Баграт отправил Соловьева домой, а сам остался, не поленился расспросить соседей. В маленькой, почти заброшенной деревушке адекватных людей не оказалось, но после того, как он прошуршал купюрами, один забулдыга из дома напротив рассказал интереснейшую историю. Оказывается, Ева действительно была у дома бабки не так давно, сидела на лавочке, долго плакала, а потом к дому подъехал черный бумер и увез ее.

– Кто был за рулем? – пытался узнать Баграт.

– Дык не увидел – темень сплошная, сумерки, – пожал плечами заросший пьяница в грязной зеленой шапке.

– А номер? Номер ты разглядел?

– Дык зачем? Я ей нянька, что ли? Взрослая деваха…

В тот момент Баграт понял: не найдет девчонку. С тех пор как пропала, прошло уже больше недели. Ее, может, и в живых уже не было, если оказалась в дурной компании. Окажись это так, Арам полжизни переживать о дурехе будет, о таком лучше не знать. Или станет искать ее, убивая на это молодые годы. Разве это принесет кому-то пользу?

А может, и жива, укатила с парнями и развлекалась в свое удовольствие. Скорее всего, так оно и было. Кто еще будет гонять на бумере по деревне, как не молодежь? Да и зачем бы еще кому-то останавливаться рядом с девушкой? Понятно, что сняли ее.

В любом случае она может через год объявиться, и тогда на ней уже пробы будет ставить негде. Расскажет Араму какую-нибудь слезливую сказку, а тот и поверит, да еще женится.

Нет, Баграт такого допустить не мог. Пусть сын один раз по-серьезному переболеет Евой, получит своего рода прививку и успокоится.

Дал денег пьянчуге и велел:

– Я к тебе завтра сына привезу. Скажешь ему, что видел, как Ева уезжала с парнем, объяснишь, что с удовольствием в машину села, что целовались и так далее. Понял?

И сунул только что нанятому «актеру» еще одну купюру, чтобы тот лучше старался.

Дело сделано, обратной дороги нет.

Бумаги подписаны, деньги ушли, приданое в виде паршивой репутации отеля досталось Араму Барсегяну бонусом. О, как же возмущался отец, когда Арам показал ему размеры скандала, центром которого стал отель «Орион»! Такое разгребать и разгребать.

Барсегян-старший хотел разорвать договоренность, но сын не позволил. Если когда в чем и был настолько уверен, так в том, что эта гостиница – то, что ему нужно, чтобы проявить себя и утвердиться в этой жизни. Утвердиться во всех смыслах.

А вот в цене владельцу еще пришлось подвинуться, так что в итоге Ева помогла ему, хотя стремилась отговорить. Наивная. Как будто в этом мире вообще были резоны, способные убедить Арама держаться от нее подальше.

Отец уехал домой, бывший владелец также покинул территорию отеля, а вот Арам задержался, и у него на то имелась особая причина.

Вызвал лифт и устремился на первый этаж, направился прямиком в кондитерскую.

Да, может быть, правильнее было бы не трогать Еву, отпустить прошлое и просто примерить на себя роль отцовства, коли уж у него появилась дочь. Но у Арама за годы разлуки скопилось слишком много нерастраченных чувств. Восемь лет рвали душу, пора выпустить.

Да и о теле бренном забывать не стоило.

То, что он пережил когда-то с Евой, ему не удалось пережить ни с кем больше.

Вроде бы все банально: у девчонки две руки, две ноги, крепкая грудь и классная задница – ничего сверхвыдающегося. Красивая, да, но таких тысячи. И в сексе никаких виражей ему не показывала. Он, кстати, тоже ничего толком не умел. Так, сунул-вынул, да и закончилось удовольствие, но именно с Евой всегда хотелось и на второй круг, и на третий, и далее по списку. Мечтал: наступит день, когда он ее вообще из спальни не выпустит.

Такого удовольствия, как с ней, он так больше ни с кем и не получил, хотя очень старался. Арам просто обязан повторить то, что испытал когда-то, понять, в чем секрет? Что в Еве такого притягательного? Или все дело в том, что она была первой?

Может быть, он даже поухаживал бы за ней, попытался как-то добиться расположения… Если бы не их прошлое.

Арам до сих пор помнил, как один пьяница рассказывал ему историю о том, как его светлая и чистая девочка уехала с каким-то взрослым мужиком на проклятом бумере.

«Пап, этого не может быть!» – все твердил он, находясь в полнейшем шоке. Поверить не мог услышанному, полез к этому пьянице с кулаками, чуть не прибил, отец оттащил.

Нет, Арам мог ее понять, разумеется.

Все они одним миром мазаны – им бы кусок лакомее, жирнее, а что у него было на тот момент при условии, что отец лишил бы его содержания? Ровным счетом ничего. В восемнадцать лет он был нолем без палочки.

Это всего лишь логично, что какой-то левый мужик при деньгах привлек Еву больше, чем жизнь в съемной квартире с парнем, который еще из себя ровным счетом ничего не представлял.

Логично и адски больно.

Зато теперь Арам представлял собой достаточно много. За восемь лет успел сделать массу вещей – получить высшее образование, стать успешным маркетологом. Он здорово потрудился – сделал полный ребрендинг отцовских продуктовых магазинов, разбросанных по всему Краснодарскому краю. Позже занялся изучением отельного бизнеса. Это увлекло не только его, но и отца. Заработал денег, заручился финансовой поддержкой родителя и решил приобрести этот отель. Его новое начало. Кто знал, что оно будет таким многообещающим.

«Ева…» – Арам смаковал ее имя целый день.

И сегодня, пожалуй, впервые за последние годы оно больше не вызывало во рту горечь, скорее азарт. Правы те, кто говорит, что каждому воздастся по заслугам. Время Евы пришло.

Арам не стал терпеть до завтрашнего дня. Подкараулил время закрытия, дождался, пока последний клиент покинет кондитерскую, предварительно убедился по камерам наблюдения, что Ева осталась в помещении одна, а дочь забрала какая-то старуха, няня, наверное.

Зашел в кондитерскую уже хозяином положения, по умолчанию победителем.

В груди приятно царапнуло, когда Ева устремила на него нервный взгляд.

«Правильно, птичка моя, нервничай… Тебе придется очень много понервничать в ближайшем будущем».

– Арам? Зачем ты опять здесь? – не выдержала, начала разговор первой.

– Подумал, зачем оставлять на завтра то, что можно сделать сегодня, – усмехнулся он и с удовольствием оглядел фигуру Евы.

Удивительная девушка – ей даже фартук к лицу. А лицо-то бесстыжее!

– Я принял решение относительно твоей дочери, – сообщил он делано спокойным тоном. – Присядем? Поговорим?

Ева тяжело вздохнула, стащила с себя фартук и вышла из-за стойки, указала Араму рукой на один из шести столиков, располагавшихся в зале кондитерской.

Арам присел за крайний, а Ева тем временем сменила табличку на «Закрыто». Устроилась напротив.

Снова не смогла выдержать его тяжелого взгляда, спросила:

– Ну? Я слушаю тебя.

– Если Надежда – моя дочь, я хочу совместную опеку над ребенком, – выдал как на духу. – Мы сделаем экспертизу ДНК, и…

– Я не согласна! – перебила его Ева. – Зачем тебе это? Ты ее еще утром знать не знал!

– А теперь узнал! – ответил он с чувством. – И я хочу убедиться, что у моего ребенка всего достаточно, что за ней хорошо ухаживают…

– Ты видел ее минуту! А я с ней уже семь лет, и поверь, мне она дороже, чем тебе, я хорошо за ней ухаживаю. Наде всего хватает, и твоя забота не нужна!

– Я в курсе, что я в твоей жизни лишний пассажир, но ты сделала большую ошибку, скрыв от меня ребенка.

Ева дернулась, Арам заметил, как она закусила губу. Должно быть, хотела что-то сказать, но сдержалась. Правильно, нечего его бесить понапрасну.

– Лучше нам договориться по поводу Нади полюбовно, чтобы не травмировать девочку, – подметил он деловито. – Завтра к двенадцати придет врач, сделает забор ДНК-материала, проследи, чтобы ребенок был здесь. И по результатам мы с тобой будем решать, как жить дальше.

Арам видел, как эта новость ошарашила Еву. Она сидела бледная, как смерть, и смотрела на него пустым взглядом.