Элли открыла дверь темного магазина и включила свет.

Он последовал за ней внутрь и оказался в задней комнате, заполненной маленькими артефактами из зеленого кварца. Насколько он мог видеть, не было ничего особенно ценного. Большинство реликвий представляли собой простые надгробные зеркала, ничем не примечательные урны и ничем не примечательные вазы, которые можно было найти в дешевых антикварных магазинах в каждом Старом квартале.

— Где ее крысиная нора? — он спросил.

— Там же, где и моя, в подвале. Лестница вон там.

— У тебя есть вход в катакомбы под магазином? — удивленно спросил он.

«Да. Довольно круто, да? Мне, конечно, она не нужна, но я позволяю моей подруге Дорин использовать его. Иногда она берет меня с собой».

«Кто такая Дорин?»

«Она еще одна руинная крыса. Наладчица. Очень модная. Она прошлась со мной по магазинам вскоре после моего приезда и помогла мне выбрать новый гардероб».

— Я заметил, — нейтрально сказал он.

«У Дорин есть магазин и квартира прямо через дорогу от моего магазина».

«Я понимаю.»

Он последовал за ней по узкой лестнице в глубины сырого темного подвала.

«Знаешь, я не так планировал провести свою первую ночь в большом городе», — заметил он.

«В том-то и беда, что вы, Боссы Гильдии, не спонтанны», — сказала она.

Откат поразил его до того, как он выбрался из катакомб, потряс все его чувства, заставив полностью осознать свою силу.

Он подобрался к критической отметке сегодня вечером. Благодаря глупому, слабохарактерному химику старуха чуть не сбежала. Этих проклятых руинных крыс было трудно убить.

К тому времени, когда он прибыл на место происшествия, чтобы убрать беспорядок, Берта Ньюэлл и ее сани исчезли, оставив только лужу крови на зеленом кварцевом полу. Женщина, очевидно, пришла в себя достаточно, чтобы забраться в сани и уехать в лабиринт туннелей. Вероятно, она боялась возвращаться на поверхность, опасаясь, что ее кто-нибудь поджидает. Она была права. Теперь, когда они знали, что она видела лабораторию, ее нельзя оставлять в живых.

К счастью, химик скопировал частоту локатора на санях Ньюэлл. Это был единственный умный поступок, который это дурак сегодня сделал.

Он крепче сжал руль саней. Если бы не тот факт, что химик был единственным, кто точно знал, как превратить пси-брайт (пси-радужную/ пси- ясную) траву в волшебную / колдовскую пыль, он бы давно от него избавился. Но без проклятого химика травы были просто сушеными сорняками.

Нетрудно было отследить сани Ньюэлл в туннелях. К сожалению, к тому времени, когда он догнал ее, она бросила свои сани и уползла в коридор, пронизанный мириадами комнат, вестибюлей и похожих на лабиринт проходов.

Он надеялся найти кровавый след, ведущий от саней к укрытию женщины, но его не было. Она каким-то образом остановила кровотечение на достаточно долгое время, чтобы скрыть свой след.

В конце концов, он был вынужден отказаться от охоты.

Он сожалел о том, что не смог полностью убедиться в том, что Ньюэлл мертва, но он использовал свой пара-резный талант, чтобы гарантировать, что, даже если она выживет, она никогда не сможет вернуться на поверхность.

Маловероятно, что кто-нибудь пошлет за ней поисково-спасательную команду, сказал он себе. Руинные крысы были известны своей скрытностью. Большинство из них в конце концов становились полноценными параноиками. Они работали в одиночку, редко доверяли кому-либо свои личные янтарные частоты и никогда никому не рассказывали о местах своих раскопок, опасаясь быть обворованными конкурентами.

Но даже если случайно кто-нибудь заметит отсутствие Ньюэлл и отправит команду на ее поиски, проблем не будет. Локатор на санях женщины больше не работал. Не уж то кто-то захочет организовать поисково-спасательную операцию. Всем наплевать на потерявшуюся руинную крысу.

Он оставил свои сани в зеленой кварцевой камере, где всегда хранил их, и как можно быстрее направился на поверхность. На этот раз он действительно был в огне. Он был вынужден использовать синий поток. Дожигание пронзало его горячими волнующими волнами.

Он должен найти женщину до того, как вырубится. Он не мог заполучить ее, во всяком случае, пока, а другая уехала из города.

Ему придется обойтись уличной шлюхой, подумал он, быстро поднимаясь по ступенькам на уровень земли.

Вскоре он нашел именно то, что искал, в извилистом маленьком переулке. Это была неказистая блондинка в обтягивающем красном платье, скорчившаяся в тускло освещенном дверном проеме и затягивающаяся сигаретой.

Он был отчаянно благодарен туману, который сейчас стал таким густым, что даже если бы кто-нибудь и заметил, как он разговаривает с женщиной, его невозможно было бы опознать.

Огромным усилием воли ему удалось совладать с собой, чтобы скрыть лихорадочное вожделение под своей публичной маской. Это было нелегко.

— Тебе не холодно, — сказал он, подходя к ней.

Она опустила сигарету и дала ему профессиональный взгляд.

— Хочешь меня согреть, красавчик? — она спросила.

«Хотелось бы.»

«Это будет стоить тебе семьдесят пять баксов. Наличными, вперед».

Он полез в карман за небольшим пакетом. — «У меня есть кое-что получше, чем деньги».

Она взяла пакетик, открыла его и осторожно вдохнула. В бледном свете вестибюля он увидел внезапное предвкушение, оживившее ее когда-то прекрасное лицо.

" «Вопль» покроет это, хорошо.» — Она встала и открыла дверь. — Что скажешь, если мы пойдем ко мне наверх?

— Я тороплюсь, — сказал он, следуя за ней через дверной проем.

— Я знаю. Вы все такие.

*****

Он едва успел вернуться в свое укрытие, до того как отключился. Последствия плохого дожигания заставили его почувствовать себя вампиром. После первоначального эйфорического прилива горячего вожделения последовал неизбежный крах в глубокий, тяжелый сон, который нельзя было проигнорировать.

Проснувшись на следующее утро, он потянулся за своим дневником. Пришло время внести еще одну поправку в детально проработанный план, который он разработал несколько месяцев назад.

Но сначала он тщательно отметил две недавние смерти. Он поставил маленький вопросительный знак рядом с именем Берты Ньюэлл, потому что, хотя он был уверен, что она не выберется из катакомб живой, на самом деле он не видел тела. Он любил точность.

Однако в судьбе проститутки он не сомневался. Доза «Вопля», которую он дал ей, была специально приготовлена химиком для использования в случае такой чрезвычайной ситуации. Никто не смог бы пережить это.

Элли ввела код от высокотехнологичного замка, который Берта установила на потайную стальную дверь. Когда он был принят, раздался слабый щелчок.

«Я открою.» — Купер переложил фонарик в левую руку, правой ухватился за тяжелую ручку и толкнул дверь внутрь. Петли застонали. — «Эта штука старая. Похоже, она датируется ранней колониальной эпохой».

«Моя крысиная нора тоже восходит к колониальным временам», — сказала она. — «Все здания на Руин-Лейн были построены примерно в одно и то же время».

Они прошли через стальную дверь и спустились по еще одному длинному лестничному пролету. Внизу знакомое зеленое свечение окаймляло неровное отверстие в зеленой кварцевой стене.

Элли знала, что ничто человеческое не могло создать трещины и разрывы в почти неразрушимом зеленом кварце. Некоторые эксперты предполагали, что отверстия были сделаны самими пришельцами с использованием тех же машин, которые они использовали для строительства катакомб. Другая теория заключалась в том, что в какой-то момент в прошлом планете нанесли ущерб сильные землетрясения.

Из отверстия вытекал невидимый поток пси-энергии. Это взбудоражило все ее чувствах. На ее плече Роуз застыла в предвкушении.

Купер с любопытством разглядывал ее в изумрудном свете. — Ты тоже это чувствуешь? — он спросил. Он казался удивленным.