– Что-то не помню, чтобы чехи искали со мной общения, – с недовольством вздохнул приручитель. – Хорошо, с поляками и мятежом разобрались, расскажите мне про немцев.

– Кайзер объявил войну вчера утром, поводом послужило убийство посла и потопление Бисмарка. Разумеется, мы отвергли возмутительные обвинения… – Пока Голиков вел доклад, приручитель подавил усмешку. Все о чем врали немцы оказалось правдой. – Наши резервы истощены, большинство армий брошены на юг воевать с османами. Не считая нескольких новообразованных полков, гарнизонов и родового ополчения Годьяновых, защищаться нам особо нечем. Мы конечно можем объявить всеобщий призыв, но это будет неэффективное пушечное масло, смазка для клинков. И некому будет собирать урожай.

– На недавно завоеванных территориях еще не отстроены нормальные укрепления. Боюсь, наши силы быстро попадут в окружение. Я рекомендую немедленно отступить к Минску и держать оборону до зимы. – Слово перешло к фельдмаршалу, словно разом сбросившему десяток лет. Спящая в нем сила пробудилась, демонстрируя ауру немалых размеров. – А дальше в дело вступят лучшие погодные маги Европы и Азии. Когда-то мы обратили лягушачье воинство в сад ледяных скульптур, повторим и с колбасниками!

– Мы не можем бросить наших подданных на произвол захватчикам. – Сознание Артура царапнула некая странность. – Где сейчас находятся немецкие армии?

– Стоят на своей стороне границы в полной готовности. Разведчики докладывают о большом количестве боевых шагоходов, бронепоездах и артиллерии…

– Я все понял. – Приручитель с улыбкой покачал головой, испустив вздох облегчения. – Нам с Иззи удалось выиграть немного времени, это хорошо.

Он кратко рассказал о результатах своих действий и его каддэй. Голиков и маршалы жадно ловили каждое слово, проникаясь неподдельным уважением.

– Они ждали британцев. И когда император сорвал их планы, резко передумали наступать.

– К сожалению и для них, и для нас война уже объявлена…

– Об этом кто-нибудь знает? – неожиданно спросил Артур. – Давали ли мы статьи в газетах?

– Еще нет, наш посол в Берлине получил ноту…

– Немедленно предложите кайзеру сделать вид, что ничего не было. Если они не пересекут границу, мы не будем атаковать.

Артур успел допить свой чай, прежде, чем Голиков осмелился осторожно возразить…

– Ваше Величество, это невозможно! Нас будет считать посмешищем вся Европа!

– То есть вы предлагаете, тысячам обычных солдат и сотням офицеров погибнуть? Пусть война уничтожит посевы, матери лишатся сыновей, жены мужей, а дочери отцов? – На виски приручителя словно навели тепловой вентилятор, верный признак, что у него в гневе загорелись глаза. – Города превратятся в руины, голод и болезни унесут миллионы, и все это ради того, чтобы не быть посмешищем в глаза европейцев?

Белый как полотно фельдмаршал осоловело уставился на императора, не решаясь промолвить ни слова.

– Голиков, свяжите меня с кайзером.

– Я немедленно отправлю письмо с лучшим оборотнем. Ответ прибудет к завтрашнему закату. – Первый советник поклонился и поспешно вышел, оставив маршалов на растерзание императору.

«Дьявол бы побрал отсталый век без телефонов или хотя бы телеграфов!»

Дальнейший разговор не имел смысла. Жестом отпустив маршалов, приручитель уставился в заботливо наполненную Ари кружку. Она уже залезла под стол и начала расстегивать ему брюки, желая помочь ему снять напряжение.

«Не забивайте голову, хозяин, все будет хорошо», – произнесла она мысленно, ведь ее рот уже был занят…

Артура немало забавлял способ срочной связи между государствами. Как оказалось, в отсутствие телеграфа почти все монархи и главы могущественных дворянских родов практиковали воздушную почту. Те, что победнее, использовали дрессированных голубей и оплетающую весь континент сеть станций почтовой связи. Казалось бы обычное дело, если бы не те, кто мог позволить себе анимагов.

Как выяснилось, среди каддэев-оборотней волки были самой многочисленной, но далеко не единственной расой. Те, кто превращался в птиц и выдерживал длинные переходы служили гонцами, и больше всех ценились стрижи, способные преодолеть гигантские расстояния. Один такой как раз состоял на службе у Артура, получая жалование, на которое весь месяц мог кутить избалованный дворянин средней руки. Получив несколько эликсиров выносливости и амулет для облегчения веса, он клятвенно обещал вернуться к следующему закату, чтобы получить сто золотых рублей награды.

Ожидание гонца проходило в нервной атмосфере. Слегка притомившийся от постоянных любовных игр с ненасытными суккубой и кицунэ, да еще и с соскучившейся Хетем, Артур погрузился в государственные дела. Благо для императора всегда находилось, чем заняться. Общение с генералами, поездка в Кронштадт, проверка гарнизонов, инспекция северного флота, встреча со знатью на очередном балу – Санкт-Петербург бурлил не хуже парового котла, грозя вот-вот взорваться. Большинство горячих голов уехали воевать на юг, а оставшиеся в столице дворяне жили на широкую ногу. Они предсказуемо не рвались умирать за царя-батюшку, и Артур очень надеялся, что ему не придется им этого приказывать.

Помимо государственных дел не забывал приручитель и о личных. Кроме удовлетворения нужд соскучившихся по нему каддэй, он изучал все, что было известно про Австралию и, откровенно говоря, информации кот наплакал. Эльфы предпочитали вести уединенный образ жизни, показываясь только на прилегающих островах, где вели торговлю.

Специалистов, что строили им машины, железные дороги и военные корабли, они старались переманивать семьями, обещая им роскошную безбедную жизнь взамен на двадцатилетние контракты. И, судя по заметкам немногочисленных не пожелавших оставаться на острове по его истечению, слово свое остроухие держали. Огромные особняки, лучшие деликатесы, десятки слуг – обычные инженеры и учителя там чувствовали себя королями. В новом доме их ждали воистину царские условия, а не концлагеря, как любили придумывать иностранные газеты. Всего за полвека остроухие совершили промышленную революцию, вырастив собственных инженеров и ученых. Никто точно не знал силы их флота, но недавнее поражение адмирала Нельсона показывало, что шутки закончились. Отныне Австралию защищали не только магические силы наподобие тех, что призывала Повелительница Штормов, но и корабельные пушки.

Если авторы прочитанных приручителем путевых заметок об индустриализации повторяли друг друга, то сведения про эльфийский быт весьма разнились. Каждый автор словно дал полет своей неуемной фантазии, выставляя их от просвещенных духовных личностей с идеальными манерами (тут Артур вспомнил Оливию, больше напоминающую дикую кошку и использующую этикет только по необходимости) до кровожадных варваров в куцых набедренных повязках, добывающих пропитание на охоте. Последнее подходило знакомой ему каддэе куда больше, но ее и других эльфов из посольства точно нельзя было назвать безмозглыми дикарями. Правда как обычно лежала где-то посередине.

– Ничего удивительного. – Хетем и Ари помогали Артуру, читая вместе с ним и выдавая краткое резюме. – Большинство людей покинувших Австралию были преступниками или неудачниками. Им незачем было говорить правду, а вот рассказать желтой газетенке об ужасах и сорвать звонкий куш наверняка хотели многие.

– Забавно, что эльфы никак не противодействовали слухам о себе. Напротив, они охотно их подтверждают. Чего только стоит история о том, как они остановили французского капера и отрезали уши всему его экипажу. – Ари сдержанно зевнула, солнце давно скрылось за горизонтом и даже могущественная кицунэ чувствовала усталость. – Чем мрачнее репутация, тем меньше желающих сунуться на остров.

– Типичные изоляционисты, как и большинство островных государств. – Артур со вздохом отложил книгу о похождения бравого инженера Шейка. – Не могу больше читать этот бред. Он только и делает, что соблазняет эльфиек и бьет морды наглым дворянам.