" Вот попался!" - мелькнула шальная мысль.

   - А мне кажется, что именно за этим, - не унимался рыцарь, гневно хмуря брови. - Надо же такое удумать - попробовать провести истинного рыцаря! Да я тебя сам, несмотря на титул... - Он сделал шаг и угрожающе замахнулся. - Ишь, что удумал, рыжий крысеныш...

   - Да не вру я. Не вру! - Я попытался было достучаться до возмущенного разума, но задетое тщеславие бурлило яростным потоком. Нужно было срочно исправлять положение. Иначе не то что награды - головы своей я мог больше не увидеть.

   - Этот заключенный, что поселился со мной, сказал, что дочери сиятельной скоро исполняется шестнадцать лет, - я быстро стал выдавать все, что мне было известно. - И что задуман грандиозный бал в ее честь. Также он сказал, что до этого бала сиятельная с дочкой поедут в город на ярмарку, чтобы обновить гардероб. А его друзья знают дорогу и приготовят в нужном месте засаду.

   Рыцарь несколько поостыл, видимо, интуитивно обдумывая услышанное.

   - Ерунда, - все еще пылая гневом, произнес телохранитель. - Сиятельную всегда сопровождает не менее дюжины всадников во главе со мной. И ни одному грабителю не придет в голову рисковать своей шкурой, потому что мои ребята носят мечи не только для блезиру...

   Но мне было что ответить этому вместилищу оскорбленного достоинства.

   - Они знают это. И нашли способ победить вас. Они наняли волшебника, - произнес я и зажмурился. Карающая длань была совсем близко. Но наказания так и не последовало. Вместо этого рыцарь успокоился, сложил руки на груди и уставился на меня испытующим взглядом. Слишком много разных вещей я выложил под угрозой наказания. Слишком много верных вещей, которых не полагалось знать простому узнику. И поэтому слишком уж непохоже было это на простой обман. Или, упаси боги, на шутку.

   - Какого волшебника? - спросил он через минуту.

   Я позволил себе расслабиться. Раз спрашивает, значит, засомневался.

   - Значит, вы верите мне? - вопросом на вопрос ответил я.

   - "Верите мне" сударь, - резко поправил он. - Еще не знаю. Итак, о каком волшебнике и волшебстве идет речь?

   Но я не желал так просто сдаваться. Теперь мое ущемленное самолюбие требовало маленькую компенсацию за минуты перенесенного страха.

   - Не скажу... сударь, - ответил я твердо. - Я пришел к вам с честными намерениями и за наградой. Если вы мне не верите во всем остальном, то и про волшебство вам знать ни к чему. А если вы мне поверите... это будет мой маленький залог - волшебство и место нападения. Если я вам все расскажу сейчас, где гарантия, что вы дадите мне золото, а не вышвырните вон... сударь?!

   Глаза рыцаря-телохранителя вновь стали излучать волны негодования. Еще никто из челяди не смел с ним так разговаривать. Воспитанник благородной семьи, взлелеянный в кругу вечно кланяющейся и шаркающей ножками прислуги. Выросший на "милостивом сударе", "благородном господине" и "вашей милости". Я прекрасно понимал, с кем разговаривал, и знал, что с такими людьми нужно вести себя соответствующим образом. Но не мог: обида просто требовала удовлетворения хоть таким нелепым способом. Да и не умел я иначе. Взращенной на улице дворняге не привить манер домашней болонки. Тем более, за столь короткий срок.

   Кристелл разрывался между желанием как следует проучить наглого гордеца и своим долгом. Все-таки с информацией о планирующемся налете я пришел не к кому-нибудь, а к нему, к начальнику охраны. Что ни говори, поступок логичный. Тем более, в моих словах имелся смысл, хотя доверять или не доверять мне, он еще не решил. Его взгляд метался по моему лицу, как голодный зверь, пытаясь отыскать признаки лжи. Но их там не было. Зачем мне врать, когда сказанное мной на самом деле правда. Его взгляд стал более пристальным. Я ответил тем же.

   И все же я оказался прав в своих прогнозах. Он не мог позволить себе не поверить мне. Ведь в его обязанности входило устранять не только угрозу, а даже и намек на нее. А то, что угроза была, он не сомневался. Только была ли это мистическая угроза от вымышленной банды с подручным колдуном, или более реальная, от слишком хорошо информированного и наглого паренька, он еще не решил.

   - Стража! - кликнул он. Двери мигом распахнулись.

   - Через десять минут приведите рыжего заморыша в главный зал. - Сказал и вышел вон.

   - Надеюсь, он пошел за сиятельной, а не за палачом, - мелькнула у меня в голове шальная мысль. Мгновенно вдруг сделалось зябко. - Эти благородные сплошная морока, - подумалось мне. - За тем, чтобы говорить правду, - следи. За тем, чтобы говорить учтиво, тоже следи. Да, и еще не забывай заискивающе улыбаться, как дурачок, и через каждое слово вставлять титул или звание. Теперь я наконец-таки понял, для чего нужен протокол: чтобы эти расфуфыренные вместилища эгоизма не повыцарапывали друг другу глаз за одно неверно понятое слово.

<p>

***</p>

   Вскоре появился слуга и двое охранников в лиловых туниках, и меня повели по коридору. Спустившись вниз по уже знакомой лестнице и миновав несколько светлых коридоров, мы попали в большую гостиную.

   Я с интересом огляделся по сторонам - никогда еще мне не доводилось бывать в таких местах. В гостиной все обставлено в мягких зеленых тонах. Стены обиты шелком поразительного изумрудного цвета. Маленькие пуфики и кушетки покрыты чехлами того же оттенка. Салатовые портьеры приглашающее распахнуты, и потоки солнечных лучей, соблазненные радушным приглашением, заливали все вокруг. Меня заставили снять обувь, и мои ноги мгновенно утонули в шикарном ворсистом ковре, совершенно заглушающем любые шаги и щекочущем своими ворсинками.

   А на изящном мягком диване, в компании с рыцарем-блондином, сидели они - хозяйки и правительницы страны роскоши и богатства.

   Я быстро вспомнил, что поведал о них Зак.

   "Семейство Вортексских, - сообщил он, - состоит из мужа, жены, дочери и сына.