А что насчёт законов? В их мире их не так много, но каждый представляет собой важную часть в существовании ведьмы.

Первый закон – не воскрешать мёртвых. Каждая душа должна быть уравновешена другой душой, за подобное действие цена может быть непомерна высока. Нарушение первого закона карается не только изгнанием из Ковена, но и чем-то более страшным. Чем-то, о чём ведьмы предпочитают умалчивать.

Эннет сказала, что первый закон не нарушался уже много столетий, потому что Ритуал, созданный для его проведения, погиб с последней Старейшиной, носившей эту тайну в закромах своей памяти. Мне кажется, так даже лучше: не иметь возможности нарушить равновесие Вселенной. Так мечты никогда не воплотятся в реальность.

Второй закон – не использовать магию для порабощения других рас. Под «другими» ведьмы подразумевали как людей, так и многих незнакомых мне существ, о которых рассказывала Эннет. Так, однажды я смог увидеть хвост Последнего Дракона, сон которого тщательно оберегается колдунами и ведьмами. А совсем недавно Эннет принесла мне джерка – горного козла с огромными рогами.

Третий закон – не использовать Чёрную магию. Наказанием за это является проклятье, ложащееся на род, но ведьмы всё равно говорят о том, что Ковенов Чёрных колдунов становится больше с каждым годом.

Четвёртый закон – не создавать семью с представителями людского рода. Наказанием за нарушение этого закона является изгнание из клана, что мы с Эннет познали на себе. Такой запрет был создан не только потому, что дети, родившиеся в подобном браке, едва ли доживают до десяти. Ведьмы верят, что сама Природа выступает в такие моменты против кровосмешения.

Продолжение же рода у ведьм происходит несколькими способами. Когда в мире рождается ребёнок со способностями, его стремятся забрать у родителей, которые не способны справиться со стихийной магией младенца. Их чадо пугает их и, поэтому, большинство родителей отдают детей без лишних раздумий. В Ковене я познакомился с семью девушками, попавшими сюда именно так. Другой же способ… Пугающий. Он сопровождается длительной подготовкой и то, что происходит в конце, должно вызывать отвращение. Эннет до сих пор не может убедить меня в том, что подобные практики используются повсеместно.

Ведьмы создают фигуру женщины из глины, и каждая, проколов себе палец латунной иглой, обмазывает кровью голову фигурки. Затем, срезая прядь волос с затылка, ведьмы оборачивают ими глиняное тело. После месяца постоянного чтения заклинаний и проведения обрядов, ведьмы просят Природу наделить их создание живой силой, телом и душой, и, если всё было проведено правильно, утром вместо засохшей глины появляется младенец.

За все те двадцать лет, что я провёл в Ковене, мне довелось увидеть это несколько десятков раз. Однажды я спросил у Эннет, почему они не создают мальчиков, а она лишь пожала плечами и спросила «зачем?». Мужчины-колдуны существуют, но они не являются тем, ради чего стоило бы хлопать в ладоши.

Конечно, если ведьма соберётся построить семью, то она ищет себе партнёра среди колдунов, но, в таких случаях, как сказала Эннет, выбирать «есть из чего». В некоторых Ковенах мужчины даже живут вместе с женщинами, а их семьи не уходят в мир, а продолжают держаться вместе.

В Ковенах, где существуют обычные семьи, почти не используют глину. Я не говорил об этом с Эннет, но, мне кажется, так было бы лучше. Девочки, рождённые из глины и чужой крови, ничем не отличаются от остальных, но я всё равно примечаю их по серебристым волосам и бледным лицам – особенности, которая сопровождает каждую из них. Если «глиняная» ведьма решает продолжить род – то её дети имеют такую же особенность».

Несколько громких ударов по стеклу заставили Аделаиду, отвлечённо подняв голову, обернуться на звук. Там, стоя на ровно подстриженной лужайке, улыбался Кирилл, неуверенно опираясь рукой о стеклянную поверхность. Девушка бросила быстрый взгляд на часы и, удивлённая тем, как рано пришёл Спенсер, отложила книгу. Написанное в ней казалось чем – то поистине необыкновенным, а мужчина, чьей руке это принадлежало, похоже, свято верил в то, о чём говорил. Ведьмы, создающие людей из глины, а, затем, вдыхавшие в фигуру жизнь! Ада покачала головой, задумчиво потирая пальцы рук. Конечно, это всё просто бредни, описанные автором после пары стаканов виски, потому что ни одному трезвому человеку просто не придёт в голову подобный кошмар. Это же ненормально! Начиная с этической точки зрения и заканчивая обыкновенной логикой: создание живого существа не могло происходить без участия живых клеток!

Одёрнув толстовку вниз, Петрова, встряхнув головой, решительно открыла дверь. Она заверила себя в том, что она обдумает содержание книги позже. В конце концов, Кирилл сочтёт её сумасшедшей, если узнает, какие бредни решила изучить его подруга.

– Доброе утро, Ада! – весело воскликнул Спенсер, поцеловав девушку в щёку и, скинув с ног кроссовки, быстро вошёл в комнату. – Надеюсь, ты не против того, чтобы я пришёл чуть пораньше? Отец уехал на работу, и я решил, что могу позавтракать у тебя.

– Да, проходи, конечно. Рада тебя видеть, – удивлённо пробормотала Аделаида, ставя ботинки мальчика рядом с входом и хмурясь. Девушка не считала себя ярым защитником порядка во всём, но ей нравилось, когда люди следили за собой в каких-то мелочах. Хотя, возможно, её неоправданные ожидания – это только лишь её проблема.

– Вижу, ты сама ещё не позавтракала, – поднимая вилку и слегка ковыряя ею по тарелке, констатировал парень, садясь на место Петровой. – Что читаешь?

– Ничего, – сказала Ада прежде, чем успела выхватить книгу из рук Спенсера, с интересом её раскрывшую. – Только попробуй засмеяться, ясно? Иначе я тебя этой же вилкой заколю насмерть.

– Эй – эй – эй! Я даже не думал осуждать тебя за внезапно пробудившийся интерес к… историям о ведьмах. Это же просто книжка, – Кирилл пожал плечами, листая страницу одну за другой. – Мама такие сейчас читает дочери, но та, по – моему, ничего не понимает. Если только её агуканье не является тайным призывом духов мёртвых.

– Ну конечно, младенцу ведь больше нечем заниматься, – рассмеялась девушка, открывая холодильник и, поджав губы, оглядела его. – Могу сделать яичницу, омлет или просто салат.

– Согласен на яичницу.

– Согласен он! – Аделаида закатила глаза, ставя на плиту сковородку и доставая яйца. – Мог бы и предложить свою помощь, вообще – то.

Кирилл рассмеялся, встал из – за стола, перехватил из рук подруги сковородку и передвинул её на большую конфорку. Не переставая улыбаться, Спенсер молча разбил два яйца и, достав тарелку, стал над ними стоять.

– Сейчас ты напоминаешь коршуна, ждущего, пока его добыча, наконец, потеряет бдительность.

– Я в любом случае уже выиграл в этой битве, – щедро посыпав яичницу солью, усмехнулся парень.

– Было бы чем хвастаться! Бедные, беззащитные, маленькие…

– Прекрати, ярая «вегетерианка»! Я уже понял, насколько бесчеловечным было моё высказывание пару секунд назад, – притворно жалобно протянул Кирилл, посмотрев на Аду щенячьими глазами.

– Иди и ешь, пока они не сгорели, – покачав головой, сказала девушка. Спенсер имел поразительную способность исправлять любую ситуацию. Несмотря на то, что ещё пару минут назад Аделаида слегка злилась на него из – за раннего прихода, сейчас она уже даже не вспоминала об этом. Первой сев за стол, Петрова вернула главенство над своим местом и теперь, довольно улыбаясь, смотрела, как неловко парень отодвигает ногой стул.

– Почитаешь мне что – нибудь из этой книжки? – попросил Кирилл, локтем двигая её к Аде.

– Поверь, тебе совершенно не понравится. Она звучит как полная чушь!