– Ах, Бааз, я думаю, моя более молодая, более юная половина права. – Бвана Мутунга любящим взглядом посмотрел на жену. Его голос звучал так же, как ее – с густым, рубленым северным акцентом уроженца Бариди. – Завтра утром мне нужно быть в храме. Может, мы обсудим вашу поддержку в следующий раз…

Бааз встревоженно заломил руки.

– Но вы даже не увидели наш главный номер! – Он обратился к жене купца: – Думаю, вам, би Мутунга, это будет особенно интересно. Если бы вы подарили мне еще десять минут вашего времени…

– Пять. – Выражение лица би Мутунги не изменилось.

– Великолепно! – Бааз хлопнул в ладони, мгновенно оживившись. Коффи знала, что будет дальше, но все равно вздрогнула, когда взгляд хозяина обратился на нее. – Позвольте представить вам нашего джокомото Дико!

Главное, спокойствие. Коффи мысленно повторяла эти слова, когда они с мамой вместе повели Дико вперед. Она держала поводок, а мама шла рядом, готовая прийти на помощь. «Ты делала это тысячу раз, – уговаривала себя Коффи. – Осторожно, как обычно…»

Они медленно провели Дико по периметру сцены. В свете свечей его чешуя мерцала, почти гипнотизируя. Хотя Коффи не рисковала поднять взгляд, она слышала, как купец восхищенно охает.

– Какое утонченное создание, – сказал бвана Мутунга. – Бааз, напомни, откуда оно?

– Ах. – В голосе Бааза снова прорезался восторг. – Джокомото водятся в пустыне Катили, на западе. В наши дни эти монстры удивительно редки…

– Кстати о монстрах, – перебил его мужчина. Коффи украдкой взглянула на него, когда они с мамой описали еще один круг. – Бааз, правда ли, что Шетани забрало одного из твоих смотрителей? Я слышал, это создание снова устроило побоище прошлой ночью и убило восьмерых.

Коффи сбилась с шага, а в шатре повисла тишина. Даже не глядя она понимала, что все присутствующие смотрители замерли при упоминании Сахеля, ожидая ответа.

– Это… правда. – Бааз старался говорить непринужденно. – Но мальчик сам решил убежать. Этот глупец лишил себя моей щедрой защиты.

Свободная рука Коффи сжалась в кулак, но она продолжала идти. Подняв глаза на купца, она увидела, как он усмехается в чай.

– Это было бы прекрасное дополнение к твоему шоу, разве нет?

Коффи заметила, как на лице хозяина отразилась бесконечная тоска.

– Что ж, человек имеет право мечтать, – задумчиво произнес он. – Но я думаю, что за такое приобретение мне пришлось бы отдать душу.

– Должен признать… – купец осторожно поставил фарфоровую чашку на колено, – э то существо в некотором роде приносит удачу моему бизнесу.

Глаза Бааза загорелись:

– Напомните мне еще раз, чем вы торгуете, бвана? Драгоценными камнями? Тканями тончайшей работы?

Бвана Мутунга снисходительно посмотрел на Бааза.

– Я вам и не говорил, но ни тем, ни другим, – сказал он. – Моя специализация – административные поставки. Перья, папирус, баридийские чернила – один только храм Лкоссы обеспечивает четверть моего бизнеса со всеми этими книгами и картами, которые они там хранят.

– Естественно, – кивнул Бааз, словно прекрасно в этом разбирался.

– Раньше мне приходилось ставить цену ниже, чем у конкурентов, – продолжал бвана Мутунга. – Но сейчас большинство из них боится отправляться в Лкоссу, так что я стал монополистом! Какая удача!

На лице Бааза отразилась явная зависть.

– Что ж, бвана, позвольте мне первым от всей души поздравить с вашим… благополучием.

Коффи изо всех сил старалась удержать на лице отрепетированную улыбку, но невольно хмурилась все сильнее. Шетани не было удачей для жителей Лкоссы: это существо было смертельной угрозой. Любой, кто считал такого монстра хорошим, сам, с ее точки зрения, был не лучше грязи. Она вспомнила о Сахеле, о том, каким маленьким он выглядел в саване. Он убежал из Ночного зоопарка в Великие джунгли, поскольку ему показалось, что у него нет выбора. Некоторым людям этого никогда не понять – Бааз назвал его глупцом, – но она понимала. Она знала, что бедность тоже монстр, который всегда таится в темноте и ждет момента, чтобы сожрать тебя. Для некоторых смерть была монстром более милостивым. Но таким, как эти мужчины, подобного не понять.

– Я вот думаю, Бааз… – Теперь бвана Мутунга чуть наклонился вперед в кресле. – Можно ли… посмотреть на джокомото поближе?

Бааз выпрямился:

– Конечно! – Он повернулся к Коффи и ее маме: – Девочки, подведите Дико к нашим гостям, чтобы они могли как следует его рассмотреть.

Услышав эти слова, Коффи застыла. Обычно они просто проводили Дико по сцене несколько раз, так что это было отклонение от привычного порядка. Она взглянула в глаза маме, но та не выглядела обеспокоенной. Она кивнула, и вместе они подвели Дико к купцу и его жене, остановившись от них сантиметрах в тридцати.

– Восхитительно. – Бвана Мутунга поставил чашку на столик и встал, чтобы рассмотреть существо как следует. Реагируя на внезапное движение, джокомото напрягся, но не двинулся с места.

– Полегче, мальчик. – Коффи пристально смотрела на Дико, надеясь, что он будет вести себя прилично. – Полегче…

Бвана Мутунга был впечатлен, но его жена была определенно другого мнения. Она вздохнула, затем снова наморщила нос.

– Оно воняет, – заявила она, вытащила маленькую склянку с парфюмом из сумочки, стоявшей рядом с ней, и принялась опрыскивать воздух. Запах, острый и пряный, тут же распространился по закрытому шатру. Дико глухо зашипел, а у Коффи пересохло в горле, когда она внезапно заметила, что одна из пряжек на шлейке разошлась.

– Я… – Коффи потянулась к петле, но тут же остановилась. Мама дважды говорила ей проверить, что поводок закреплен надежно. Если Бааз сейчас заметит, что что-то не так…

– Уфф! – Би Мутунга замахала веером еще быстрее, разгоняя аромат в воздухе. – Честно говоря, этот запах…

Все произошло быстро, но Коффи показалось, что прошло целое столетие. Она увидела, как желтый глаз Дико моргнул, глядя на нее, а затем он внезапно бросился вперед, и его челюсти клацнули у обутых в сандалии ног би Мутунги. Его зубы задели край ее платья. Она закричала, так резко отшатнувшись назад, что перевалилась через спинку дивана. Мама вскрикнула, а у Коффи упало сердце. Она быстро оттащила Дико прочь. Он снова успокоился, но было уже поздно.

– Оно… оно напало на меня! – Би Мутунга вскочила на ноги, прежде чем муж успел подойти к ней. По ее лицу бежали слезы и размазывалась сурьма. Она уставилась на расшитый край платья, теперь превратившийся в лохмотья, а затем посмотрела на мужа: – Дорогой, оно попыталось убить меня! Посмотри, что стало с моей одеждой!

Нет. У Коффи путались мысли, она была не в силах осмыслить произошедшее. Это было очень, очень плохо.

Купец обнял жену и постоял так несколько секунд, а затем обвиняюще ткнул пальцем в Бааза:

– Ты заверил меня, что шоу безопасно, Бааз! – сердито произнес он. – Мне сказали, что тут профессиональное заведение!

– Б-б-бвана. – Бааз, который обычно отлично справлялся с давлением, начал запинаться. – Я … я приношу свои глубочайшие, искреннейшие извинения. В следующий раз, когда вы придете, уверяю вас, этого…

– В следующий раз? – Бвана Мутунга недоверчиво поднял брови. – Моя жена пострадала, Бааз. Ноги нашей больше не будет в этом гнилом месте. Не говоря уже о том, чтобы поддержать его…

– Подождите! – Бааз широко открыл глаза – Подождите, сэр…

Он даже не договорил, а купец уже взял жену под руку и увел ее в ночь. Коффи слушала их шаги, пока они не стихли. Долгое время никто в Хеме не шевелился. Она подняла глаза и увидела, что все остальные смотрители неотрывно глядят либо на нее, либо на Бааза. Он первым нарушил тишину:

– Ты не удержала его.

Бааз говорил пугающе тихо. Он больше не был веселым владельцем восхитительного Ночного зоопарка. Теперь он был просто Баазом, ее хозяином, и он был в ярости из-за нее.