Сейчас Ро’Шерра беспокоило ещё две вещи: задумка или вопрос Лейны, о котором она умолчала, и так и не отступившийся от неё Кэртен дер Сэннет. Попытки подкупить его, по сути, провалились. Парень умеет неплохо торговаться и постарался вытрясти с Советника по максимуму, но при этом гарантии были больно уж хлипкими. А вот попытка запугать — удалась. Но это не значит, что страх заставит его отступиться. Скорее — наоборот, он станет лишь активнее искать обходные пути и вряд ли оставит попытки по завоеванию Лейны. Тут они все очень похожи: неудача — не повод остановиться, а возможность оглянуться по сторонам, в поисках новых путей, возможностей и союзников.

На данный момент глава рода дер Сэннет держится нейтрально. Он, согласно договорённости, освободил Лейну от браслетов своего правнука, но, тем не менее, он остался в ней заинтересован. Да, он не давит на Лейну открыто, но и не станет мешать Кэртену, если тот захочет вернуть себе прежний статус, а может и больший. И если правнук придёт к Торну за советом и помощью в завоевании Лейны, он с почти сто процентной гарантией получит и то и другое. И ему даже сильно напрягаться для этого не придётся. И как бы Торн дер Сэннет не был заинтересован в поддержке демиургов Лареллы и Фантира, интересы и счастье семьи для него всё равно будет в приоритете. Именно поэтому Сирин искал рычаги воздействия на него и его правнука. Впрочем, Советник старался владеть подобной информацией относительно всех.

Но помимо всех этих подковёрных игр, которые развивали ум, и не давали заскучать, Сирин искал дополнительные ниточки-привязки для Лейны. Ей требуется защита, и Сирин всеми способами старается ей это дать, даже за счёт младшего дер Сэннета. Ей так же требуется забота. И если там, на Эдеме, в мире демиургов, он не может ей этого организовать, то тут, дома, на Ларелле, он сделает всё возможное и даже то, что считается невозможным, чтобы его любимая женщина хотела вернуться домой, к нему. Потому что тут ей спокойно, хорошо, уютно, и её тут любят и ждут. А ещё она тут может быть самой собой и не бояться расслабиться. А это не так уж и мало. И это именно то, что ей необходимо, почти как воздух и свобода выбора, которую Сирин старался не ограничивать.

Чтобы их дом и дальше мог выполнять возложенные на него функции и надежды, ему требовалась забота и защита. Новая защита, ибо той, что стоит сейчас, уже более полугода. И оставлять её — рискованно. За достаточно долгий срок к любой защите можно подобрать если не ключ, то отмычку. Лейна может вернуться в любой момент, так что стоит поторопиться.

Сирин не позволял себе обманываться: не важно, когда там у Лейны каникулы. Если она захочет, то появится на Ларелле раньше. Позже — вряд ли, а вот раньше срока — очень даже запросто, и к этому моменту надо быть готовым самому и подготовить их уютное гнёздышко.

Тихий шорох входной двери, щелчок замка и… Сирин замер, едва зайдя в дом. Что-то изменилось. Защитный контур был цел, но Советнику ли не знать, что это мало о чём говорит. Только за последние две недели взломать защиту пытались три раза. Разумеется, безуспешно. Впрочем, нападения на Ро’Шерра так же были успешно отбиты. Вот только кому он настолько мешал, Сирин так и не смог выяснить: все с трудом пойманные злоумышленники оказались смертниками и, как ни странно, дроу. Едва эти отщепенцы понимали, что сбежать не удастся — кусали себя за ворот верхней одежды, который был пропитан ядом. Благодаря этим ухищрениям можно было несколько сузить круг тех, кому мешал Ро’Шерр, но всё равно в нём оставалось слишком много высокопоставленных имён. К сожалению, кронпринц так же фигурировал в этом списке. Даже несмотря на то, что методы «разборок» не были похожи на него. Обычно Трион предпочитал честные поединки, с глазу на глаз, но что мешало ему в этот раз взять и изменить своим правилам? Тем более, что ему Сирин точно мешал. А помощь… Уже пошёл второй месяц, как Трион перестал приходить с вопросами.

Сегодня нападений не было, хотя Сирин их ждал. Теперь он их будет ждать каждый день, пока не выяснит, кто за всем этим безобразием стоит. Но всё же свой дом он считал защищённым по всем параметрам. И вот… внутри царила изменившаяся атмосфера.

Сейчас дом освещался только лунным светом, проникающим через не задёрнутые шторы. Всё равно забор высокий, так что можно было не опасаться тех, кто захочет подглядеть в окна, так что Сирин не лишал себя удовольствия видеть небо, что по ночам, когда уже был в постели, что по утрам, когда просыпался и завтракал. Но полутьма не мешала Советнику, он прекрасно видел в темноте, и поэтому с уверенностью мог сказать, что все вещи, в пределах его поля зрения, были на своих местах. Он бы заподозрил, что вернулась его супруга, но лишней обуви в прихожей не было, да и до каникул ещё пара дней точно оставалась.

Тихо вздохнув, Сирин попытался понять, что же его насторожило. Стоило расстегнуть пару пуговиц верхней одежды и колета, как ответ вспыхнул в сознании: тепло. На улице сейчас холодно — маги перенастраивают новую тепловую завесу над городом и до краёв Сартра эффект новой завесы ещё не успел дойти, поэтому тут — практически зима в чистом виде. Поэтому Сирин, придя домой, первым делом отапливал дом, а уж потом делал всё остальное. Но сейчас в доме было тепло. Повторно прокралась мысль о Лейне, и Сирин первым делом заглянул в спальню, но там было так же темно и пусто. Осмотр оставшихся комнат дал тот же самый результат, и лишь на кухне нашлось то, что искал Советник.

Сбоку стола, где ей больше всего нравилось, на табурете, согнувшись, сидела Лейна, а голова её покоилась на сложенных на столе руках. Его жена спала. А рядом, во главе стола, где обычно сидел он сам — стояла пара тарелок с едой. Видимо Лейна ждала его к ужину, да так и уснула. Ощущение заботы тёплой меховой рукавичкой прошлось по сердцу. Сирин давным-давно отвык от этого ощущения в отношении себя. Обычно это он заботился, а ему, в лучшем случае, доставалась благодарность, но чтоб забота… Это было непривычно, но очень приятно.

Один удар сердца, и вот уже Лейна у него на руках. Глубоко вздохнув, она улыбнулась и шепнула: «Сирин. Как же я соскучилась». Так и не проснувшись, Лейна постаралась поудобнее устроиться на руках мужа. Правда теперь улыбка расцвечивала не только её губы, но и его.

Уложив жену на кровать в их спальне, Сирин сел рядом и стал её рассматривать. За время отсутствия Лейны, душа Сирина успела покрыться бронёй. Грубо говоря, вне дома это было его перманентное состояние, но когда Лейна отбыла на учёбу в другой мир, Сирин и дома эту броню не снимал. Так было легче. Без эмоций её отсутствие было не таким болезненным. А сейчас, глядя на свою жену, Сирин ощущал, как отпускает внутри тугой комок страхов за неё, как буквально кусками отваливается ставшая ненужной моральная броня. И вот уже он снова становился собой, тем, кого имеет возможность видеть лишь очень узкий избранный круг лиц: Норрен, Грайтон, Трапиш и Лейна. Даже Коллен, отец Сирина, уже давно потерял это право, в далёком детстве сына, когда впервые посмотрел на него ледяным взглядом и сказал, что сын, у которого что-то не получается, ему не нужен. Мать умерла родами, поэтому Сирину ничего не оставалось, кроме как надеть маску и с тех пор в присутствии Коллена её больше не снимать. Единственный раз, когда Коллен почти увидел настоящего Сирина, был в замке Дерейлы Орр’Тен, когда младший Ро’Шерр почти потерял свой отряд, попав в ловушку. Но тогда к нему пришла помощь, откуда не ждал. За него вступилась Лейна. И вот сейчас она снова его спасает, правда теперь уже от одиночества и чрезмерного напряжения последних месяцев.

Дотронувшись до щеки Лейны, Сирин обнаружил, что она влажная. Идиот! В доме тепло, а Лейна уснула, видимо, до того, как дом прогрелся, и раздеться не успела. Решив начать снизу, Сирин стал снимать необычайно высокие и очень тёплые гольфы, но под ними обнаружились ещё одни. И вот тогда Сирин понял, почему в прихожей не было её обуви. Лейна не стала снимать сапожки, а просто переделала их в тёплые гольфы. Что ж одной загадкой меньше. Добравшись до голеньких ножек, Сирин несколько раз провёл по ним ладонями. Не удержался. Юбка и одежда с верхней половины туловища вскоре присоединилась к тому, что Сирин снял со спящей жены ранее.