Нашивка орла у них на груди говорила о том, что это одна из самых жёстких фирм по предоставлению безопасности. Рядовые служащие, самое низшее звено в иерархии сейчас с таким призрением смотрели на него. Алекс не успел опомнится, как ему со всего размаха прилетело резиновой дубинкой по затылку, и он бессознательно свалился на пол, и на этом, казалось бы, его мучения закончены, но от сильных ударов сапогами по спине и рёбрам он быстро очнулся.

– Скотина, ты на кого руку поднял!?! Ты ещё сопротивляться будешь!? – яростно орал первый, отбивая Алексу живот и грудь.

– Лежать, сука! – крикнул второй, на закрывающего лицо и голову Алекса. – Будешь знать, как людей тревожить! – поддержал его напарник, лупя тяжёлыми сапогами по спине.

– Ну всё, – утомившись выдохнул первый, – хватит об него руки марать.

– Так точно! – послушался другой. – Давай закинем это животное домой. Как раз ещё на игру успеваем.

– Успеем-успеем, правда без пива это не дело.

– А как же служба? Тьфу-тьфу-тьфу, – перекрестился второй.

– Да хрен с ней, – весело отмахнулся первый.

– А если опять вызовут?

– Так ты скажи, что руку ушиб – тебя мигом на недельку-другую в санаторий определят, ещё и компенсацию выплатят, – добавил он.

– Не знаю, уже задрался отдыхать, но и работа эта выматывает ни к чёрту. Уже четвёртый вызов за месяц.

– Ничего, нам за это ордена выпишут, – обнадёжил напарник, взяв Алекса за руку. – А ну-ка подсоби, давай-давай, оп! – они подняли его на ноги и потащили в соседнюю дверь.

– Тяжёлый, зараза! – жаловался второй.

– Ничего, в следующий раз подумает, куда он лезет. Какой у него там номер?

– Сейчас… – он поднял ключ-карту Алекса. – Два!

– Это же надо пять и два перепутать, вот осёл!

– А то! Он нам ещё и должен остался за то, что мы его уму-разуму научили, – согласился второй и отворил дверь.

– Держи ровно, – скомандовал первый.

Алекс почувствовал, как в его спину резко врезалось что-то тяжёлое и жёсткое. Сильным ударом бросило вперёд, и Алекс упал, головой встретив пол.

5

Тем временем, пока Алекс без сознания раскорячился на полу, а Лари мирно спал, обнимая подушку, у Хлои случилось непредвиденное событие. Она была вынуждена бросить все свои планы и переключиться на заставшую врасплох трагедию. На помощь спешила подруга, пожертвовавшая сном ради неё.

– Хлоя! Хлоя! Всё в порядке? – запыхавшись, выпалила Сирена, настигнув подругу в молчаливой слабоосвещённой аллее. – Я приехала к тебе сразу, как ты позвонила.

– Да… просто не верится… – обернулась она, в её руках, освещённая искусственным светом, блеснула маленькая таблетка, которую она успешно проглотила.

– Что это? – испуганно посмотрела на неё Сирена, схватив её за плечи.

– Успокоительное, – спокойно произнесла Хлоя, расплывшись в идиотской улыбке.

– Мне очень жаль, что так произошло, правда… ты не заслужила этого всего… – она решила не заканчивать фразу, а вместо этого кинулась к подруге в объятья.

– Всё в порядке… – прижалась к ней Хлоя.

Эмоции чем-то едким были напрочь выведены с её опустошённого лица, должно быть, принятая ею таблетка растворилась на половину, даровав бедняге свободу от негативных эмоций, а стало быть, когда таблетка растворится полностью, наступит лёгкая эйфория, а переживания и негативные мысли благополучно будут разведены активными веществами, оставив только сам факт того или иного события, полностью исключив эмоциональный окрас.

– Как давно умер твой дядя? – жалобно протянула Сирена.

– Пару часов назад, – она взяла подругу за руку, и они вместе не спеша шли по дорожке. – Он был самым близким для меня человеком, а теперь его нет… Поверить не могу… – она мотала пустыми глазами из стороны в сторону, как бы отрицая факт его смерти.

– А как же мама с папой? – с какой-то еле уловимой долькой отвращения спросила Сирена.

– Ты же знаешь: мои родители всё время только требовали от меня того, чего сами за жизнь не смогли, – расстроено покосилась на неё Хлоя. – Они никогда не спрашивали моего мнения, а если я посмела сказать что-нибудь про свободу, про чувства, про счастье, в конце концов!.. Одни запреты. Боже! Как же я была счастлива съехать от них, – она истощённо склонила голову, вглядываясь в текстуру протоптанного песка. – А дядя был не такой, он любил меня и всегда поддерживал, а теперь его не стало…

– Всё, успокойся, – удручённо произнесла Сирена и попыталась обнять её, но подруга не далась, продолжая идти вперёд.

– И самое обидное, – Хлоя совсем не замечала, что происходит вокруг, – что я даже не успела попрощаться с ним.

– Почему?

– Когда я приехала к нему, тетя сказала, что тело уже унесли и я больше его никогда не увижу. Все записи в сети о нём стёрли и поместили в QR-код, который тётя только-только вложила в альбом к остальным умершим родственникам… Эх, домашнее кладбище с верхней полки… Вот так, – тяжело выдохнула она, – от моего живого, самого лучшего дяди остался жалкий, бездушный клочок бумаги.

– Оу, – растерянно вздохнула она, – я думаю, он сейчас в лучшем мире.

– В таком случае, в этом мире всё должно быть, как здесь…

Хлоя нелепо улыбнулась, всматриваясь в мелодичное спокойствие сонной аллеи, которая своей безмятежностью вытесняла всю плесень из головы, оставляя в ней только невозмутимое безмолвие.

– Мы здесь часто проводили время вместе. Мне было не важно, где мы находились, мне нравилось везде, где был мой любимый дядя, а ему это место было ближе всего. Он говорил, что здесь ему спокойно, хорошо. Это место успело стать для нас раем… а теперь только для него, – она скрестила руки на груди и устремила взгляд в тёмное полотно, на котором только-только проступали мерцающие огоньки.

– Печально, – протянула Сирена и поспешила обнять подругу. – Я знаю, теперь это будет нашим с тобой местом.

– Я даже не знаю…

Таблетка подействовала в полной мере и теперь Хлоя походила на неживую больше, чем если бы умерла. Зато теперь никаких мыслей о дяде.

– Может, поговорим о чём-нибудь менее трагичном? А то мне тоже таблетки понадобятся.

– Хорошо, – вышла из объятий Хлоя.

– Как тебе мальчики? – не скрывая интереса, блеснула глазами Сирена, шагая по дорожке.

– Вполне ничего, – спокойно ответила Хлоя, любуясь полуночными красотами.

– Ну же, не скромничай, я знаю, что ты можешь сказать больше.

– Ну… Лари мне показался каким-то грубым и, не знаю, агрессивным, что ли, – замешкалась она.

– Это он в шутку, – улыбнулась Сирена, – юмор такой.

– Не знаю, не всем такой юмор понятен. Даже Алекс не всегда смеялся, хоть его и ребёнок рассмешить сможет.

– Может быть, – безразлично кивнула она. – А всё потому, что в детстве связался с плохой компанией. Он сам говорил, что ему в юношестве часто в голову прилетало от ребят постарше.

– Как бы то ни было, он далеко не дурак, каким себя выставляет.

– Может, ему так больше нравится, – задумалась Сирена, глядя на звёзды, аккуратно шагая в сумрачной мгле.

– Скорее, ему так легче, иначе в очередной раз пострадает его истинная очень ранимая натура, которую он зарыл поглубже, чтобы никто не смог его обидеть… Ах, бедняга, так бы со всей силы и обняла его…

– Это всё здорово, – угрожающе улыбнулась Сирена, – но я тебе по-хорошему советую сбавить обороты, потому что Лари – мой.

– Ах, – тяжело вздохнула Хлоя, наивно посмотрев на Сирену, – я же его у тебя не отбираю, мне просто его искренне жаль…

– Не волнуйся, подруга, я сумею его утешить.

– Дело твоё.

– Чудненько, как хорошо, что мы это выяснили, – радостно прощебетала она, свысока посмотрев на подавленную Хлою.

– Да… но ты же помнишь, почему твои прошлые три попытки не увенчались успехом? Надеюсь с Лари ты не допустишь этого.

– Даже не сомневайся, – коварно оскалилась она. – Что про Алекса скажешь, понравился?

– Что-то в нём есть, но я пока не могу сказать, что…