советником при моём отце, – с гордостью ответила я и вдруг поняла, что улыбаюсь, хотя чужой лорд вряд ли поверит этим россказням. Женщине, тем более дочери, не место в Совете короля.

– Как же его величество решился отпустить вас?

Светло-зелёные глаза смотрели пристально и проникали в душу. Мне хотелось рассказать ему всё, ведь стражники подождут, никто не посмеет мешать нашей трапезе, которую мы справляли поодаль ото всех, но на виду, чтобы пресечь возможные сплетни.

– Когда вы проявляете такое внимание, лорд, я готова поверить, что вы не насмешничаете.

– Так и есть, леди. Пейте вино, оно разведено с травяным настоем, он помогает нам легче переносить тяготы пути, – лорд Эсмонд заботливо плеснул мне в кружку терпкий напиток.

Наши пальцы на мгновение соприкоснулись, и в душе поднялось чувство горечи. Я не знаю своего супруга, возможно, мама права, и меня не ждёт ни любовь, ни страсть, ни всё то, о чём принцессы мечтают сызмальства. А получают злорадство в спину и разочарование.

– Спасибо, лорд, но я опасаюсь чужой магии, – возразила я, однако подчинилась. Мужчине, завтракающему со мной за прогорклым от пива столом, впитавшем запахи кислой капусты и дешёвой натирки для мебели, хотелось доверить нечто большее, чем жизнь.

Свою честь.

Которая, к слову, ему была не нужна.

– Что вы думаете о моей служанке? – не выдержав, спросила я в конце обеда.

Лорд, сидящий напротив, бросил быстрый взгляд и заледенел, как река зимой.

– Говорите прямо, леди. Я вижу, вам всё известно, как и то, что вы от этого не в восторге.

– Верно. Она была девственницей, когда мы уехали, а сейчас потеряла единственное сокровище, которое у неё было, – я не смогла сдержать усмешки. Плохо, Гердарика, надо владеть собой в любой ситуации. – Приданное её ничтожно, так что как теперь, по вашей милости, она должна скорее выйти замуж. Вы же женаты!

Последнюю фразу я бросила в лицо, как обвинение. Будто в этом и состояла основная вина лорда Эсмонда.

Говорить, не смотря ему в глаза, было проще, но в конце я вздёрнула подбородок и решилась пересечься взглядами. Снова оказаться во власти его загадочных глаз, по цвету походящих на молодую листву в апреле.

– Вы так печётесь о чести служанки, – произнёс он с насмешкой. – Это похвально, но я не брал её силой, она сама так решила. Наверное, предпочитает жаркие ночи постылому супружескому ложу. Раз нет богатого приданого, то и рассчитывать на знатного мужа или важного купца ей не придётся.

Слова о постылом супружеском ложе резали слух. Вот значит, как! Это же намёк мне, мол, завидуешь, а я не смела признаться даже самой себе о томлении тела, вспыхнувшем с того мига, как мы с лордом встали рука об руку у Небесного алтаря. С того мига, когда я всерьёз допустила возможность лечь с ним, не будучи наказанной после.

– Я хочу отдохнуть в своей комнате, – бросила я свысока и поспешила подняться, пока ещё могла скрывать пылающие щёки и крепко сжатые кулаки.

– Конечно, моя леди, – неслось мне вслед.

Его каркающий, хриплый голос преследовал меня повсюду. Ворон стал моим наваждением, я одновременно желала быть с ним, познать, каково это, чувствовать на своём теле его руки, забыться и на миг стать свободной.

Утолить голод, о наличии которого я ранее и не подозревала.

И в то же время я бы хотела заставить его страдать от осознания того, что принадлежу другому. Чтобы он кусал губы и сжимал пальцы до хруста от бессилия что-либо изменить.

Пусть видит, как мой супруг нежен ко мне, как он оказывает мне положенные по праву рождения почести, смотрит на наши ласки и фантазирует о том, что происходит между нами, когда мы остаёмся с супругом наедине.

«О Боги, всевластные и всемилосердные! – молила я, остановившись у двери в свою комнату. – Пошлите мне любовь. Счастливую, плотскую, безрассудную! Чтобы было так сладко и горько, как мало кто испытал!»

– Моя леди! – Одилия присела в реверансе, когда я возникла на пороге. – Я приготовила вам таз для омовения и постель. Лорд Эсмонд сказал, что мы пробудем здесь пару часов, не больше. И что остаток пути будет труден.

Я взглянула на чернобровую красавицу, чьё лицо стало ещё привлекательнее, а движения более плавными с тех пор, как она познала страсть, и захотелось сказать ей что-то обидное. Оскорбить, ударить по щеке, но сдержалась.