Для погрузки всех книг пришлось задействовать свою гвардию. Причем, двое бойцов поехали домой на такси, они попросту не влезли в машины. Зато, добравшись до замка, сразу направился в свой кабинет. Лишь проверил по пути, что все заняты делом. Графине я сказал не волноваться, и она без лишних вопросов послушала меня, принявшись изучать некромантию. Мой ученик вчитывается в книгу по лекарскому искусству, и иногда проверяет состояние пациентов. Да и все вокруг тоже при деле.

Я же, получив множество книг, заперся в своем кабинете. Приказал беспокоить меня только в случае крайней необходимости. Если к стенам замка прорвутся войска противника и залезут на стены. Пока не залезут — в дверь стучать категорически запрещено. Так и просидел за изучением имперского права до самого утра. Только когда последняя книга была изучена вдоль и поперек, поднялся с кресла и вышел в гостиную.

— Ты часом не заболел? — Виктория не на шутку перепугалась, увидев меня. Помятый, под глазами мешки, кожа бледная, спина не разгибается, а волосы взъерошены.

Девушка тут же подбежала ко мне и приложила ладонь ко лбу.

— У тебя температура! — воскликнула она.

— Это локальное повышение… Голова перегрелась, но остальное тело в порядке, — махнул я рукой и, закрыв глаза, плюхнулся в кресло. — Просто тяжелая ночка была…

— В смысле, тяжелая? — девушка всё еще с беспокойством смотрела на меня. — Выглядишь ты ужасно…

— Зато получил учёную степень по имперскому праву, — довольно улыбнулся я и заозирался в поисках чашки чая. Хотя… лучше чего-нибудь покрепче. — Переборщил я с ускорением мысли, чуть мозг не сжег… Даже мое целительство еле справлялось.

— Великий Архимагистр оказался не всемогущ? — съязвила Вика и подала мне прямо в руки бокал вина. Хм… Смышленая девушка, однако. Будто мысли мои прочитала. И плевать, что сейчас утро!!Вино будет в самый раз после такой ночки.

— Насколько ты могла заметить, великий Архимагистр сейчас немного не в форме, — наклонил я голову вбок, но бокал принял. — Да и работа с мозгом всегда крайне тонкое дело. Ошибиться очень легко, и нужна постоянная концентрация.

Зато эта ночь оказалась крайне плодотворной. Решение проблемы было на самой поверхности, странно, что раньше об этом не подумал. И с этим решением как раз помогло разобраться изучение прецедентов. Бывало такое в истории, когда должники не хотели выплачивать крупные суммы. В законах есть пара подпунктов, которые позволяют избежать подобной обязанности.

Враги решили задавить нас в экономическом плане, забрать всё наше имущество. Это явно спланированная атака, ведь на поле боя у них кишка тонка. Да и зачем тратить свою армию, если куда проще задавить рублём? Для этого сейчас, можно сказать, созданы все условия.

— Смотри, как мы решим нашу проблему с долгами, — быстро проверил заранее заготовленный список тех, кому мы должны огромные суммы денег. Не только Душилин решил участвовать в этих грязных делах. Помимо него есть еще пара фамилий.

Виктория удивилась, и устроилась в кресле поудобнее, наблюдая за моей магией. Я бы назвал это даром переговорщика. Всегда им обладал, умею правильно общаться с людьми.

— Алло! — длинные гудки закончились, и на том конце провода послышался голос. — Приемная Душилина? — дождавшись утвердительного ответа, улыбнулся и продолжил. — Это Михаил Булатов. Я объявляю вам войну.

Надо было видеть лицо Виктории. Но вставить слово я ей не дал, сразу завершил вызов и набрал следующий номер. Тоже объявил войну, но теперь уже второму наглецу, что затребовал срочный возврат долга.

Девушка, как сидела, хлопая глазками, так и продолжала сидеть.

— А что? Теперь можно не отдавать деньги, — улыбнулся я, и положил телефон на журнальный столик. — Проблема решена! И если они захотят подать в суд, можно смело слать всех куда подальше.

— Решена… говоришь? — мне кажется, что Виктория знает то, чего я не знаю?

— Так ты вспомни закон о состоянии межродовой войны. Там в седьмой поправке еще было, третий пункт. Чёрным по белому написано, что при объявлении войны вступает в силу закон о праве на запрет спонсирования врага.

Там было еще немало подпунктов, но все перечислять не стал. И это только имперское право, но есть еще и региональные законы. Понятно, что они не могут стоять над основными, но там тоже есть очень много чего интересного. Практически во всех регионах нашей страны указано, что взыскать с меня долг мой противник через суд не может. Я имею полное право отказаться спонсировать своего врага.

— Теперь ты поняла? — улыбнулся я, но Виктория мой оптимизм по-прежнему не разделяла. — Я же молодец?

— Ага! — кивнула девушка, потерянным взглядом уставившись в одну точку. — А давай переедем… Надоело мне жить на обычном севере, хочу на крайний север.

— Мне и тут хорошо, — пожал плечами и отпил из бокала.

— Ты же знаешь, кому объявил войну? — на всякий случай, уточнила девушка. И нет, точно не знаю. Хотя тут лишь один вариант.

— Людям! — твердо ответил я. — А люди, насколько ты, как некромант, можешь знать, не бывают бессмертными.

Где-то под Петербургом

Особняк графа Душилина

Опрятного вида мужчина преклонных лет сидел посреди огромного зала, за не менее огромным столом, и наслаждался своим обедом.

На фоне играла живая классическая музыка. Для этого в углу помещения расположился небольшой личный оркестр. А на столе перед графом была постелена изысканная белая скатерть ручной работы, стояла тарелка царской ухи, от которой сейчас на всю комнату исходил прекрасный изысканный аромат.

— Давайте фифальди… Что-то настроение совсем хорошее… — проговорил он, и поправив заправленную за воротник салфетку, принялся не спеша смаковать суп.

Душилин не любил ничего нового. Он был крайне консервативен во всех аспектах жизни. Этот суп подают ему на обед вот уже пятый десяток лет подряд. Лишь изредка, по праздникам, меню незначительно меняется. Да и в плане музыки репертуар, в основном, один и тот же.

— Простите, господин… — в комнату для приема пищи вошел и поклонился слуга. — Дело срочное!

— Говори, — граф отложил столовые приборы, и посмотрел на застывшего, словно статуя, слугу.

— Звонил граф Булатов, — еще раз поклонился тот, а настроение Душилина начало резко улучшаться.

Мужчина очень любил вкусно поесть, еще он любил деньги, но самое приятное для него — наслаждаться мольбами должников. Обычно они выглядели жалко, и готовы были пойти на всё, лишь бы им позволили отсрочить платеж. Но Душилин неизменно отказывал всем, правда, перед этим долго издевался над своей жертвой, давая ей легкую надежду.

Потому, раз уж так всё хорошо идет, он взял стопку холодной беленькой и, сделав резкий выдох, опрокинул ее в рот.

— Ух! Хороша! — растянулся в улыбке граф. — Ну, и что этот Булатов? Сделал запись разговора? — обычно умолять начинают еще во время разговора с помощником. Это особенно смешно, когда аристократы так общаются с его слугами-простолюдинами. Собственно, и этот слуга обучен прекрасно. Он знает, чего нужно говорить подобным людям, и как сделать из разговора с должниками потеху для господина.

— Запись есть, — кивнул посыльный, а Душилин аж глаза закрыл от удовольствия. Еще и ложку супа положил в рот. — Он объявил вам войну!

— Кха! — содержимое рта тут же фонтаном окропило всю скатерть. Причем, любимую скатерть, ведь Душилину во время обеда всегда накрывали стол именно на этой. — Что? — лицо некогда галантного мужчины начало стремительно краснеть, и его исказила гримаса ярости.

— А еще он сказал, что денег не даст, в любом случае, — трясясь от страха, продолжил слуга. Он никогда не видел своего господина в таком состоянии. Обычно граф ведет себя максимально сдержанно, но и подобные ситуации происходят с ним крайне редко. Хотя наказывать должников ему не впервой.

С минуту Душилин просто молчал и часто дышал, пытаясь собрать свои мысли в кучу. Сейчас ему хотелось направить все силы и покарать врага, но постепенно успокаиваясь, он понимал, что это было бы неразумно.