— Поздравляю сын. Весьма показательная и впечатляющая победа.
Я только поморщился. Мортод тоже был не сильно доволен — все же он военный и неплохо понимает, что произошло.
— Спасибо, отец. Но поздравлять не в чем. Он сам себя победил и сделал все возможное для своего поражения. Даже не знаю, как раньше не убился при таком отвратном взаимодействии и контроле.
— Согласен, Кирроко. Нет здесь никакой чести — побеждать идиотов — сказал муж сестры.
— Ээх, это да. Жаль, что все так быстро произошло и идиот легко отделался.
Отец с удивлением взглянул на меня.
— Легко? Ты считаешь, что ему повезло, хоть он чуть не сгорел?
Мда, видимо па не до конца понимает. А вот Мортод сообразил, что я имею в виду и посмотрел на меня с уважением.
— Па, ты не до конца меня понял. Я хотел провести показательный бой и преднамеренно его покалечить, а возможно и нанести неисправимые увечья.
— Но зачем?! Что ты такое говоришь?!
— А вот ма со мной бы согласилась. Па, это суд чести, где могут убить и сюда приходят для того, чтобы доказать свою правоту в случае невозможности сделать это в обычном суде. Или убить на законных основаниях своего обидчика. Вот для того, чтобы все понимали, что на нас рот открывать и нападать стоит только в случае абсолютной уверенности победить и выжить, иначе мы уничтожим любого, не зависимо от значимости обвинения. У нас еще три вызова. Для того, чтобы других не было, мне и нужно было поступить с ним максимально жестоко и показательно. И должен был сделать это именно я как наследник. Ну или ты, как старший мужчина в главной семье и глава Дома. Теперь это придется завтра делать Мортоду.
— Оох. Понимаю. Просто я всю жизнь старался решить вопросы без таких методов. Хоть и понимаю необходимость, но принять не могу. И препятствовать вам не буду, так как понимаю, ради чего вы это делаете.
— Спасибо, па. Достаточно твоего понимания и поддержки. Ну а ты завтра справишься? И согласен со мной?
— Да, Кирроко. Согласен и справлюсь. Сейчас это самый оптимальный способ быстро нейтрализовать самых агрессивных и активных противников. Но и предупредить хочу — после такого нас будут считать полными отморозками, способными за «незначительное оскорбление» убить.
— Хех, да все я понимаю. Но и по-другому сейчас сложно поступить. Нам необходимо как можно оперативно справиться со всеми возникшими сложностями, пока они не стали критично влиять на наши планы.
— Хорошо, что ты все понимаешь.
— Меня другое сейчас беспокоит — что у нас с службой безопасности образуемой структуры и когда мы сможем более открыто ей воспользоваться?
— Пока нет, но через декаду-полторы, я думаю, что у нас завершится процесс юридического оформления и она сможет официально заниматься обеспечением безопасности. А что? — уточнил отец.
— Это не очень хорошо. Просто мне кажется, что следующей целью могут стать другие члены семей, в том числе и дети. А правовых способов и оснований усилить их защиту пока нет.
— Ты думаешь, что кто-то может решиться на это?
— Отец, ты не хуже меня понимаешь, что нас не трогали пока только за счет того, что мы активно не вылезали на свет и не выпячивали себя. А теперь любой более-менее умный начнет думать — зачем именно сейчас все это затеяли. Большинство не заметят правды, а на прямой вопрос уже мы не сможем ответить — вопросы секретности. Вот и будут домысливать каждый свое и обязательно увидят угрозу именно для себя. А как они могут отреагировать — прогнозировать довольно сложно. Вот и рассматриваю все варианты.
— В твоих словах есть зерно истины, но я все же думаю, что ты преувеличиваешь степень угроз.
Тут и зять решил высказаться.
— Простите, господин Амаст. Но я согласен с Кирроко — неизвестность может толкнуть оппонентов не на самые праведные поступки. Думаю, они тоже захотят поучаствовать в переделе и получить свой лучик света.
— В каком переделе? Ты это о чем?
— Ну а для чего тогда вы решили свести вместе все свои активы и возможности, если не собираетесь изменить ситуацию или что-нибудь отжать. Иначе зачем это делаем? Именно так будут думать. Простите, немногого не прав — не все, а самые наиболее недалекие. Хотя и умные могут увидеть что-то свое. А у нас в Доме сейчас кризис и мы слабы — такое впечатление со стороны. И это не только мое мнение — схожие идеи и мысли мне уже высказывали некоторые «доброжелатели и друзья» предлагая помощь в перехвате управления.
— Даже так? Как интересно. А кто это такие умные, не подскажешь? — спокойно и несколько тягуче произнес старший Амастекуло.
Сейчас отец не производил того впечатления доброго дедушки, которое постоянно поддерживает. То, что в их паре всегда рулит ма и принимает более жесткие решения, не значит что он простодушный слабак. Этот образ па создал и довел его до идеала, позволяя ввести окружающих в заблуждение. И все, кто не смог договориться с мамой, приходили к нему, пытались его убедить или задобрить подарками за помощь в решении вопросов. А он всегда соглашался, и обещал помочь. Но не многие понимали, что так было задумано и проситель договаривался на тех условиях, которые были выгодны Дому или его клиентам. При этом очень редко были обиды именно на нас, даже нанимателю не часто предъявляли необоснованные претензии. Но и, скажем так, врагов у нас хватало. Вообще сложно быть каким-либо Домом и не иметь противников и врагов. Все же, где крупные деньги или власть проблем тоже хватает.
Вот и сейчас отец стал тем, кому удалось не только создать и защитить свою семью, но и заложить ее будущее.
— Простите, господин Амаст — все известное я рассказал жене и она, на сколько ее знаю, уже предприняла действия по этой теме.
— А почему я не в курсе?
Под его взглядом даже комодор чувствовал себя немного неуютно.
— Жена просила пока вам не говорить — сначала хотела уточнить, а уже затем предметно вести разговор. Да и вы с внучкой и супругой были заняты.
— Смотри мне, бронелетчик. А то я уже подумал, что вы в самостоятельность поиграть решили. А раз так, то и ладно. Когда разузнает, тогда и поговорим.
И опять превратился в простоватого дедушку. Мортод постарался незаметно выдохнуть — очень уж жестким порой бывает мой отец. Я ободряюще ему улыбнулся. А когда отец отошел, то зять решил продолжить беседу.
— Знаешь, Кирроко, не обижайся, но твой папаня не производит впечатления добрячка. Каждый раз при серьезных темах с ним напрягаюсь.
— Верю. А с мамой они вообще представляют еще ту парочку. Мне как-то рассказывали, как они по молодости отжигали, когда решили пожениться а родители матери были против. Да и папины были не в восторге. Им тогда, считай, не слабое противоборство пришлось выдержать с парой не самых простых Великих Семей за свое счастье. Поэтому мы и не общаемся с родственниками — только по каким-то официальным праздникам, а в гости никогда не ездили. По крайней мере, не помню ничего такого из детства, чтобы гостили у своих бабушек и дедушек. Да и в делах мои родители такие же.
— Хех. Всю жизнь буду помнить как еще курсантом пришел знакомиться с семьей своей девушки и был подвергнут перекрестному допросу, иначе и не скажешь. А как просил разрешения жениться на твоей сестре — отдельная история.
— Всегда хотел ее услышать, а то сестра такие намеки делала, что там чуть ли не спецоперация с превозмоганием была.
— Расскажу обязательно. Вот чуть разберемся с идиотами и посидим за рюмочкой золотистого нектара.
— Я только за. А теперь, как думаешь, можем возвращаться?
— Ну положенное время ожидания прошло и раз к нам никто больше претензий не предъявляет, то можем возвращаться домой. Вернее, тебе домой, а мне на службу пора.
Вернувшись домой, решил чуть передохнуть, предварительно приведя себя в порядок. После обеда — был один, так как одни были на работе, а другие еще в школе — связался с своими. Первым поговорил с Лаэль — сильно занята и не сможет приехать еще дней семь.
Потом связался с Фолией — уточнил, что там по нашей переподготовке и срокам следующих заданий. Как выяснилось, пока время у нас есть — на очередной этап обучения нас ждут через пять дней. А вот в самостоятельные выходы и поиски пока ходить не будем — нам поменяли программу занятий и следующий период продлится декад семь, не меньше. Правда перемежаться она будет учебно-практическими походами. Но куда и какие — не известно пока. Еще сказала, что Поска к нам не попадет. Печально. Достойный напарник. Но ходит слух, что добавят другого специалиста — чистого боевика. Для чего? Для усиления и повышения безопасности. Поболтали еще немного. Затем Фолия предупредила, что на три-четыре дня до начала обучения хочет съездить к своим родителям и просит для этого наш Корр. Я был не против, попросил только оставить у меня дома кочар. Все равно собирался возвращаться в Флаштадт на рейсовом винтокрыле.
