Закончив обход, Андрей отправился к терминалу. Сегодняшний сеанс поставки он решил посвятить исключительно хозяйственным нуждам. В донжоне его уже ждал Хорин с отредактированным списком. Андрей взял листок, просмотрел. В общем, он был согласен практически со всеми позициями. Две тачки – для ускорения земляных работ. Полкуба брусков, гвозди, полиэтиленовая пленка и монтажная пена – для устройства хотя бы временных рам. И четыре толстые канцелярских книги, для всеобъемлющего учета и контроля. Остальное он добавил от себя: шестнадцать надувных матрасов – чтобы никто ничего себе не отморозил о холодный камень, шесть легких складных столиков и два десятка пластмассовых табуретов. Хватит уже кушать, сидя на корточках или на чурках. Пока с досками проблема, пока нет ни нормальной мебели, ни возможности ее сделать, и этот эрзац подойдет. Еще пару хороших колунов и все. Небольшой остаток веса и две последние позиции оставил для себя: заказал для катера комплект рулевого управления и набор инструментов, чтобы это управление можно было смонтировать. Все-таки часами сидеть на холодной железной кормовой банке не слишком комфортно. Так и застудить себе что-нибудь недолго, а за здоровьем здесь следить стоит особо: больницы нет, случись что – надежда только на студента-недоучку и травницу.

Оставив довольного Хорина разбирать и учитывать имущество, отложив себе и заместителю по столу и по паре табуретов, Андрей разыскал заместителя. Вдвоем они оперативно загрузили в катер половину добытого накануне арсенала, часть трофейных патронов и отправились в гости к Изольде. Услышав звук мотора, она вышла к реке встречать гостей. Бородулин подошел к ней.

- Добрый день. Я сегодня, как видишь, не один. Это – мой заместитель, Станислав Наумович.

- Здравствуйте.

Девушка внимательно посмотрела на Михайленко.

- Я вас помню. Тогда, в лесу, это ведь были вы?

- Я, - не стал запираться безопасник. – Моей целью был ваш тогдашний спутник.

- А теперь очередь дошла до меня?

- Ваш э-э-э…

- Любовник!

- Я хотел сказать «приятель». Так вот, он был для нас, наших людей, опасен. Кроме того, у меня были к нему личные счеты, которые на вас не распространяются.

Она ненадолго нахмурилась, затем, видимо, приняв решение, коротко тряхнула головой.

- Хорошо. Тогда почему вы приехали?

- Из любопытства. Мне захотелось поговорить с вами и составить собственное мнение о девушке, которую родители назвали Ледяной битвой.

Изольда вновь пристально поглядела на Михайленко, но на этот раз в ее взгляде читалось некоторое удивление.

- Вы сумели меня заинтересовать, я отвечу на ваши вопросы. Вы ведь приехали спрашивать?

- Вы действительно умны. Но давайте сперва закроем основную повестку дня.

Все трое двинулись к складу.

- Как поживает наш дорогой пан Леслав? – спросил Андрей.

- Трясется, сволочь, сегодня со своими все утро мешки таскал.

- Все вернул?

- Клянется, что все. Конечно, проверить нельзя, наверняка что-то зажилил, но и прихватить не за что.

Бородулин заглянул в склад. Штабель мешков действительно выглядел полным, нетронутым. А вот ящиков с водкой явно не хватало. Интересно, зачем ему водка? Захочет выпить – может и самогону нагнать для личного употребления. Разгадка пришла быстро. На опушке леса показался, отдуваясь, сам Леслав, позади него давешний бугай катил тачку, в которой, мелодично позвякивая, стояли недостающие ящики. Вчерашней хромоты у толстяка как не бывало.

Леслав подошел, подобострастно улыбаясь поздоровался и, велев своему работнику разгружать ящики, принялся что-то говорить, всем своим видом демонстрируя покорность. Видимо, решил Андрей, ушлый поляк пытается произвести впечатление показательным исполнением воли начальства.

- Что он тут наговорил? – спросил Бородулин у Изольды, когда тот закончил.

- Говорит, что он, как честный человек, все до последнего вернул на место, и что клянется вам в вечной преданности.

Андрей хмыкнул, прекрасно понимая, что все слова и клятвы толстяка – не более, чем колебания воздуха.

- Ладно, будем считать, что инцидент исчерпан. Пусть валит на свою ферму.

Леслав заговорил снова.

- Он просит, чтобы в знак дружбы ему дали два ружья и достаточное количество патронов, - перевела Изольда.

Потрясающее хамство Леслава начало действовать Бородулину на нервы.

- Скажи ему, что благодаря тому, что он вернул все украденное, остался сегодня жив. Если он хочет дружбы, пусть докажет свою лояльность. А оружие придется покупать. Пусть подумает, что он может дать в обмен за ружье и патроны.

Услышав такой ответ, жулик изобразил на лице смертельную обиду и гордо удалился восвояси. За ним ушел и работник с тачкой.

- Ни за что не поверю, чтобы этот тип хоть чего-нибудь, да в свою пользу не умыкнул. – прокомментировал Михайленко, глядя вслед этой парочке. - Почти наверняка все мешки подоены. Сейчас начни взвешивать, в каждом хоть по килограмму, но недостает.

Фермеры скрылись за деревьями, а заместитель продолжил:

- Уважаемая Изольда. Мне бы хотелось с вами немного побеседовать. Где вам будет удобно?

Они с девушкой зашли в дом, а Бородулин присел на мостках у веранды, опершись спиной о поддерживающий крышу столб. Он прикрыл глаза, подставив лицо нежаркому осеннему солнцу, нежданно появившемуся в разрыве туч. Правую щеку приятно обвевал легкий ветерок, чуть поскрипывал дебаркадер, покачиваясь на небольшой волне. Все это вместе действовало настолько умиротворяюще, что Бородулин на несколько минут забыл обо всех проблемах и даже, кажется, умудрился задремать. Вырвал его из блаженного покоя раздавшийся неподалеку звук шагов. Он одним движением вскочил на ноги, мгновенно развернувшись в ту сторону, откуда доносились шаги, приготовил СВТ. И лишь потом удивился невесть откуда взявшимся рефлексам. Неужели этот дикий мир успел настолько его перекроить?

Из-за угла дома показались Колек с Гражинкой, и с ними еще один хмурый мужик. На плече Колека висел честно добытый в боях дробовик.

- Здравствуйте, пан Андрей! – поздоровалась Гражинка.

- Dzień dobry, - присоединились к ней остальные гости.

- Здравствуйте, - ответил Бородулин, опуская винтовку.

Он ощущал себя несколько неловко: к нему люди поговорить пришли, а он за оружие хватается.

- Андрей Бородулин, - представился он, пожимая руку незнакомцу.

- Валек, - коротко ответил тот.

Андрей спохватился, что ему полагается гостей пригласить, угостить хотя бы чаем. Он несколько засуетился, но тут на веранде открылась дверь и появившийся на пороге Михайленко спас положение:

- Прошу всех сюда, - сказал он с видом хлебосольного хозяина и тут же вновь скрылся в доме.

Гости потянулись следом за ним, Бородулин вошел последним.

На первом этаже дома обнаружилась гостиная с большим капитальным столом и столь же основательными скамьями. Пока гости и хозяева рассаживались, пока Изольда расставляла на столе кружки с чаем, Андрей, стараясь делать это незаметно, разглядывал Валека. Мужик как мужик, одет тепло, удобно, с деревенской практичностью. По лицу возраст определить было трудно. С равной вероятностью Валеку могло быть и тридцать, и пятьдесят. Бывают, знаете, такие люди, которые долго не меняются с годами, а потом как-то внезапно превращаются в стариков. А то, что в черных волосах проглядывает седина – ничего не значит. При такой жизни, да с бандитами в соседях поседеть нетрудно.

Чай был хорош. Изольда не поскупилась на заварку, выставила на стол сахарницу с колотым сахаром, и какое-то время все собравшиеся просто молча чаевничали. Но потом, видимо от чая, потихоньку оттаяли, и мало-помалу завязался разговор. Языковой барьер, благодаря Изольде и Гражинке, отсутствовал. Сперва поговорили, как водится, о погоде, о гадких экспериментаторах, о том, что бандиты – это плохо, но твердая власть все-таки нужна. Так понемногу дошли и до главного.

- С Гражинкой и Колеком я уже знаком, - начал Бородулин. – А с тобой, Валек, нынче первый раз вижусь. Ты вместе с Колеком пришел, стало быть, у него на ферме живешь?