- Семь рублей за штуку, - моментально ответил мсье Демулен.

- И полная принадлежность для снаряжения таких патронов в придачу, - нашелся я.

- Один комплект как подарок от фирмы, - согласился со мной фабрикант. И по дюжине готовых патронов на ствол.

- Каков ресурс ствола? – спросил Тарабрин.

- Двенадцать тысяч выстрелов, - ответил хозяин фабрики. – Это ординарное ружьё. Как у нас говорят: первое ружьё для сына.

Немного поторговавшись для профилактики, договорились, что все отобранные нами ружья будут отправлены в магазин мсье Жуавиля, откуда мы их и заберём.

Собрались уходить, но Пахом так и стоял не выпуская их рук штуцера.

- Понравилась машинка? – спрашиваю егеря.

- А то! Купи, барин, - я отработаю, Христом-богом клянусь.

- Мсье Демулен, включите и этот штуцер в поставку. – Кивнул я на ствол в руках Пахома. - В полном обвесе, - попросил я.

- Нет проблем, мсье Ковальский, - улыбнулся фабрикант. – И вы не спрашиваете о цене этого ружья?

- И не говорите мне её. Только дайте такое же, но с хорошей богатой и живописной гравировкой.

- Договорились, – кивнул он мне после перевода Мертваго. – Как будете платить?

Этот вопрос я ожидал с самого начала и был даже несколько удивлён его задержкой.

- Сами понимаете, что в дальнюю дорогу брать кучу мелкой наличности, а тем более много золота очень неудобно, - протянул я. - А бельгийских денег у нас с собой нет.

И под вытянутое лицо фабриканта я вынул из портмоне тысячефунтовую банкноту. Понты – это наше всё.

- Ваш клерк в состоянии её разменять в ближайшем банке?

- Не вижу больших затруднений, - улыбнулся мне мсье Демулен. – Жак, организуй.

Когда приказчик с моей банкнотой скрылся за дверью, хозяин фабрики предложил нам обмыть удачную сделку.

- У меня как раз завалялось несколько бутылочек хорошего ««Пино нуар»» нашей бельгийской лозы пятилетней выдержки, но, уверяю вас, они ничем не хуже французских вин.

Пока мы в кабинете фабриканта под соответствующие случаю тосты дегустировали бельгийское вино, которое действительно оказалось фиолетово-черным, плотным и с ярким насыщенным терпким вкусом, даже лучше, чем французское, по крайней мере, не такое кислое, Жак успел вернуться из банка с саквояжем полным золотых монет с профилями Леопольдов. Различались они весом и номиналом. Король Леопольд первый чеканил золотую монету в 20 франков, а Леопольд второй в 25. Один был бритым, второй бородатым. Так что можно было и не смотреть на реверс, где стоял номинал.

Тут же было всё быстро приказчиком при нас пересчитано и выдана нам квитанция из банка, подтверждающая обмен и размер комиссионных которые банк удержал за свои услуги.

Потом была отделена сумма, которую мы были должны мсье Демулену за всю купленную нами партию ружей, а остальное ссыпали в тот же саквояж и передано нам.

Саквояж дали поносить Никанорычу, как самому дюжему из нас, а Пахома определи в охрану.

После чего, распрощались с гостеприимным фабрикантом, который выделил пару заводских пароконных колясок, которые отвезли нас в магазин месье Жуавиля.

В магазине месье Жуавиля мы отобрали патронташи и сами готовые патроны 12-го и 20-го калибров в латунных гильзах, дешовые чехлы для ружей – брезентовые с кожаными вставками в местах где ожидаются потёртости при эксплуатации, ягдташи, рыболовные крючки, грузила, поплавки и сучёную из конского волоса леску. В общем порезвились от души.

Напоследок я спросил об охотничьих спичках.

- Есть даже лучший товар, - улыбнулся мсье Жуавиль. Таких оптовых клиентов как мы он обслуживал сам, не доверяя своим продавцам. Они у него только бегали на принеси-подай, пошел вон. – Штормовые спички!

При этом мсье Жуавиль поднял палец вверх для солидности.

Впрочем ничего такого особенного они собой не представляли, разве что были двое длиннее наших охотничьих. Но к ним прилагались цилиндрические с притертыми пробками герметические жестяные контейнеры. Так что взяли такую нужную приспособь сразу ящик. И к нему ещё ящик простых шведских спичек – эти всегда пригодятся. Последние купили просто за компанию, чтобы специально в брежневский СССР за ними не ездить, хотя советские спички были дешевле.

Всё отобранное оставили в магазине. Заберём завтра. Вместе с ружьями.

Что-то, а вот иметь дело с бельгийцами мне понравилось. Любой каприз за наши деньги. Быстро и чётко, без лишней бюрократии.

Обед конечно пропустили, ковыряясь в охотничьем магазине в выборе амуниции. Приказчики принесли нам на перекус кофе и длинные датские бутерброды за счёт заведения. Но до ужина в отеле осталось ещё время, которое решили потрать с толком.

Мичмана с егерем оставили на охране и обороне золота в номере, а сами разделились. Тарабрин укатил на извозчике по каким-то своим делам в одну сторону, а я с Мертваго в другую, в центр города, где кучкуются торговые улицы, а там уже прогулялись пешком с намерением затариться полезными в быту мужскими мелочами.

Поиски универсального магазина по опросам прохожих завели нас в узкий переулок между двумя торговыми улицами. И тут началось.

Дорогу нам перегородили два амбала со знакомыми чертами гопников на мордах. Не оборванцы какие, вполне прилично одетые мещане. Но рожи. Рожи...

А со спины заходили ещё двое таких же, поигрывая в руках ножиками для нашей острастки.

- Что они от нас хотят? – спросил я ветеринара, когда к нам обратился один их них, сплёвывая в процессе речи.

- Да как обычно: кошелёк или жизнь, - перевел мне он требования льежской шпаны.

- Пистолет у вас с собой?

- В саквояже.

- Тогда на счет раз, ваши впереди, мои сзади, - сказал я, - Но предварительно скажите им, чтобы они глупостей не делали, что мы сейчас кошельки достанем.

- Вы так считаете? – поднял бровь Мертваго с осуждением моего поведения.

- Нет. Валить их будем наглухо, - ответил я.

Мертваго им что-то сказал на французском и находники слегка расслабились. А зря.

Как только ветеринар раскрыл саквояж, я, зажав трость подмышкой, выхватил из подмышечной кобуры ««Кольт»», передернул затвор и выстрелил ближайшему справа от меня хулигану в лоб.

Эффект крупной резиновой пули превзошел все мои ожидания. Грабитель раскинув в стороны руки упал навзничь на мостовую, с деревянным стуком грохнувшись затылком. Его соломенное канотье покатилось по мостовой к стене дома.

За моей спиной раздались резкие хлопки выстрелов из ««парабеллума»».

Четвертый грабитель развернулся и шустро побежал к выходу их переулка, не дожидаясь окончания расстрела.

Выстрелить ему в спину у меня не получилось. ««Кольт»» только сухо щелкнул бойком и отказался дальше работать.

Пока я разобрался, что для работы автоматики мощности резиноплюйного патрона маловато и надо для выброса гильзы и перезарядки снова дергать затвор, Мертваго как на учениях, приняв дуэльную позу, влепил две пули в спину убегающему хулигану.

С соседних улиц раздались трели полицейских свистков. Быстро это они даже для центра города.

- Что делаем? – спросил меня ветеринар, подбирая с мостовой саквояж.

- Сдаемся полиции, - отвечаю. - Мы вроде как жертвы налёта. В случае чего – уйдем в ««Неандерталь»». Хотя не хотелось бы, в отеле мичман с егерем нас ждут. И товар нужный мы ещё не забрали.

– Ох-х-х-х! Европа всегда была небезопасным местом, - посетовал Мертваго при приближении полицейского патруля и предупредил меня. – Стоим, не дёргаемся. Если у них порядки французские, то стрелять они будут без предупреждения.

- Я думал, что только в Америке так, - удивился я.

- Везде так, кроме России и Германии, - усмехнулся статский советник. – Только там сначала предупреждают, стреляют потом, при сопротивлении.

- Что это? - Переспросил меня переводчик, когда комиссар полиции помацал пальцем резиновую пулю в патроне и задал свой вопрос.