И теперь я понимаю, зачем огриха сюда явилась: за яйцами гидры.
Art by: James Paick
Обычно гидры делают две или три кладки в год, но в последнее время в их гнездах я не находил ничего, кроме обломков скорлупы, рассыпающихся от одного прикосновения. Однако насчет этого гнезда у меня хорошее предчувствие. Подобравшись как можно ближе и позволив своей чешуе окраситься в бледно-серый цвет окружающих камней, я наблюдаю, как огриха пробирается в пещеру. Крадусь вслед за ней все дальше, и у меня такое чувство, будто я спускаюсь в темную влажную глотку чудовища.
При виде огрихи гидра приходит в бешенство, начинает шипеть и плеваться. Вот она, воплощенная Ярость — мать-гидра, защищающая свое потомство. Зверюга уже собирается напасть, но внезапно огриха издает низкое мычание, а ее руки начинают двигаться в завораживающем ритме. На кончике ее протеза покачивается мощный продолговатый череп. Возможно, гоблинский. Не проходит и пары секунд, как все головы гидры погружаются в транс. Очень осторожно огриха вынимает из кармана своего фартука кусок мяса и, вложив его в череп, швыряет в глубину пещеры. Гидра тут же приходит в себя и бросается следом.
Пока чудовище занято поисками, огриха раскапывает гнездо. Там довольно много яиц, сорок или пятьдесят. Она прячет одно из них в своем фартуке и на цыпочках движется к выходу из пещеры, а в это время головы гидры дерутся над черепом, пытаясь извлечь из него лакомый кусок. Занятная техника. Череп гоблина невероятно прочный, проломить его непросто даже такому чудовищу. Но все-таки я слышу хруст разгрызаемой кости, а затем — шипение и шуршание чешуи гидры, ползущей по каменному полу.
Огриха в испуге оглядывается и бросается бежать. Интересно, добрался ли эффект мягких костей до верхушки пищевой цепочки Кольца Руин? Но у меня нет времени на размышления, потому что теперь гидра заметила, что потревожили ее кладку. Может, благодаря цвету чешуи меня нелегко заметить среди камней, но никакой камуфляж не сможет скрыть мой запах — а пахну я обедом для гидры. Мне не остается ничего другого, кроме как броситься бежать.
Пещера оглашается ругательствами, когда меня замечает огриха, а когда она обгоняет меня на бегу, я понимаю, что мне точно конец. Огриха выпускает перед нами Пепельную лиану — сияющее оранжево-алое скопление магии, и щелкает ею, словно гигантским кнутом. Земля встает дыбом, извергая обломки камней, и впереди образуется крутой подъем. Мы карабкаемся по нему до самого выхода из пещеры, который становится все уже и уже, и едва успеваем выбраться наружу.
Кубарем катимся вниз с другой, безопасной стороны; в отличие от огрихи, я с трудом перевожу дыхание. Я знаю, она шаман, но то, как она действовала там, в пещере, говорит о том, что огриха не простой тату-мастер. Она больше похожа на того, кто повидал немало битв. Я снова разглядываю ее лицевые татуировки. . .отмечаю извилистый контур знакомой реки и кварталы района Азориуса, которые сейчас покоятся под пятидесятифутовой толщей воды. «Погоди. Ты Баас Редли? Та шаманка, которая обрушила дамбы Джезеру?»
Она поднимает бровь и идет прочь от пещеры, в которой продолжает бесноваться гидра. «Теперь просто Баас. И отвали от меня, Гладенький».
«Восемьдесят два квартала за один день! — Я тащусь за ней, завороженный. Ох, как бы я хотел сделать ей татуировку... — А потом обрушение моста в Рудоплавильном районе, кровавая резня на Жестяной улице и...»
«Это уже не я. Я ломаю дамбы и мосты, но не кости. — Она бросает на меня взгляд. — Только если кто-нибудь сам не напросится».
Баас не очень-то разговорчива, но, может, если ее не сердить, она позволит остаться с ней и, пока она собирает ингредиенты для своих чернил, расспросить о славных историях ее побед. «А та огромная трещина, которую ты сделала на Бульваре Между Гильдиями? Она действительно так глубока, как говорят? Что, даже дна не видно?»
Transguild Promenade | Art by: Noah Bradley
Я замолкаю и жду ответа. Молчание. Она ускоряет шаг, и я почти бегу, чтобы не отстать.
«А обрушение Главного зала, когда ты одновременно снесла три опорных колонны! Ха! Селезнийцы много месяцев потратили на восстановление. А ведь это все твоих рук дело и того берсерка-болрака, да? О-о-о, я помню, сколько шуму ты наделала, выбрав парня из другого клана... Вы с ним отлично сработались! Это циклоп, да? По имени Деска Сол...»
Баас останавливается, поворачивается ко мне и награждает испепеляющим взглядом. «Ну давай, договори, и я тебе глотку вырву».
Я тяжело сглатываю, но прежде чем мне удается сменить тему, земля начинает дрожать. Похоже, будто где-то рядом идет война, но этого не может быть. Нас на многие мили окружает лес. А затем я вижу, как дрожат листья, покачиваются верхушки деревьев, и понимаю: что-то приближается. И вот перед нами вырастает пара гигантских клыков — боевой вепрь. А они никогда не ходят поодиночке.
Я уже собираюсь пуститься наутек, но Баас хватает меня за шкирку.
«Никогда не поворачивайся к боевому вепрю спиной, — говорит она, — если не хочешь, чтобы тебя растоптали в лепешку. Лучше всего оставаться на месте».
«Мы с тобой против целого стада?»
»«Драться не придется. Просто сделаем вид, что собираемся с сражаться. Есть шанс, что они отступят». Она берет меня за плечи и заставляет широко расставить ноги. «Прими стойку, наклонись немного вперед, будто сейчас нападешь. Плечи расправь. И зубы покажи».
«Вот так?» — я стараюсь пробудить в себе берсерка, но ответом мне — лишь протестующий стук холодного сердца
Она тычет кулаком мне в спину, заставляя еще больше выпятить грудь. «Так-то лучше, - говорит она и тоже принимает воинственную позу.
Вепри приближаются — уже хорошо видно, что их массивные копыта отполированы до блеска, а густая шерсть лоснится как шелк. Ничего общего с теми неопрятными тварями, которых я привык видеть. Но эти лощеные красавцы не менее опасны, и я не хотел бы познакомиться ближе с их клыками.
«Смотри в глаза вожаку. Не опускай взгляд. Только его нам нужно опасаться».
Вожак останавливается, а вслед за ним — и остальные вепри. Он принюхивается. Я стараюсь казаться как можно выше и опаснее. Кабан коротко хрюкает и продолжает свой путь, но на этот раз немного изменив направление. Стадо проходит мимо нас, так близко, что их шерстинки щекочут мне кожу, но мы стоим неподвижно, пока последний вепрь не исчезает из поля зрения.
«Ты сегодня дважды спасла мне жизнь», -— говорю я.
«А ты в третий раз рискуешь своей шкурой, чтобы раздобыть немного чернил, — качает головой Баас. — Тебя зовут Аррус, верно?»
Я ошеломлен. «Ты знаешь, кто я?!»
«Это ведь ты сжег половину клана Гхор, — смеется она. О тебе все знают».
«Я не виноват! С этой землей творится что-то скверное, и смесь для чернил не выходит. Ты ведь тоже это заметила? Иначе зачем бы ты пришла сюда?»
Она стоит, скрестив руки на груди, но я вижу, что она смягчилась. «Заметила».
«Так почему же ты никому не сказала? Тебя бы они выслушали!»
«Я только недавно из Врат Войны, Гладенький. Мне нужно какое-то время, чтобы прийти в себя, и, боюсь, злить окружающих, рассказывая о качестве маачьего дерьма, не входит в мои планы. Но я видела твои работы. Ты слишком хорош, чтобы погибнуть тут, в пустошах. У меня есть пара знакомых в клане Древожогов, и они будут рады тебя принять. Я научу тебя делать чернила. Они очень мощные. Могут даже исцелять бойцов, когда приходит Ярость. Но не так, как исцелили тебя. . .Такой эффект можно было бы получить, только разрисовав тебя с головы до ног. Но это помогает, а нам сейчас любая помощь нужна».
