- Да, весь замок на ушах стоял, - быстро кивнул Торли, поддакивая Освальду.

Младший Адара счел благоразумным промолчать, хотя в реальности хотелось плюнуть обоим в их постные лица. Уж он-то знал, что втайне братья наверняка надеялись на то, что Фрэнсис не выживет. Бедная сиротка удружила всему замку, воткнув нож в самого неприятного его обитателя.

- Нам необходимо провести обряд коронации в ближайшее время. Предлагаю это обсудить, - подал голос до сих пор молчавший Расс. Он тоже присутствовал за столом, невозмутимо разрезая мясо ножом.

Фрэнсис сразу вскипел, и еле сдержался, чтобы не вытащить генерала из-за стола за шкирку. Лицо Освальда тоже презрительно скривилось.

Холеный и статный вид генерала раздражал до изнеможения. Расслабленный разворот плеч и напускное спокойствие на широком лице с крупными чертами вызывали отторжение двух братьев. Только Торли слепо ему верил.

“Какого дьявола он вообще сидит за нашим столом?”.

Конечно, Расс торопился. Но и как остановить его теперь Фрэнсис не знал. Раньше он всегда полагался на свою магию. У него даже не было толком никакого плана. Он только сейчас это понял.

Поэтому для себя он решил, что дожидаться коронации он не будет. Вот еще, склонить колени перед рыхлым Торли, за спиной которого будет возвышаться генерал. То еще унижение. Пусть Освальд этим занимается. А Фрэнсис займет трон чуть позже.

Ему во что бы то ни стало необходимо найти девицу. Фрэнсис не верил, что дар исчез безвозвратно. Почему-то был уверен, что получиться вернуть его назад. По крайней мере не хотел лишаться надежды. Да и предположения Веруча казались утешительными.

Встав из-за стола и бросив салфетку, он в своей манере посмотрел на присутствующих прохладным взглядом.

- Уже покидаешь нас, дорогой братец? - Освальд не удержался от язвительной насмешки.

Ничего не ответив, младший принц покинул обеденный зал, оставив позади себя нахмуренные лица. Братья не знали, что от него ожидать, а потому в воздухе витала настороженность и подозрения.

А Фрэнсис решил больше не задерживаться. Пора нагрянуть в монастырь. Он был уверен, что сиротка побежала туда. Больше ей негде прятаться.

**

Глава 21

Несколько дней прошло, а Эмеральд никак не привыкнет, чувствует себя в монастыре чужой. Все оглядываются на девушку, когда думают, что она не видит. Слухи о ее жизни подле короля жестоких врагов облетела всех.

Старая монахиня Аспра разрешила ей остаться. Смотрела на нее долго и внимательно, словно решая для себя что-то. Эми думала, Аспра решится и скажет то, что ее гложет. Но та промолчала, а сама Эми не осмелилась настаивать. Всем своим чутьем она ощущала, что это по поводу загадочного артефакта.

Ей нечего было сказать Аспре об этом. Аскон не обмолвился, Веруч пожал плечами, а в библиотеке Кальдеррана ничего такого она не обнаружила. Как она могла спросить, если даже не знала что спрашивать?

День ее вернулся в прежнее русло, когда она жила себе припеваючи, переживая только за экзамены и отношение одноклассников. Каким глупым это сейчас казалось. В развалинах монастыря. Только пара корпусов уцелела, где они все и ютились. Остальное превратилось в угрюмые руины.

Утро ее начиналось рано, вместе со всеми. По возрасту Эми получила монашескую рясу, покрыла голову. Ни свет, ни заря она вставала с остальными, умывалась ледяной водой из потресканных раковин, отскребывала лицо шершавым лавандовым мылом. Потом утренний молебен, а после все старшие шли работать. Теперь работы было в разы больше, чем раньше.

За стенами монастыря растянулись до горизонта целые поля, на которых монахини трудились с утра до позднего вечера, согнув спину в три погибели. Урожай почти был собран, хоть стояло начало осени. Валиарийцы торопились. Боялись нового нашествия кальдерранцев или кого-то еще. Из уст в уста переходили тревожные новости о набегах почти во всех границах.

- Не боишься, что тебя найдут? - рядом выкорчевывала репу Сирена.

Руки ее загрубели от ежедневного труда, боль ощущалась уже не так ярко, как сейчас у Эми. Притупилась со временем.

- Здесь мой дом, - просто отозвалась Эми, взглянув на подругу искоса.

Между ними сильно все изменилось. Сири стала скрытной, держала внутри какую-то обиду. Словно Эми была виновата в том, что произошло с монастырем.

Девушка не знала как к ней подступиться. На душе появился горький неприятный осадок, что зря она сюда вернулась.

- Ты можешь накликать беду на всех нас, - сказала Сири, и от ее несправедливо жестоких слов Эми чуть не задохнулась.

Она ведь уже думала об этом.

А если она права? Если Фрэнсис придет в Авергард снова? Эми-то он точно убьет, но что, если не пощадит остальных?

Она рассказала Сирене всю правду о своем побеге, надеялась на ее поддержку. Но подруга отнеслась к новостям более, чем прохладно. Как ни крути, а Эми подвергала всех опасности, пребывая в монастыре. Но уйти пока не могла.

Она просто не знала куда. У нее не было другого дома.

- Мне нужно совсем немного времени, - попыталась оправдаться девушка, но Сири взглянула на нее почти со злостью. Отбросила мешающий апостольник за спину, грубо подоткнула вылезшие пряди волос прямо грязными пальцами.

- Джаспи скоро станет совсем взрослой. Что уж говорить обо мне и других девочках, мы совершеннолетние. Если король Кальдеррана вернется, нас не пощадят. Заберут с собой, как других, год назад... - прошептала Сири, прикрыв на мгновение васильковые глаза.

“Не если, а когда...”, - мрачно подумала Эми.

Кальдерранские воины в любом случае вернутся. Потому что земля их по-прежнему не ожила, не взрастила ни одного зеленого росточка. Все было впустую. Жертвы впустую. Сотни загубленных душ с Валиарии, брошенных сражаться с мертвой землей...

Испачканные в земле руки горели и ныли от мозолей. Под ногами грудились кучи репы. Легкий ветер трепал их длинные рясы и головные уборы. Две девушки стояли на остывающем поле среди бесконечных полос невыкорчеванной ботвы и смотрели друг на друга, не находя слов. Словно больше нечего было сказать друг другу.

В последнюю секунду Эми хотела броситься подруге на шею или хотя бы схватить за руку, но та уже отвернулась от нее. Подхватила набитый мешок, водрузила его себе на спину и так, согнувшись в неудобной позе, потащила к краю поля. Отказавшись от всякой помощи.

На зеленых глазах навернулись слезы. Провожая взглядом сгорбленную спину с тяжелым мешком, она сжимала пальцы в кулаки, не зная, как подступиться к посуровевшей подруге.

А ночью, когда Эми встала по нужде, она вдруг увидела, что кровать Сири пустует.

“Должно быть тоже вышла в туалет”, - подумала она.

Так и оказалось. Эмеральд обнаружила подругу возле раковин. Хотела было уже окликнуть ее, но, услышав всхлип, замерла. Склонившись к струйке воды, Сирена тихо и горестно плакала.

Со своего места Эми было прекрасно видно, как капали прозрачные слезы в раковину и уплывали вместе с тонким ручейком воды. Побелевшими руками подруга вцепилась в фаянсовые бортики, склонившись и словно что-то разглядывая в утекавшей воде.

Долго стоять и смотреть как Сирена плачет Эми не могла.

- Сири... - тихо и робко окликнула она ее.

Худые плечи и сгорбленная спина тут же застыли. Подруга резко обернулась.

В белой ночной рубашке до пят, с распущенными до пояса светлыми волосами и заплаканными глазами она походила на привидение.

- Что ты здесь делаешь? - резко отреагировала Сири, быстро смахивая слезы.

- Я... Я просто захотела в туалет... и вот... Извини, я не хотела заставать тебя врасплох, - пробормотала Эми. Она чувствовала себя неловко.

К тому же, явственно ощутила враждебность подруги.

- Иди.

- А... ты?

- Что я? Иди куда шла.

- Сири перестань, - не выдержала Эми. - Почему ты стала такой? Я думала мы подруги... В чем я провинилась перед тобой? Я же сказала, я скоро уйду...