«Погоди. — мысли тяжело ворочаются в голове. Там, в лагере. . .ты знала, что чернила меня вылечат. И знала, что я последую за тобой?»

Баас улыбается. «Может быть. Так тебе нужен рецепт чернил или нет?»

Ну конечно. Конечно, нужен.

И мы углубляемся в лес в поисках сосновой коры. Деревья здесь — все как один могучие великаны, верхушками тянущиеся к небу. Но я не могу отделаться от жуткого ощущения. Они словно бы расставлены в определенном порядке: дуб, черед двенадцать шагов — сосна, через восемь — еще одна, еще через пятнадцать — ива, затем снова дуб. И снова, и снова, и снова.

^{Selesnya Guildgate | Art by: Dimitar Miranski}

«Мы на территории Селезнии», — говорю я.

«Я-то думала, ты сразу догадался, увидев этих прилизанных хрюшек, словно только что от парикмахера!» Она смеется, подходит к могучей сосне и сильно бьет кулаком по стволу. Полдюжины кусков коры осыпаются на землю. Я бросаюсь их поднимать, но Баас снова смеется. «А, ты из тех, что хватает не глядя первый попавшийся кусок. Самые крепкие будут цепляться за дерево, даже если как следует по нему вдаришь. Ну-ка, попробуй».

Пару раз бью кулаком по стволу. Никакого результата, только костяшки ободрал. «Будь я твоей комплекции, получилось бы», — мямлю я.

«Думаешь, в бою только рост важен?» Она подходит ближе, и мои глаза упираются в ее живот. «Давай, повали меня. Обхвати за шею, поверни, а затем толкни вниз, приложив весь свой вес».

Я делаю все как она говорит, и мне удается повалить огриху на землю, правда, при ее активном содействии. Но идею я уловил. Немного потренироваться — и я смогу применить этот прием. Может, я и не смогу одолеть такого же здоровяка, как она, но в следующий раз, если мой брат попробует что-нибудь у меня стащить, я его проучу.

При мысли об Иржи мое сердце холодеет. Ну, сильнее, чем обычно. Кто знает, увидимся ли мы еще когда-нибудь... Ведь земли Древожогов так далеко от владений нашего клана. Может, он придет ко мне в гости, когда война закончится, но вряд ли это случится скоро: в последние месяцы агрессия только возрастает.

«Почему ты здесь, а не на войне? — спрашиваю я. — Ты должна быть там, сражаться... Тебя что, перевоспитали во Вратах Войны?»

«Ха-ха, нет. У меня руки чешутся разнести плоды цивилизации на кусочки. Просто я не могу быть на линии фронта, пока там сам знаешь кто. Слишком много воспоминаний о том, как мы вместе сражались».

«Деска?»

Баас смотрит искоса. «Угу, — бормочет она. — Это было на Жестяной улице, мы заглянули на местный рынок, просто хотели немного побыть вместе и подальше от боевых действий. И тут завязалась драка. К нам привязались солдаты боросов, они говорили, что видели, как мы мы убили каких-то двух старых минотавров. Все это неправда. Во мне поднялась Ярость, и я только испортила все дело. Меня арестовали. А Деска сбежал. Пару раз он меня навещал, говорил, что если потребуется, он будет ждать десять лет, пока меня не выпустят из «Врат Войны». Но я вышла раньше, и оказалось, этот подлец и десяти месяцев не прождал».

«Ох уж эти циклопы», — качаю я головой.

«Так или иначе, я продолжаю делать свое дело. Поддерживаю своих и...»

Из чащи доносится рев крупного зверя.

«Маака!» — хором восклицаем мы. Источник последнего нужного ингредиента.

Пробираясь мимо ровных рядов деревьев, мы замечаем, что даже обломки камней и упавшие ветки разложены на земле в идеальном порядке. Через каждые шестьдесят шагов мне приходится перепрыгивать груду камней, которая выглядит точь-в-точь как предыдущая. Через каждые восемьдесят восемь шагов я вижу ствол упавшего дуба. Заросли ежевики между стволами становятся гуще, шипы острее. В тот момент, когда я уже начинаю опасаться, что пролезть дальше мы не сможем, я замечаю источник рева: такого огромного и красивого мааку мне в жизни видеть не приходилось. Под роскошным рыжим мехом перекатываются мышцы. Мы следуем за ним не меньше часа, пока он, наконец, не присаживается сделать свои дела, и затем Баас достает свой горшочек и на ближайшем пне, словно на импровизированном столе, смешивает ингредиенты. Чернила сразу же начинают светиться, и, не говоря ни слова, Баас выливает половину порции в мою чашу.

«Спасибо», — говорю я, и уже мысленно собираюсь отправиться в клан Древожогов, что бы меня там ни ожидало. Но в следующую секунду мой взгляд падает на пень. Я пересчитываю слишком широкие годовые кольца, и жуткое ощущение переполняет меня. Я трясу головой, не веря своим глазам. Этот огромный дуб высотой не менее сорока футов прожил всего пять лет.

Еще не совсем понимая, зачем я это делаю, я забираюсь на верхушку дерева; присоски на пальцах помогают мне легко вскарабкаться вверх. С высоты этот лес меньше всего похож на лес, он больше напоминает огромную изгородь, которая отделяет Кольцо Руин от земель, принадлежащих Селезнии.

^{Art by: Sung Choi}

Я был прав. Здесь действительно идет война, прямо у нас под ногами, только в ней не идут в ход ножи и дубины. Это тихая война с использованием магии роста. Селезнийцы посадили тысячи и тысячи саженцев, а потом ускорили их рост, чтобы создать идеальный непреодолимый барьер. И для этого они вытягивали магию из нашей земли, думая, что мы ни о чем не догадаемся.

Конечно, голодать нам бы не пришлось. Даже если бы в Кольце Руин исчезли все животные и растения, нас бы прокормила война. Мы бы с удвоенной силой вторгались во владения цивилизации, уничтожая лаборатории Иззетов, церкви Орзовов, учебные заведения Азориуса... Делали бы за селезнийцев всю грязную работу. А они бы в это время смеялись и пели, держась за руки, в своих искусственных садах, делая вид, что они выше «дикостей» войны.

И это. . .это просто сводит меня с ума. Я чувствую искру в груди — это разгорается во мне всепожирающая Ярость. Теперь все, что мне нужно, — набраться мужества и заразить этим бешенством весь наш клан.

«Вождь, я бросаю тебе вызов!» — говорю я, широко расставив ноги, слегка наклонившись вперед, а мрачная гримаса на моем лице напугала бы целое стало боевых вепрей. Возможно, Рурик и Тар не захотят выслушивать теории о вялой траве и мягких костях, но они не оставят без внимания брошенный вызов.

В лагере наступает тишина. Это не безмолвие растущего напряжения, это тишина, за которой неминуемо следует взрыв хохота.

Двухголовый огр вздыхает, поднимается со своего трона, сложенного из черепов, и подходит ко мне. В яростной усмешке Рурик обнажает заостренные резцы с застрявшим между ними куском мяса. «Я из твоих тощих костей зубочисток понаделаю. Кто сказал, что мы нецивилизованные, а?»

«Ты не достоин быть нашим вождем, — говорю я, повысив голос, стараясь перекричать всеобщий смех, и очень надеюсь, что этот спор удастся разрешить при помощи агрессивного языка тела. — Кольцо Руин умирает прямо у тебя под носом, а ты даже не поинтересуешься, что происходит».

«Ты драться-то будешь? Или хочешь уморить нас со скуки своей болтовней?» — рычит Тар.

Рурик и Тар подходят ближе. Разговоры ничего не дадут. Они прислушаются только к языку силы. Все старание я вкладываю в удар, но когда мой кулак встречается с животом вождя, ничего не происходит — я словно бью по стволу дерева. Мощный кулак Рурика опускается на мою голову, и я падаю на землю, почти ослепнув от боли. Медленно собираясь с силами, кое-как поднимаюсь на ноги и стою, пошатываясь, пока Рурик и Тар возвращаются на свой трон.

«Вождь, я бросаю тебе вызов!» — повторяю я. Огры раздраженно рычат.

Иржи отделяется от толпы и хватает меня за плечи, в его глазах отчаяние. «Аррус! Не делай этого. Лучше моли их о прощении, и, может быть, вернешься в клан. Гляди, ожоги не такие уж скверные! — Он протягивает руку с зажившими татуировками, которые превратились в завораживающую сеть мерцающих шрамов. — Мои приятели теперь хотят такие же рисунки. Ну пожалуйста».