- Ничего. Со временем прорубим просеку, дадим тебе мини-трактор, не на своем горбу таскать будешь. А пока что постарайся так. Будет возможность – я сюда людей пришлю. Немного, но они тебе помогут. А пока вот геолог, вот врач. Бери оружие, бери рацию и веди этих людей к себе. Пока доктор будет твою жену осматривать, ты Марку покажи угольный пласт. Добро?

На выходе Бородулин чуть притормозил Рому и шепнул на ухо:

- Не дрейфь, студент. Ты ведь действительно единственный врач в округе. Думай, вспоминай все, чему учили. Книги спрашивай – попробую добыть. Лекарства – любые. Оборудование – что пролезет по весу, но тоже постараюсь. Так что морду клином и вперед.

Когда Андрей доставал из рундука катера последний, специально привезенный для Валека, дробовик, появился Леслав. При виде толстяка у Бородулина сразу зачесался правый кулак. И было очень похоже, что Изольда в это же самое время испытывала схожие ощущения в ноге. Тем не менее, ей пришлось переводить.

- Добрый день, пан Андрей.

Своих соседей Леслав словно бы не заметил, хотя мазнул взглядом и по новой винтовке на плече у Колека, и по рации в руках у Валека.

- Моей ферме жизненно необходимы два охотничьих ружья и по десятку патронов на каждое. За ружье с патронами я готов заплатить по три, нет, даже по три с половиной килограмма соли самого высшего качества. Кроме того, дайте указание своим вассалам, чтобы они при встрече в лесу не смели меня оскорблять.

Бородулин по своей натуре не был человеком мстительным и агрессивным, но тут даже не пытался сдерживаться:

- Вот что, Леслав, за все, что ты тут натворил, за украденные из моего дома вещи, за твою жадность и тупость, тебя следовало бы повесить на первой попавшейся осине. Но я не стану этого делать, потому что мне жаль тратить на тебя даже обрывок гнилой веревки. У меня нет вассалов, есть граждане, добровольно присоединившиеся к моей общине на взаимовыгодных условиях. И я не вмешиваюсь в их внутренние дела, если только они не совершают никаких преступлений. А назвать тебя в лицо тем, кто ты есть на самом деле – не преступление. Теперь о том, что касается оружия. Соль мне нужна, но не думай, что ты, заимев на халяву соляные копи, можешь себе позволить назначать цены. Одно ружье будет стоить тебе ровно сто килограммов соли. Эту соль я взвешу лично, и не дай Бог, если хотя бы грамма не достанет. Патроны для тебя будут по килограмму за каждый. А если тебе не нравится моя цена, можешь валить на свой хутор. Все, свободен.

Леслав открыл рот, чтобы выразить всю степень своего возмущения торговым произволом, но, увидев, что рука Андрея непроизвольно потянулась к кобуре, закрыл его и с видом оскорбленной невинности удалился.

С тех пор, как ушли поляки, прошел час. Андрей уже начал подумывать о том, что, возможно, албанцы и не придут, но тут на реке послышался звук лодочного мотора. Андрей поднял к глазам бинокль. Небольшая моторка появилась из-за поворота и довольно резво пошла вверх по течению. В ней сидело три человека, все с оружием. Не доходя до причала примерно с полкилометра, лодка замедлила ход, затем остановилась. Видимо, сидевшие в ней разглядели флаг на крыше дома и принялись совещаться. Еще бы: одно дело – налет на «ничейную» территорию, и совсем другое – конфликт с государственным образованием неизвестной мощи. Опять же, исторически – что там эта Албания против России! В принципе, если эти люди посланы на разведку, им полагается, не проявляя враждебных намерений, войти в контакт, получить максимально подробную информацию о силах и возможностях встретившейся группы и донести информацию до своего начальства. Вот только что перевесит в итоге: мозги или жадность? На всякий случай, Бородулин достал из катера ППШ, поставил его к стене за углом дома и сам встал рядом.

- Изольда, - позвал он.

Девушка выглянула из двери.

- Видишь, гости к нам пожаловали? Ты с винтовкой наверх поднимись и на всякий случай держи их на мушке. Только у окна не вставай, чтобы тебя снаружи видно не было.

- Хорошо.

- И запрись изнутри.

Дверь закрылась, лязгнул засов.

Тем временем, в лодке, наконец, приняли решение. Мотор снова взревел, и лодка пошла к причалу. Приближалась не быстро, чтобы сидящие в ней успели все как следует рассмотреть. Подождав, когда лодка приблизится, Бородулин поднял Папасатыровский дробовик и прицелился. В лодке отреагировали. В полусотне метров от берега она снова остановилась и один из пришельцев, видимо, старший, что-то крикнул. Не дождавшись ответа, повторил то же самое на другом языке. Андрей все равно не понял. Тогда вступил в разговор еще один:

- Эй, москаль, убери зброю, поговорить хотим.

Вот только хохлов в албанском кубле ему сейчас и не хватало для полного счастья. Бородулин опустил ружье к бедру.

- Подваливайте. Ты один выходи, остальные пусть в лодке сидят.

В лодке снова переговорили, и она, наконец, причалила к дебаркадеру. Говоривший выбрался на причал. Следом засобирался было еще один, но Андрей снова вскинул ружье:

- Остальные сидят в лодке!

Главный, сидевший на моторе еле заметно кивнул, и начавший было вылезать послушно опустился обратно. Андрей снова убрал ружье к бедру.

Теперь можно было рассмотреть пришлецов более подробно. Одеты они были хорошо, но явно не для леса. То ли лесной одежды у них просто не было, то ли просто мерзли без теплых пуховиков. Оружие было незнакомое. У вылезшего на причал хохла – помповый дробовик, у тех, что остались в лодке - что-то посерьезнее, может даже, нарезное.

Бородулин выдержал паузу, давая гостям осмотреться. Минуты через две решил, что достаточно.

- Пришли говорить – говорите, нет – валите нахрен на ридну нэньку.

- Какой ты шустрый! – опять ответил хохол. Нет, чтобы в дом пригласить, накормить-напоить, в бане выпарить. Где ж твое хваленое москальское гостеприимство?

- Незваный гость хуже татарина. Я незнакомых людей в дом не зову.

- Так давай познакомимся.

Хохол пошел было вперед, протягивая руку. Андрей вновь вскинул винтовку:

- Стой где стоишь! Говори: кто такие, откуда пришли, что надо.

Пришлый остановился, но теперь он был всего в пятнадцати метрах.

- Так вот охотились мы и попали непонятно куда. Людей ищем, дорогу.

Хохол сбавил тон, но позади него в лодке началось шевеление. Один из оставшихся в ней людей привязал лодку к чугунной утке на дебаркадере, другой положил винтовку на край причала и напрягся, явно готовясь к прыжку.

- Охотники вы, как же! А скажи-ка ты мне, какого числа сезон на утку открывается? Хорош врать, говори начистоту!

- Ладно, ладно.

Хохол примирительно выставил перед собой левую ладонь, поскольку правая сжимала приклад дробовика, и сделал еще пару шагов, загородив собою лодку. В эту же секунду еще один из гостей перекатом метнулся из лодки на причал. Заметив движение, Бородулин пальнул от бедра в сторону пришельцев. На причале раздался короткий вскрик: видимо, кому-то прилетело. Кому, он не увидел, потому что тут же отшатнулся за угол. И очень вовремя: грохнули сразу три выстрела. Одна из пуль смачно чавкнула, впившись в зауголок у самой головы. Чуть промедлил бы – и все, привет. Андрей наугад пальнул из дробовика еще раз, выставив ствол из-за угла. Тут же он отскочил на два шага назад и, схватив ППШ, присел. Почти сразу из-за угла выкатился тот самый шустрик. Наверное, из какого-нибудь спецназа, уж больно он быстро да ловко перемещался, но автоматная очередь в упор его остановила. Сверху грохнул винтовочный выстрел. За углом раздался стон и следом звук падения тела. Андрей, ободренный огневой поддержкой, дал короткую очередь вдоль стены и рискнул выглянуть. Старший налетчик лежал на дебаркадере и явно не подавал признаков жизни. Бойкий переговорщик отсутствовал. Видимо, сбежал за угол.

- Хохол вокруг дома рванул! Крикнула сверху Изольда.

- Добавь своему в голову! – крикнул Бородулин, проконтролировал своего шустрика и, стараясь двигаться бесшумно, отошел к задней стороне дома. Еще один выстрел Изольды. Это значит, главарь гарантированно готов. Было тихо. Понятно, если пришелец рискнет бежать в лес, его сверху подстрелит Изольда. Значит, он где-то здесь. Но как понять, где? Придется напрячь мозги, чтобы их не вышибло картечью. Зеркала нет, ствол высовывать – можно оружия лишиться… Под ногой перекатился камень. А что, это идея! Присев, он на долю секунды выставил руку у самой земли и кистевым движением метнул камень за угол вдоль стены. Послышался удар во что-то мягкое. Не раздумывая дольше, Андрей полоснул очередью вслед за камнем и, услышав крик, выскочил за угол. Переговорщик лежал на боку, зажимая обеими руками рану на животе. Сквозь пальцы на жухлую траву сочилась кровь. Такие раны и в условиях стационара лечатся тяжело. А здесь, почти без медицинской помощи – гарантированный труп.