Северные территории. Селение Шиасс.

— Ох, девке мужик нужен, да построже, чтоб спуску не давал.

— Так, поди, сватались к ней наши, а Данька всё нос от женихов воротит.

— Ишь, какова нашлась, переборчивая!

— А может и не воротит она, Клавия. Того шепчутся, что к ней мужики по ночам бегают.

— Да поди сплетничают, Тарика. Завидуют, вон и старосты внук на неё глаз положили, вот и треплются. А ты-то чавой на Даньку так взъелась?

— А нечего ходить тут, нос задирать. Чего себе удумала, раз городская, да ученая — нешто лучше нас? Неее, бабоньки, надо девке на её место указать…

— Слыхала, тётка ейная, Марита, написывает. А ну, глядишь, сманит к себе. А коли девка монет подкопит, то и в город подастся. Как мы без Даньки-то будем скотину возвращать? Да и лекари разъехались, кто лечить-то тогда будет?

— Значит надо следить, чтобы монет не накопила. Но хитра девка стала… ой, хитра. Глаз с нее не спускать!

— А лучше Сариду отдать, он и воспитает её и детей наделает. А куда она от нас с детями-то денется?…

Дэниэлла. Северные территории.

Снег умиротворяюще хрустит при каждом шаге. Пар то и дело вырывается изо рта. Лес вокруг выглядит так безмятежно. Но это иллюзия. Здесь слишком тихо. Ни птиц, ни мелких, привычно прошмыгивающих мимо путника лесных грызунов. Гиблые ареалы. Территории опасной, пожирающей разум и сводящей с ума энергии.

Смахиваю с ресниц прилипшие снежинки. Надо бы сделать привал, отдохнуть немного. Да и желудок напоминает о том, что в последний раз получал пищу ещё на рассвете. Но я чувствую, что козы уже где-то рядом. А значит надо идти.

Животина, действительно, обнаруживается неподалёку, в неглубоком овраге. Подхожу чуть ближе, прикрываю глаза и начинаю напевать давно заученную мелодию. Голос отражается от деревьев легким эхом, наполняя зловещую тишину жизнью. Спустя некоторое время козы перестают хаотично двигаться и растерянно замирают. Продолжаю петь, пока подхожу по очереди к каждой, набрасываю верёвку и тяну за собой. Выбираюсь из оврага.

Всё, теперь привал! Скидываю с плеч мешок, падаю в мягкий сугроб и раскидываю руки и ноги. Несколько долгих секунд лежу с закрытыми глазами, а открыв не сдерживаю вздох восхищения. Темные вершины могучих древ упираются в подёрнутое вечерним багрянцем небо. Даже в гиблых ареалах есть красота.

Когда во мне проснулся дар Гармонии, прадед долго не мог поверить и несколько раз водил меня к своему старинному другу-профессору магии, чтобы тот ещё раз проверил: нет ли ошибки. Когда стало очевидно, что ошибки нет, дед озаботился поиском наставника.

Тогда мы ещё жили в крупном южном городе, а мой прадедушка Фицжерэн преподавал историю и грамоту в школе для детей мелких аристократов. Дар Гармонии оказался даже слишком редким. И ни в одном крупном городе подходящих учителей не обнаружилось. Зато наставник нашёлся в Северных территориях. Точнее наставница.

Айтесс Нирия, худощавая, пожилая северянка, лет двухсот сорока, проживала в соседнем с Шиасс селении. В том, что ближе к Туманному озеру. Но когда мы только прибыли, там не обнаружилось подходящего свободного и готового к заселению дома. Зато уютный домик с садом нашелся в Шиасс. Староста пообещал обеспечить нас продуктами и необходимой помощью, если мы согласимся остаться здесь. Ближе всего к большому разлому Хаоса.

Около полугода назад в округе вновь проявились разрывы ткани мироздания. И плети Хаоса начали прорываться в наш мир. Сначала незаметные, они набирали силу приманивая и пожирая энергию разума животных. Пока, в какой-то момент, не начали нападать на людей…

Одинокая слеза оставляет влажную дорожку скатываясь через виски к ушам. Зло смахнув её меховой перчаткой резко сажусь и тянусь за мешком. Разлеглась тут посреди леса, а небо, вон, всё темнее и козы мёрзнут.

Достаю хлеб с кусочком вяленого мяса и вытаскиваю из ножен на поясе дедушкин кортик, чтобы отрезать ломоть ячьего сыра. Наскоро перекусив, поднимаюсь на ноги. Озябшие пальцы плохо слушаются, когда я отвязываю все ещё растерянных животных и направляюсь обратно к селению.

— Ты должна быть сильной, Дэни! Ты справишься! — звук собственного злого шепота сквозь сжатые зубы придаёт сил. Вдыхаю глубже. Ледяной воздух тут же обжигает легкие. Кажется, стало ещё холоднее. Сильнее стискиваю зубы и ускоряю шаг. Прочь из гиблого ареала.

Эдеррион. Дворец Правления. Столица Даанавэр.

Пару минут служанка тяжело дышит и приходит в себя, распластавшись на резной столешнице, инкрустированной драгоценными камнями. Потом быстро поднимается, вспоминая где она… и с кем. Резко опускает юбки и удовлетворенно сверкнув глазами забирает со столешницы монеты, пряча их в складках подола своей юбки.

— Благодарю, мессир, вы невероятно щедры, — служанка облизывает тонкие губы, пряча глаза, бормочет благодарности и пятится к двери. — Если ещё понадоблюсь… я с радостью…

Возле двери лишь на мгновение мешкает, затем быстро кланяется и тут же выскакивает из комнаты.

Ндааа…

Удовлетворение от близости пропадает, реальность снова хлопает меня по лбу. Или, точнее, макает меня, как шелудивого щенка мордой в нечистоты.

Щедрость. Единственное, что привлекает женщин в моем случае. Все они боятся меня. Боятся… избегают и брезгливо кривятся, хоть и стараются прятать свои взгляды, но я вижу. Пусть и хотел бы не замечать этого. Не замечать, как женщины сторонятся меня, сворачивают с моего пути, обходят…

К моему счастью, некоторые служанки, несмотря на страх, охотно идут за монетами. И это при том, что каждый, кто служит мне и без того получает утроенную плату.

Несколько шагов до умывальной комнаты, скрытой за потайной дверцей.

Холодная вода помогает переключить мысли. Поднимаю взгляд и встречаюсь со своим отражением. В столичном дворце повсюду зеркала. И каждое из них отражает болезненно бледное лицо, пересеченное уродливым шрамом.

Надежды хоть как-то поднять себе настроение не оправдались. Придётся возвращаться на праздник. Потерплю ещё немного ради соблюдения этикета и незаметно удалюсь. Едва ли кто-то расстроится.

Делаю два глубоких вдоха и открываю дверь. Через узкий коридор выхожу в роскошный холл, который приводит меня в огромную шумную, украшенную с чрезмерной роскошью залу. Лакеи кланяются и предлагают напитки. Беру вино, хотя мне хочется выпить что-то покрепче и присаживаюсь на один из стоящих рядом вычурных диванчиков.

Какая-то пожилая айтесс старается, не привлекая внимания, отодвинуться подальше. Перевожу на неё взгляд, она замечает это и вздрагивает. Уже не обращая внимания на этикет поспешно встаёт и, сделав несколько дерганный реверанс, удаляется.

Ндааа….

Успеваю выпить лишь один глоток лилового сладкого вина, когда замечаю, как ко мне спешит пожилой истэр. Старший смотрящий над Северными территориями и селениями — Иллиор, если мне не изменяет память. А память мне, как правило, не изменяет.

— Мое глубочайшее почтение, мессир. Как хорошо, что я успел вас застать! — Его щеки раздуваются от пробежки в какую-то пару десятков шагов. Смотрящий над Северными территориями заискивающе вглядывается в моё лицо.

— Что вы хотели, истэр смотрящий? Я слушаю вас.

— Дело в том. В общем, я направлял бумаги в канцелярию его сиятельного высочества, но ответа не получил.

Краем глаза наблюдаю, как сиятельное высочество грациозно скользит по паркету с какой-то изящной брюнеткой.

— … так вот, мессир Эдеррион, а дело-то совсем срочное…

Стайка юных прелестниц, разодетых ярче онарийских цветников перешептываются и кидают на брюнетку завистливые взгляды. Интересно, как они себя поведут, если заметят, что я направляюсь в их сторону? Зловещая улыбка расплывается на моем лице.

— …часть из них погибли, а охранительная гвардия давно не справляется. Прошу вас посодействовать в данном…

— Как вы сказали? — слова истэра смотрящего доходят до моего сознания. — Объясните ещё раз. Чётко и по существу.