Арам с удовольствием подарил бы ей телефон, ведь его отец был не в пример щедрее и систематически снабжал деньгами на карманные расходы. Однако Ева не принимала никаких подарков из боязни вызвать гнев своего родителя, чем бесила еще больше.

Из-за ее отца Арам даже навестить Еву не мог, чтобы ей не влетело. А навещать хотелось ежедневно.

Но пару раз он все же приходил к ней домой. Первый – когда Ева слишком долго болела, и он зашел ее навестить попросту потому, что не мог больше находиться вдали. Безумно за нее волновался.

Что плохого в том, чтобы навестить больную одноклассницу?

Через неделю Ева вернулась в школу, но с ее рук так и не успели сойти жуткие полосы синяков, явно оставленных ремнем.

Когда Арам увидел на коже Евы синяки, чуть до слез ее не довел требованиями рассказать, как так вышло. А услышал банальное: «Папа подумал, что я допустила вольности…»

В тот самый день он встретился с отцом Евы второй раз. Хотел поговорить, объяснить, что малышка ничего такого не позволяла, что у них вполне невинные отношения. Втайне надеялся, что родитель столь дорогой ему девушки все поймет, может быть, даже разрешит им видеться после школы. Решил раз и навсегда разобраться с вопросом, как учил отец. Но в результате они не на шутку сцепились, и Араму крепко досталось.

И началась свистопляска.

В конфликт вмешался сам Баграт Арсенович, отец Арама, и его старшие братья. В результате бедному парню запретили и близко подходить к дому Соловьевых. А родителю Евы пригрозили тюрьмой, если тот еще хоть раз замахнется на кого-нибудь из отпрысков Барсегяна.

Позже отец вел с сыном долгую разъяснительную беседу:

– Арамчик, сынок, это шваль, а не люди. Не лезь к ним, не заступайся за девочку. Что ты можешь сделать? Только проблем себе наживешь. Ее отец за воротник закладывает, к тому же получает копейки, вот и вымещает злость на дочке. Ну что хорошего из нее вырастет при таком воспитании? Ничего! Забудь ее и не забивай себе голову, у тебя другая судьба, хорошая, богатая, а позже, когда выучишься, мы тебе найдем отличную невесту-армянку. Нарожает тебе ребят, счастлив будешь, еще спасибо скажешь.

Только вот Араму не хотел никакой другой судьбы и тем более другую девушку, только Еву.

Он в буквальном смысле возненавидел каникулы за то, что не мог с ней общаться. Ненавидел ее отца за то, что обижал столь дорогого ему человека, а своего – за то, что он даже не старался понять.

– Что хорошего в русской девушке? – учила его жизни мачеха, Карина.

Первая и третья жена отца – так уж вышло.

Он женился на ней в восемнадцать, сделал троих детей и ушел к матери Арама, «мисс Улыбка Нашего Городка», Марине Сукачевой. Увидел ее на конкурсе красоты, который спонсировал, и влюбился. Но счастья с ней не получилось: она сбежала от него к более молодому и перспективному мужчине – московскому продюсеру. А сына оставила за ненадобностью.

Отец помыкался-помыкался и вернулся к первой жене. Та не будь дурой приняла чужого сына как своего. Любила даже, наверное, но иногда попрекала происхождением:

– Кровь у них гнилая, детей своих не любят, все кукушки и стрекозы – лето красное пропоют, молодость прогуляют. Присмотрелся бы ты к Наринэ, она же дочь друга отца…

Вот таких рассуждений он наслушался массу. Убедили ли они его? Нет и еще раз нет.

Арам для себя все решил: отец отправит его учиться в Москву, уже обещал. И он поедет… вместе с Евой.

Ему уже исполнилось восемнадцать, Еве будет восемнадцать в следующем месяце. Вот как только она справит день рождения, он заберет ее, и больше она своего отца не увидит.

Когда Арам на ней женится, никто больше не посмеет поднять на Еву руку, даже косого взгляда на нее бросить.

Они хорошо будут жить!

Отцу знать не обязательно… пока что. А после регистрации ему придется принять Еву, как официальную жену Арама, и никуда он не денется.

О, как же Араму не терпелось начать семейную жизнь с Евой. Видеть ее утром, вечером, ночью. Особенно ночью. За два года у них так и не случилось никакой близости, кроме самых что ни на есть невинных поцелуев. Малышка все твердила: до свадьбы грех, нельзя и так далее. Ну вот после свадьбы пусть расхлебывает. Ему дико не терпелось обрушить на нее все свои желания.

Арам решил сделать предложение на выпускном, рассказать Еве свой план. Это будет романтично, знаково, а еще об этом приятно будет рассказать детям. Предвкушал ее радость, ведь она обязательно должна согласиться. Как она могла ему отказать, если на протяжении двух лет беспрекословно слушалась? Да никак, она согласится.

Он ждал ее перед школой вплоть до церемонии вручения аттестатов, ждал ее позже на банкете, ждал перед началом танцев. Ждал до самого рассвета.

Ева не пришла.

Арам явился к Еве домой на следующий же день после выпускного.

Не спавший за долгую ночь ни минуты, ужасно злой, с красными глазами и в мятом костюме. Долго стучал, звал, но никто ему не открыл. И от этого на молодого мальчишку накатила такая безысходность, что хоть прямо здесь, у ее калитки, становись на четвереньки и вой волком, не дожидаясь полнолуния.

С тех пор он ходил к дому Евы каждый день. И каждый день его встречала лишь тишина в ответ на отчаянный зов.

– Чего пороги обиваешь, Барсегян? – не выдержала однажды соседка. – Уехали они, не понял разве?

Арам тут же подбежал к ее двору, спросил с надеждой:

– Далеко? Когда вернутся?

– Так не докладывали…

Ушел несолоно хлебавши.

И когда он от тоски уже был готов биться головой об стену, отец забрал его в Москву.

– Может, хоть там забудешь свою дурищу! Знаю, знаю, куда каждый день сбегаешь. Нужно университет посмотреть, купить все, что нужно для учебы, обжиться. Хватит таскаться к этой… И так на тень уже похож. Все, надоело мне. Завтра же едем.

Араму пришлось согласиться, ведь закрепиться в другом городе – это один из важнейших этапов его будущей жизни. Он уехал в столицу, где его поселили с братом, Артуром, весельчаком и балагуром. Тот как раз доучивался – ему оставался всего год.

Арам поступил в университет, немного обжился на новом месте и поспешил в родной городишко. В столице ему понравилось, а с братом оказалось жить в разы веселее, чем дома. Но его все равно с невероятной силой тянуло именно домой. До начала учебы целый август, и если он за этот август ни разу не встретится с Евой, то…

Думать о том, что будет в этом случае, ему не хотелось.

Однако по возвращении домой его ожидала радостная весть: Ева вернулась.

Друзья доложили, что она работала в маленьком сувенирном магазинчике напротив рынка – устроилась на лето продавцом. От этой вести сердце Арама забилось в тысячу раз быстрее, ладони вспотели, во рту пересохло.

Этим же вечером он явился к магазину незадолго до закрытия.

Несколько минут стоял на улице, решая, что сказать, о чем промолчать, как себя повести. Оглядел себя в зеркальной витрине аптеки – модный парень в брендовых синих джинсах и белой боксерке. На загорелых плечах бугрились мускулы – слава богу, крепким телосложением пошел в отца. Красавчик. Разве она могла ему отказать?

Зашел в магазин и обомлел.

Моментально забыл все слова, которые готовил для этой судьбоносной встречи, даже имя свое запамятовал.

Месяц разлуки сделал милую Еву в его глазах еще прекраснее. Пусть одежда осталась прежней – белая блузка и длинная бесформенная юбка. Прическа и та не изменилась – та же тугая коса. Но эта девушка в любом наряде была бы для него прекрасной и нравилась бы даже лысой. Он обожал каждую ее черту, каждый жест, даже поворот головы или то, как при дыхании вздымалась ее грудь.

Арам наблюдал за тем, как Ева улыбалась какой-то девчонке, выдавая чек на только что купленную статуэтку дельфина. А у самого внутри извергался целый вулкан эмоций.

Девчонка косо посмотрела на Арама и поспешила вон. А тот, пожирая Еву взглядом, перевернул табличку на двери на «Закрыто», щелкнул замком и двинулся к кассе.