─ Оран, что тут происходит? ─ развожу я руками. ─ Я не узнаю Кинлох.
Стражник обводит взглядом окружающий нас хаос, отпускает остальных риддеров на пост и принимается рассказывать.
Глава 6
В ту ночь, первого мейа тысяча сто двадцать восьмого рока, гарда забрала меня сразу же. Я даже не успела понять, что произошло, и в чем меня обвиняют. Находилась в каком-то странном состоянии, словно во сне, когда знаешь, что это кошмар, но сил разорвать паутину жестоких сновидений и проснуться нет. Я не осознавала, что Джери больше нет, что на полу кабинета лежит его мертвое тело, и он больше никогда со мной не заговорит, не обнимет, не поцелует. Просто не могла поверить, что все это случилось с ним, со мной, с нами… А как только повозка со мной выехала за врата Кинлоха, прибыли О’Ши.
Похоронили любимого сразу, даже не выдержав положенные три дня, не принесли выкуп Маннану, чтоб дух нашел дорогу в небесные чертоги, не провели предпохоронный обряд для Луды, чтоб его душа могла спокойно переродится, даже не оставили в могиле положенную утварь, одежду и оружие. Спешили… О, как они спешили получить вожделенный замок, приложить свои загребущие руки к мнимым богатствам Кинлоха. Гады!
Первые недели новых хозяев не покидала эйфория. Они с радостью переворачивали все вокруг, выискивая, чем бы поживится, даже в катакомбы, бывшие некогда темницей, спускались.
А потом в замке начали твориться странные вещи. Вся прислуга единодушно утверждала, что их преследуют привидения и полтергейсты, стоит только кому-то их них оказаться в пустынном коридоре или на темном лестничном пролете. По ночам в замке слышались странные звуки, как будто кто-то двигает и переставляет мебель, хлопает дверьми или скрипит несмазанными петлями.
С хозяевами вообще беда приключилась, ранее весьма умеренный в возлияниях Рорк, начал ежедневно пить по черному и без разбору. Как утром выезжает на охоту с парочкой риддеров, так его и вечером приносят. Мелисанда старается вообще не выходить из своей комнаты, жалуется на мигрени, а порой бывает до ужаса агрессивна и несдержанна, служанок колотит по чем зря, девчонки боятся ей в услужение идти, ходит по ночам во сне, разговаривает. Рорк тоже страдает от подобного недуга, но хоть на месте сидит, только хохочет жутко.
Люди разбежались в поисках более спокойного места, решив, что ведьма Айне прокляла и замок, и всех его обитателей. Сейчас в Кинлохе проживает кухарка да шестеро риддеров во главе с Ораном.
Я слушаю откровения немолодого стражника, и у меня внутри все обмирает от боли и сочувствия. Бедный, бедный Джером, его дух страдает в пограничье, не может найти выход. Или… Его поглотила бездонная пучина Леты, черного моря Маннана, куда утягивает грешные души, и они стают рабами бога смерти. Мои руки дрожат от страха и отчаяния. Нужно срочно провести все обряды, пока не стало слишком поздно.
Поворачиваюсь к мужу и твердо заявляю:
─ Как только прибудет Гертруда, готовимся к Бас Сохради, нельзя оставлять Джери там…
Я ожидаю язвительных комментариев, ехидно поднятых бровей или просто сопротивления и уже готовлюсь, во что бы то ни стало, настаивать на своем, но Киан коротко кивает.
─ Я все подготовлю к обряду, ─ добавляет он. ─ У меня это лучше получится…
Оран довольно крякает:
─ Пойду, тогда, объявлю нашим. Проводим, наконец, мастера Джерома в последний путь, как полагается…
Приом выходит из зала, а за ним и мы покидаем помещение, дабы встретить Гертруду, которая с минуты на минуту должна прибыть. Наша карета и правда вскоре въезжает в ворота замка и останавливается посреди внутреннего двора. Из нее выбирается обеспокоенная нянюшка и тут же кидается ко мне. Бедную женщину совсем не волнует обстановка вокруг, откровенная нищета и грязь. Она стискивает меня в объятьях, как будто мы не виделись, по меньшей мере, год и, зачем-то ощупывает со всех сторон, как это делают с малышами, дабы найти возможные переломы и ушибы, когда те упали и ушиблись.
─ Леди Гертруда, со мной все в порядке! ─ успокаиваю уж слишком тревожащуюся сиделку. Она еще раз придирчиво оглядывает меня и переводит взгляд на Киана. Тискать, как меня, взрослого и хмурого мужчину, тем более в присутствии будущих подчиненных, пожилая дама не осмеливается, но цепким взглядом отмечает, что и эта ее «деточка» выглядит живой-здоровой.
Мне откровенно стыдно вести Гертруду в общий зал донжона, особенно если брать во внимание, какая чистота и уют царили в Рейроке, родовом замке Киана, но выбирать не приходиться. Стараюсь скрыть смущение, ведь это все-таки не моя вина, но щеки предательски горят, и мне снова приходится прятать их за волосами.
Сказать, что аккуратистка Гертруда удивлена, это ничего не сказать. Особенно ее смущает дядюшка Рорк, сладко почивающий на столе, и даже слегка счастливо похрапывающий. Женщина в беспокойстве находит меня глазами, но спрашивать что-либо не решается, и я, не теряя времени, веду ее в покои, которые, по-моему, мнению могут подойти моей незаменимой няне, хотя и заранее опасаюсь, что нас там может ожидать.
На втором этаже, немного чище. Паутина, пыль и грязь, конечно, присутствуют, но, по крайней мере, остатков еды на полу не наблюдается. Мне больно видеть замок таким заброшенным и неухоженным. Сейчас он мне напоминает старую большую собаку, которую некогда любящие и заботливые хозяева выгнали на улицу. И, если раньше шерсть ее лоснилась, живот всегда был набит едой, а само животное купалось в любви и ласке, вызывая восхищение окружающих, то сейчас, с понурым взглядом, свалявшейся шерстью, худыми впалыми боками, ─ только жалость, и, как это ни печально, брезгливость. Такие псы еще хранят веру во всемогущего человека и надежду на то, что его рано или поздно заберут домой...
Открываю дверь в комнату, где раньше жила наша с Джери гувернантка, а потом, когда мы подросли и готовились к поступлению, поселился учитель. В помещении пахнет затхлостью и пылью. Видно, что сюда никто не заглядывал уже довольно-таки продолжительное время. Пушистый ковер, ранее покрывавший пол, исчез, и нашему обзору представляются давно не мытые пыльные доски. На кровати лежит ничем не прикрытая перина и пуховая подушка. И как только на них не позарились? Видимо, пока руки не дошли… Кованый сундук для белья тоже на месте, так же, как и небольшой шкаф, тумбочка и кресло. Но вот на стенах, обшитых для сохранения тепла досками, отсутствует вытканный матушкой яркий гобелен, а на окне занавески, и оно щеголяет голыми мутными от грязи стеклами.
─ Извините, Леди Гертруда, ─ развожу я руками, стесняясь данного безобразия. ─ Я не ожидала, что все настолько плохо…
Женщина возбужденно сверкает глазами и широко улыбается:
─ Ну что ты, деточка, в самом деле… ─ гладит она меня по плечу. ─ Это же не твоя вина. Тем более, вода и тряпки мигом преобразят этот антураж в весьма уютное жилище.
Я не могу не улыбнутся в ответ, понимая, что она права. Только вот управляться нам, похоже, придется самим. Вряд ли кто-то из деревни осмелится пойти служить в замок с привидениями, да еще и там, где живет проклявшая его ведьма-убийца. О чем тут же и сообщаю своей няне.
─ А мы на что? ─ беспечно хочет леди и упирает руки в бока. ─ Сейчас передохнем немного, слегка уберемся, чтоб можно было переночевать, а завтра уже начнем действовать в более глобальных масштабах… ─ фонтанирует энтузиазмом она. ─ А Шон дней через пять, максимум неделю привезет помощников.
Я моментально заряжаюсь от нее этой неуемной энергией и уверенностью, что все будет хорошо. Оставив Гертруду в ее комнате разбирать свой саквояж, выхожу, плотно прикрыв дверь и, не удержавшись, опираюсь рукой, а потом и лбом об каменную стену коридора.
─ Я вернулась, мой дорогой… ─ прикрыв глаза, шепчу каменному зданию, словно оно живое существо. ─ Теперь все будет хорошо…
Тризну по Джерому, мы все же решили перенести на более позднее время, справедливо рассудив, что без О’Ши провести обряд будет лучше. На сборы Киан дал прежним «хозяевам» не больше трех часов, если мне не изменяет память, и они уже подходили к концу. За этот небольшой отрезок времени мы успели с Гертрудой привести в порядок ее покои, сходить в купальни и освежится, слава Дагде, было кому принести дров, чтобы затопить печи и нагреть воду, да и сами дрова имелись в наличии. До такой глупости, как продать единственный источник тепла, мои «родичи» не додумались. И, даже, кое-что приготовить на поминальный ужин из продуктов, которые из деревни доставил один из риддеров. За одно и кухарку отвез, которая хоть и косилась на меня со страхом и ненавистью, но больше не порывалась оскорблять.
