— То есть она хотела просто быть на первом месте в списке приоритетов? — уточняющий вопрос вызвал улыбку удовлетворения на лице Советника. Наконец-то Трион стал думать в правильном направлении. И, что ещё важнее, его начало отпускать то сумасшедшее напряжение, с которым он не расставался уже очень давно, лишь нагнетая его. А сейчас он даже чуть вперёд подавался, жаждя услышать ответы на терзающие вопросы. Показавшие кончик носа эмоции были приятным фактом.

— В общем-то — да. Но пойми, Лейна вовсе не хотела, чтобы ты жертвовал собой. Ей важно было чувствовать и знать, что при принятии решений ты будешь думать не только о своём долге перед короной, но и о ней. То есть она будет такой же равнозначной причиной, как и долг перед страной. И ты, может быть, сделаешь выбор не в её пользу, но не потому что она — менее важна, а потому что так действительно будет правильнее.

— То есть если бы я не спросил её мнения, но она знала, что она, в принципе учитывается, то Лейну бы всё устроило? — выяснение мелких деталей сперва насторожило Ро’Шерра, но он быстро отбросил эти мысли. Трион просто пытается рассмотреть вопрос со всех сторон. Это хорошо. Но при этом Лейна ему всё равно не достанется, потому что Сирин уже всё просчитал и сделал её своей. Вернее сделал многое, чтобы девушка выбрала именно его, а не кого-то из его соперников. Так что опасаться «прозревшего» Триона поводов практически не было. Кроме одного: Трион до сих пор для Лейны является ходячим афродизиаком. Но тут Сирин мало что мог. Вернее то, что было в его власти — он уже сделал — предложил альтернативу, практически затмевающую Триона. И если вдруг потребуются дополнительные шаги, чтобы уберечь Лейну от посягательств Триона, Сирин постарается сделать всё возможное и даже больше.

— Если бы ты не спросил её мнения — она бы могла обидеться, — продолжил диалог Сирин. — Но при этом у тебя была бы возможность объяснить, почему верным будет именно такое твоё решение. Ты мог бы её убедить и она бы не стала сопротивляться, даже если твоё решение шло бы вразрез с её собственным. Как думаешь, почему?

— Дело в доверии, — тут же нашёл ответ принц. Он давно подозревал, что доверие у женщин играет одну из ключевых ролей в поведении, и кивок Ро’Шерра только что это подтвердил. Вот только у него практически не было шансов заполучить сейчас это доверие от своей диали. Хотя вернее, от почти диали, ибо сделать диали чужую жену — нельзя. А Лейна уже стала женой Советника. Так что… — То есть ты просто убедил Лейну, что брак с тобой ей выгоден?

— Я рад, что ты сам догадался, — ответил Ро’Шерр. — И, опережая твой вопрос, добавлю, что я показывал твои ошибки на примере своей супруги только потому, что она не одна такая. Есть девушки, которые мыслят примерно так же, и, я подозреваю, что искать бы будешь теперь именно таких. И мне бы не хотелось, чтоб ты ходил по тем же граблям кругами, как выражается наша общая знакомая. Но при этом ты должен понимать, что даже узнай ты все секреты отношений между мужчинами и женщинами, тебе она не достанется. Я буду последним эгоистом и порядочной сволочью, но её я не отдам никому.

— Сирин, когда у меня сформируются новые вопросы касательно женщин, могу ли я к тебе обратиться? — Трион замер, ожидая ответа. Это вполне могла быть разовая акция, и остальные ответы придётся искать самому. К тому же Советник явно насторожился, хотя пока и отделался устным предупреждением.

— Можешь, — рассмеялся Сирин, поднимаясь с пола и протягивая руку помощи принцу. — И не обязательно в тренировочном кругу.

— Хорошо, рассуждай, — Лейна откинулась на своеобразную спинку шара-кресла, сложив руки под грудью. Если и не обиделась, то явно недовольна тем, как разворачиваются события.

Я сперва опешил от того, как отреагировала моя бывшая невеста, а потом усмехнулся. Сейчас я был полностью согласен с Ро’Шерром: эмоции Лейны похожи на радугу — вроде все её цвета по отдельности ты давно знаешь и не считаешь чем-то особенным, но именно она умудряется складывать свои цвета-эмоции в таком порядке, так ими играть, что ты становишься не просто зрителем, ты, не замечая вначале, вдруг обнаруживаешь себя вовлечённым в её игру. Хотя вернее — действо, потому что для неё — всё взаправду: если обида — то искренняя, если дружба, то невероятно прочная, если радость — то всёпоглащающая и яркая, как фейерверк, и если грусть, то такая глубокая, что в ней можно утонуть. И не дай бог увидеть её злость, потому что это единственная эмоция, которую она долго скрывает, пока не придумает достойную месть обидчику, а потом просто открывает все ментальные щиты и оглушает мощью своей злости противника.

Когда я спросил Ро’Шерра о Лейне, то был уверен, что о той, кого он добился, натянув нос мне и наследному принцу, он будет молчать как камни гномьих гор. Но этот странный дроу меня удивил. Он разливался соловьём о своей теперь уже супруге, и это при том, что она нас точно не могла слышать в тот момент. И я не понимал — зачем? До того момента, пока он не попросил за ней приглядеть, ведь на Эдем Сирину ход был заказан. На моё логичное замечание, что она и сама прекрасно может справиться с практически любой опасностью, Ро’Шерр тяжело вздохнул и, как мне тогда показалось, как недоумку стал разжёвывать своё видение ситуации: что Лейну обязательно надо защищать, причём так, чтобы она об этом знала. Если она снова будет «всё сама», то такой волшебной «радуги» уже не будет. Потому что убери хоть один фактор, и всё радуга рассеется и ничего от неё не останется. И вот тогда придётся приложить немало усилий, чтобы Лейна снова стала собой, чтобы фонила эмоциями, обволакивая ими окружающих. По такой радуге можно ходить только босиком, наслаждаясь, старясь показать как это важно и ценно, что она именно такая. И сапогами своего «я» на эту радугу даже думать ступать нельзя. Одно неверное эгоцентричное желание в её сторону, которое потом обязательно вылезет где не надо, и всё, больше она тебе доверять не будет, и радугу её эмоций ты если и увидишь, то только случайно, краешком глаза и то из-за угла, если повезёт.

Сперва Сирин честно пытался со мной договориться, чтобы у Лейны была прикрыта спина, и ей было на кого положиться в академии. А я, по своей природе, попытался выторговать для себя побольше. Всё же прав был прадед, говоря, что мы все эгоисты, но делаем послабления только для членов нашей семьи. Так вот сейчас Лейна, едва вступив в нашу семью, столь же стремительно вышла из неё, так чего ради мне так напрягаться?! Хотя, если честно, я к ней так привязался, что при любом раскладе бы помогал и оберегал. Но если есть возможность получить при этом дополнительные бонусы, то кто я такой, чтобы отказываться?!

Раскручивая Сирина на плюшки, я перестарался. Когда это понял, было уже поздно что-либо менять. Тон Ро’Шерра изменился до неузнаваемости, став ледяным и жёстким. Я сказал Лейне правду, но не всю. Да, Ро’Шерр обещал показать свою ауру без прикрытия, но решил не откладывать это в долгий ящик. Вот он аккуратно снял амулет, потом прикрыл глаза, ослабляя подобие ментальных щитов, чтобы дать возможность рассмотреть его ауру под маскирующими плетениями. Я был готов много к чему, потому что обычную ауру так не прячут, а Сирин защищал доступ к ней всеми возможными и невозможными способами. И открыл он мне её не для того, чтобы подкупить, как я сперва подумал, а чтобы предупредить. Или, вернее сказать, припугнуть. Его аура однозначно принадлежала творцу. Но ни на ауры Универсалов, ни на ауры Творцов-без-границ она не походила. Больше всего она напоминала ауры лишенцев, обделённых даром. Но, опять же, просто похоже, близко, но не то.

Открыв глаза и увидев моё наверняка удивлённое лицо, Советник ухмыльнулся и выдал предупреждение, что за посягательства на его супругу, неважно от кого, отвечать буду лично я, так что уж лучше мне постараться получше присматривать за новоявленной Ро’Шерр. А дабы угроза была воспринята должным образом, свои слова Ро’Шерр подкрепил демонстрацией одной из своих возможностей: хождением по теням. Причём даже навешенная мной лично защита не спасла комнату от проникновения этого странного дроу. Хотя дроу ли? По секрету, Ро’Шерр поделился, что при огромном желании он всё же сможет попасть в любой мир, хоть и на тот же Эдем, но тогда тем, кто станет причиной его недовольства, будет очень плохо. Особенно учитывая, что готовить изящную месть он умеет несколько лучше, чем сама Лейна, а даже её «шуточки» пронимают демиургов до самых печёнок.