Чтобы я не только пальцами к ней прикасался, а ладонями.
Всем телом.
Членом вдалбливался на всю длину, а языком в этот чудный ротик, для поцелуев созданный.
Но и с моим патроном во рту ее губки будут прекрасными.
– Лилит, значит, – повторяю бездумно.
Девочка играет, но так веселее. Имя я узнаю утром, а ночь проведу с Лилит.
Резко скидываю ладонь Яра с полуобнаженного плеча, и уже хочу прижать ее к себе, но друг быстро возвращает руку на место.
С*ка, я первый к ней подошел!
– А у вас есть что-то менее алкогольное? – нимфа оглядывает наш столик, и ни абсент, ни виски ее явно не вдохновляют. – В горле пересохло.
– Серый нальет тебе сок, – нагло произносит Яр.
Резко поднимаюсь, беру из мини-бара апельсиновый сок, и протягиваю красотке.
Черт, это странно, но я хочу узнать ее настоящее имя! Лилит меня не устраивает, но и наезжать на нее – не лучшая мысль.
Спугну еще.
– Спасибо. А вы что-то празднуете?
Девушка, к моему удовлетворению, отстраняется от Яра… а затем, к моему разочарованию, и от меня. Первое смущение прошло, осмелела, и не боится больше близости двух мужчин.
– Мы дело свое скоро откроем.
– Адвокатское бюро.
– Сегодня бумаги получили, и на днях станем боссами.
– Для одного секретаря, – договаривает Яр. – Вряд ли персонала будет много, но это только…
– Начало. Вот и празднуем.
Девушка серьезно кивает, и все ее лицо говорит об одобрении. Не притворяется, не ахает от лживой радости, и в ладоши не хлопает.
Не бесит, одним словом.
– Вы молодцы, – искренне произносит красотка. – Поздравляю. Все начинают с малого, вряд ли кто-то на этапе старта может позволить себе штат в пол сотни сотрудников. Разве что дети с Рублевки, которым папочки купили бизнес.
Хм, мы и есть такие дети.
Только папочки нам такую игрушку покупать отказались. Бизнес – это рабочие места, а значит – власть. Любую власть нужно заслужить, потом и кровью выстрадать.
Вот мы и заслужили.
– Серый, срочное дело есть. Выйдем на минутку?
Киваю.
– Не уходи никуда, – излишне строго обращаюсь к девушке, но она в ответ лишь смеется, мол куда я пойду?
И правда, некуда. Спускаемся по винтовой лестнице на один пролет, застывая между беснующейся в танце толпой и тихими ложами-кабинками. Яр серьезен, почти трезв, часы на запястье крутит.
Недобрый признак.
– Она моя.
– Нихера, я ее в зале поймал, так что ай эм сорри, брат. Она моя, – киваю Яру.
Твой ход.
– Но ты ее упустил, – замечает он. – И ушла девушка со мной.
– А ты ее спрашивал? Знаю я тебя.
Наверное, пару раз улыбнулся, и поволок в ложу, как обычно и бывало. И судя по нахмурившемуся другу так оно и есть.
– Ты ее хочешь, я ее хочу. Условия, по сути, равные, – делает вывод Яр, и достает из кармана свою счастливую монетку, которую ему еще в детстве дедушка дал. – Я – орел, ты – решка. Согласен?
Доверять выбор какой-то случайности?
Не согласен. Но иначе я рискую друга потерять, так что…
– Валяй.
Щелчок, темное серебро в быстром танце подлетает вверх, падает на подставленную ладонь, которую накрывает вторая. Яр смотрит мне в глаза, смеется почти – монетка эта никогда его не подводила. Потому и счастливая.
Но не в этот раз.
Гляжу на свою победу, лежащую на неоновой, в лучах освещения, руке Яра, и удовлетворенно улыбаюсь.
– Я ведь сказал, что она моя. А ты можешь подыскать себе другую, – веду рукой вдоль веселящейся внизу толпы, и взбегаю по лестнице.
Обратно.
К ней.
Глава 5. Ева
Они оба спускаются по лестнице.
Вслед им смотрю.
И хмурюсь.
Блин.
Тру лицо. И резко встаю.
Что это за место, вообще, не знала, что в клубах есть отдельные номера, это же чуть ли не гостиница, да на этом диване запросто можно…
Любимый Димин клуб.
Бездумно смотрю на официантку, тенью юркнувшую в кабинку.
Она ставит поднос, бесшумно собирает грязные тарелки со стола.
В голове туман. Не помню, как меня сюда занесло.
Сергей ушел болтать по телефону, Оли у стойки тоже не было, я выпила тот красный подарок от заведения и…
Кто этот второй, почему мы тут втроём сидим?
В памяти сохранился бархатный голос, напевающий на ухо "ах, какая женщина, мне б такую", твердая мужская рука на талии, задающая мне маршрут до второго этажа.
Да, похоже, так все и было, так он меня сюда и привел.
А зовут его…Яр, Ярослав.
Мне больше нельзя пить.
И давно пора отсюда.
Общежитие закрылось, придется стучать, ждать, пока проснется вахтерша и отопрет мне дверь.
Официантка выходит, я за ней.
Из соседней кабинки выпрыгивает стайка смеющихся девушек.
Пристраиваюсь сбоку.
Плетусь по лестнице.
На ступеньках сталкиваюсь с Сергеем.
Вжимаю голову в плечи, теснее жмусь к своему прикрытию в темных платьях, я рядом как жёлтая клякса.
Но Сергей наверх бежит, ничего вокруг не видит.
А его друг брюнет остался. С мрачным видом сует в карман брюк что-то блестящее.
Ярослав. Звучит гордо.
Замедляюсь.
Я, вроде, обоим понравилась.
Это волшебство косметики и коротких платьев. Но в моей семье процветает строгость, в брак вступлю младенцем невинным.
А, может, не надо?
Всей этой ереси.
Я с замшелым подходом династии Снежинских так много потеряла сегодня.
Все потеряла.
Пора идти и трахаться.
Внезапно понимаю, что стою у перил и нахожусь в шаге от истерики.
Ярослав стоит у перил напротив, он тоже не в духе, между нами живой поток, кучами ходят люди, ему одиноко, мне очень.
Шмыгаю носом, двумя руками стираю слезы, нарезками между кадрами чужого веселья собираю его.
Ах, какая женщина, мне б такую – в голове засел его чертов голос.
Ярослав распахивает безупречный пиджак. Ерошит гладкие волосы. Задирает голову и смотрит наверх, на балкон второго этажа.
И не двигается.
Он эталон стиля, статуя выпускника Лиги плюща. В Атлантическом городе через годик-другой будет красоваться знаменитый отпечаток его руки, рядом с оттиском ладони Фрэнка Синатры.
Целеустремленный, богатенький красавчик – это про него.
А в моем мире чудес не бывает.
Ярослав медленно, словно взгляд мой чувствует, поворачивает голову.
Стоим и смотрим друг на друга, нас делит лестница. До дрожи хочу броситься к нему.
Секунда, другая, третья – отвожу глаза. Три, два, один – по оставшимся ступенькам бегу вниз.
Не успеваю смешаться с толпой, как он преграждает мне путь.
– Есть предложение, – Яр кивает наверх, на балкон. – Я за тебя объяснюсь с Серёгой. А потом мы возьмём шампанского. И рванем с тобой на набережную.
– А зачем с ним объясняться? – по черной ткани его костюма радужными пятнами расплываются огоньки светомузыки, внутри меня все нервно скачет в такт. – Я ему должна что-то?
– Я должен.
– Вы друзья?
– Да.
– Самые лучшие?
– Самые-пресамые.
Самый-пресамый лучший друг с бесстрастным лицом вырастает помехой справа. На меня они уже не смотрят, пристально изучают свою дружбу.
Разворачиваюсь, иду к выходу.
Ну я же не дура, по ним двоим видно всё. Мечта их сбудется, они будут лучшими адвокатами в городе, им станет тесно, рванут в столицу, там женятся на позолоченных львицах, а здесь просто молодость, просто девочки, просто так вышло, прости, я тебя больше не люблю.
Или Димин вариант для таких, как я – учебники, Ева.
– Мне там тоже надоело, – наваждением звучит голос Сергея, едва выхожу на крыльцо.
Я захлёбываюсь, свежим воздухом.
– Я домой пойду, – проявляю твердость.
– Может, лучше со мной побудешь?
– Зачем?
– Про кольцо не шутка, – он разворачивает меня к себе. За подбородок поднимает мое лицо. Неотрывно смотрит в глаза. – Правда, в машине лежит. Фамильное. Бабушка так и сказала – Серёженька, вот встретишь девушку, которая тебе имени своего назвать не захочет – знай, ты судьбу свою нашел. Женись, не думай.