— Я не слишком люблю местную кухню, но в это время тут немноголюдно, и мы сможем спокойно обсудить рабочие вопросы.

Гермиона не могла не признаться себе, что ей приятно происходящее. Ей нравилось, когда Малфой был в таком настроении, ей нравилось, что он принимал такие спонтанные решения. Мерлин всемогущий, она даже забыла за эти полчаса, что всю неделю его ненавидела.

Малфой сверился с часами на руке:

— Грейнджер, у нас сорок пять минут. За это время мы должны пообедать и обсудить наши действия. — Он принялся за еду, и Гермиона последовала его примеру.

После того, как они разделались с обедом, Малфой коснулся меню, и перед ней возникла чашка чая с десертом, а перед ним — бокал белого вина.

— Я не знаю, что из десертов ты предпочитаешь, заказал на свой вкус, чтобы не терять времени, — он проговорил это поистине снобским тоном. — Эрл-грей и Милле-фейль с йоркширским ревенем.

— Спасибо, — это всё, что она смогла произнести. Его поведение обескураживало.

Он пригубил вино:

— Итак. Сегодня нам предстоит большая работа. Как ты уже поняла из описания, как вызвать джинна, неизвестно.

Гермиона кивнула и сделала глоток чая. Десерт был прекрасен. Вообще, всё, что происходило, было очень неожиданно, и она не знала, что и думать. Ещё сегодня утром она была готова убить Малфоя и шла в их комнату, как на пытку. А вот сейчас он сидел прямо напротив неё, буравил своими серыми глазами и таким привычным жестом небрежно откидывал светлые волосы со лба. И она с трудом удерживала себя, чтобы не растаять.

— Ты говорил, что сталкивался с джиннами. Я много о них читала, но ты же понимаешь, что мне интересно узнать о них от человека, который лично имел с ними дело.

Малфой откинулся на спинку стула и пригубил вино. Он смотрел на неё поверх бокала, и она могла поклясться Мерлину, что его очень забавляет происходящее. Он лениво поставил бокал на стол, обвёл пальцами его ножку сверху вниз. Чуть склонил голову набок и внимательно посмотрел ей в глаза:

— Ты бывала в арабских странах, Грейнджер?

— Конечно. Египет, Тунис, Марокко…

— Ты была в магловской их части? — уточнил Малфой.

— В основном, в магловской, — ответила Гермиона, — я была, как турист. Если это важно, — добавила она.

— Важно. — Малфой сделал ещё глоток вина. — В Арабских странах магический мир переплетён с магловским теснее, чем в Британии. Ты, наверное, это заметила.

— Честно говоря, я была там с родителями. — Она поставила чашку чая на тарелочку. — Ты понимаешь, что в этом случае магический мир для меня был всё равно что закрыт.

Он кивнул.

— Так что там с джиннами? — Нетерпеливо напомнила ему Гермиона.

Малфой усмехнулся, но после недолгой паузы заговорил:

— Как ты знаешь, джинны — это бесплотный дух воздуха или воды. Могут летать, принимать любую форму и размер. Преданы хозяину. Весьма сильны, умны и рациональны. Я бы назвал их чем-то вроде наших эльфов-домовиков, но они не такие покладистые. Если домовики беспрекословно подчиняются, то джинны могут противиться воле хозяина, и тут уже всё будет зависеть от того, хватит ли силы духа у волшебника, чтобы обуздать нрав джинна. Если воля слаба — он поработит хозяина и будет им управлять. Не то что человек будет исполнять волю джинна, нет, но его желания будут управляться в соответствии с желаниями джинна. Про таких в арабских странах говорят: «одержим джинном». Если у мага сильная воля, то джинн будет вынужден подчиниться ей и помогать. Если же маг слабый, и я говорю не о магической силе, а о ментальной, то джинн сможет ослабить его волю и подчинить себе.

Малфой сделал глоток вина и взял кусочек сыра с тарелки. Гермиона поняла, что он сделал паузу для того, чтобы она осмыслила сказанное им и задала вопросы.

— И кто будет «хозяином» этого джинна?

— А вот это хороший вопрос. — По его реакции она поняла, что задала именно тот вопрос, который он ждал. — Ты же читала приложения: там есть ритуал, с помощью которого можно стать хозяином джинна. Это одно из отличий их от домовиков — джинн будет служить любому, кто проведёт ритуал.

— И кто будет проводить этот ритуал?

— Если бы ты слушала Кингсли в понедельник, — он одарил её суровым взглядом, — то не задавала бы сейчас этот вопрос.

— Малфой. — Она закатила глаза. — Так скажи наконец, что я такое важное пропустила, когда выпала всего на пять минут из разговора?

Он скривил рот в усмешке, глядя куда-то в сторону. Затем подался к столу, положив на него локти.

— Кингсли считает, что у нас будут с этим проблемы. — Он серьёзно смотрел ей в глаза. — Он намекнул, что хочет, чтобы я провёл ритуал. Джинн, заключенный в лампе, достаточно силён, поэтому нужен человек, который с ним сможет совладать.

— То есть, вы с Кинсли считаете, что я слабая? — Возмущение и обида затопили её.

Малфой хмыкнул и опять посмотрел куда-то в сторону.

— Не пойми неправильно. Безусловно, твой магический потенциал очень велик, гораздо выше среднего, но… — Он картинно сделал паузу. — Ты же жалеешь всех сирых и убогих, в школе защищала домовых эльфов, о чём вообще может быть разговор?

Последнюю фразу он произнес ухмыльнувшись. Гермиона вскинулась:

— Я не вижу связи!

— А я тебе сейчас поясню. — Закатил Малфой глаза. — Ты станешь хозяйкой джинна, а он тебе нашепчет, что ему плохо, одиноко и вообще, он так устал подчиняться хозяевам, и не была бы ты так добра освободить его и отпустить на волю. И, могу поставить свой дом на Итон-сквер, ты сразу же это сделаешь.

— Не сделаю. Лампа принадлежит Министерству, и я не могу принимать такие решения.

— О, Салазар великий, Добби тоже принадлежал моей семье, и это как-то смущало тебя? — насмешливо протянул Малфой. — В любом случае, джинны очень хитрые, это тебе не преданные эльфы, готовые умереть за хозяев.

Гермиона уже открыла рот, чтобы возразить, но Малфой её опередил:

— Грейнджер, прошу, избавь меня от твоего «это друго-о-ое!», твои двойные стандарты мне уже давно понятны.

Умеет он испортить настроение. Гермиона недовольно поджала губы.

— Исходя из всего сказанного, — подытожил Малфой, — проведу ритуал я. Всё равно это номинально, я не смогу использовать джинна в своих целях, лампа принадлежит министерству. Как только мы договоримся с арабами, мы передадим эту лампу им в собственность.

Гермиона кивнула. Что ж, в этом есть резон. Ей, если признаться, было глубоко всё равно, кто будет «хозяином» лампы, ей просто обидно, что Кингсли сделал ставку на Малфоя, а не на неё.

— Наше время на исходе, — произнес Малфой, — пора отправляться в Министерство. Я заплачу.

— Но… — Гермиона в замешательстве посмотрела на него. Он сделал отрицательный жест, скривившись, показывая, как ему неприятно, что она хочет заплатить за себя.

Они вернулись в Министерство и сразу же направились в комнату исследований. Гермиона достала первое приложение и приступила к чтению. Малфой с уверенным видом отсёк сразу десяток версий ритуалов.

— Почему ты считаешь, что эти точно не подойдут? — недоверчиво спросила Гермиона.

— Я консультировался, — односложно ответил он. Увидев, что она ждёт развёрнутого ответа, вздохнул и пояснил: — Для страны, где изготовили эту лампу, не характерно вот это наречие, — с этими словами он ткнул пальцем в несколько описаний ритуалов, — девяносто девять процентов, что это не то, что нужно.

— А эти?

— А эти, если прочитать перевод с арабского языка ниже, не подходят из-за описания, смотри: «провести три раза по выпуклому изображению змеи указательным пальцем правой руки». В лампе нет изображения змеи, и арабская вязь проходит по горлышку.

— Согласна, — сдержанным тоном ответила Гермиона, — тогда с каких начнём… начнёшь? — Исправилась она.

— Пожалуй, вот с этих. — Малфой, не раздумывая, встал и приготовился начертить нужную руну.

— Подожди, а защита? — Гермиона решительно схватила его за руку. Малфой медленным взглядом прошёлся от её ладони, сжавшей его запястье, по предплечью и поднял взгляд на неё.