Буддист. Ну пусть знание и будет атрибутом ума-манаса.

Найяик. Также не свойство ума-манаса — ввиду отсутствия одновременного познания [объектов] (19)

Yugapajjñeyānupalabdheśca na manasaḥ

[Сказано было, что] «выводной знак ума-манаса — отсутствие одновременности [чувственных] познаний» (I.1.16), и именно потому, что «внутренний инструментарий» выводится из отсутствия одновременных познаний, знание не является его атрибутом. Чьим же тогда? Субъекта познания — ввиду его «власти». Субъект познания автономен, а «инструментарий» подчинен. Если же свойство познания относится [к уму-манасу], то [он уже] перестает быть «инструментом». Из того, что познание запахов и т. п. осуществляется благодаря таким средствам, как нос и т. п., [по аналогии] выводится, что познание счастья и т. п., а также память [реализуются] благодаря [другому] средству — «внутреннему инструментарию». Если же ум со свойством познания называть Атманом и его же как средство познания счастья и т. п. — «внутренним инструментарием», то будет различие лишь в обозначении, а не по существу[564].

Если же смысл [слова] также в отсутствии одновременного познания [объектов] у йогина, то [речь о том, что] йогин создает, обнаруживая сверхсилу, не прибегая к органам чувств, [даже] тела с индриями, и воспринимает в этих [телах] объекты познания одновременно. Но это возможно только для вездесущего субъекта познания, а не для атомарного ума-манаса. Если же считать последний вездесущим, то [снова] не будет противоречия [с положением] о том, что знание есть свойство Атмана. Но если бы ум, будучи [лишь] «внутренним инструментарием», был вездесущ, то, ввиду одновременности его контактов со всеми индриями, [все] познания должны были бы появляться одновременно, [что невозможно] (19).

Буддист. Но не [произойдет ли] то же самое, если допустить, что оно — свойство Атмана? (20)

Tadātmaguṇatve 'pi tulyam

Если вездесущий Атман в контакте со всеми индриями, то придется [также] допустить одновременность в возникновении познаний (20).

Найяик. Не произойдет — ввиду отсутствия [постоянного] контакта между индриями и умом-манасом (21)

Indriyairmanasoḥ sarmikarṣābhāvāttadanutpatteḥ

Подобно контакту индрий с объектами, контакт индрий с умом-манасом также является причиной восприятий запаха и т. п. Но они не [могут быть] одновременны ввиду атомарности ума-манаса. А при [указанной] неодновременности одновременного появления познаний не будет и в том случае, если [познание] является свойством Атмана (21).

— Но почему бы познаниям запаха и т. п. не появляться только через сам контакт Атмана, индрий и объектов?

Найяик. Это неверно, ибо [таким образом еще] не указана причина возникновения [познаний] (22)

Notpattikāraṇānāmapadeśāt

[В утверждении]: «Познания запаха и т. п. возникают только из контакта Атмана, индрий и объектов» — нет указания на причину возникновения [познаний], благодаря которой можно было бы понять [их возникновение][565] (22).

Оппонент. Но при отсутствии постижения причины устранения [познания и его] устойчивости придется допустить его вечность (23)

Vināśakāraṇānupalabdheścāvasthāne tannityatvaprasaṅgaḥ

[Эта сутра] соотносится с [другой]: «Но не [произойдет ли] то же самое, если допустить, что оно — свойство Атмана?» (III.2.20). Ведь есть две причины устранения [любого] атрибута — отсутствие его субстрата и [появление] атрибута противоположного. Но первое невозможно ввиду вечности Атмана, [а второе потому, что] свойство, противоположное знанию, [в Атмане] не наблюдается. Потому при [допущении того, что] знание есть атрибут Атмана, неизбежно придется допустить и вечность знания (23).

Найяик. Поскольку познание воспринимается как невечное, устранение [одного] познания [осуществляется] через [появление] другого, как [в случае] со звуками (24)

Anityatvagrahādbuddherbuddhyantarādvināśaḥ śabdavat

То, что познание невечно, внутренне ощущается каждым. Воспринимается и поток познания, и при этом делается заключение: одно качество [этого потока] устраняется другим — подобно тому, как в потоке звуков [один] звук устраняется другим (24).

Буддист. Поскольку память обусловливается бесчисленными санскарами, производимыми познаниями[566], присущими Атману, и общей причиной [всех] воспоминаний является [постоянный] контакт Атмана и ума-манаса, то не может не быть одновременности в [действиях] причин [памяти], а потому, если познание есть свойство Атмана, акты памяти должны появляться одновременно.

Обосновывая неодновременность [обсуждаемых] контактов, Оппонент говорит:

Появление актов памяти неодновременно, поскольку ум-манас контактирует [лишь с той] «частью» Атмана, которой [в данный момент] присуще познание (25)

Jñānasamavetātmapradeśasannikarṣānmanasaḥ smṛtyutpatterna yugapadutpattiḥ

Санскары, обусловливаемые познаниями, называются знаниями, и ум-манас последовательно контактирует с теми «частями» Атмана, в которых имеются санскары знания, и воспоминания также возникают последовательно в результате контактов Атмана и ума (25).

Найяик. Это неверно, ибо ум-манас функционирует [только] в теле (26)

Nāntaḥśarīravṛttitvānmanasaḥ

Жизнью считается соединение ума-манаса с наделенным телом Атманом, которое сопровождается накоплениями вызревающей кармы. Но ум, пребывающий в теле, до смерти не соединяется с теми «частями» Атмана, которые вне тела и в которых [аккумулируются] санскары, [порождаемые] знанием (26).

Оппонент. [Это] не аргумент, ибо [он] [сам] должен быть обоснован[567] (27)

Sādhyatvādahetuḥ

Если жизнь — лишь накопление «вызревающей» кармы, то надо [еще] доказать, что ум-манас функционирует [только] в пределах тела (27).

Найяик. Опровержения нет, ибо наблюдается сохранение тела у того, кто вспоминает (28)

Smarataḥ śarīradhāraṇopapatterapratiṣedhaḥ

Тот, кто хочет [что-то] вспомнить, сосредоточивает внимание и вспоминает [тот или иной] предмет даже спустя долгое время, но у вспоминающего наблюдается тело. Усилие же, происходящее от контакта Атмана и ума-манаса, двойственное: удерживающее и побуждающее. Если же ум может оставить тело вследствие прекращения усилий по поддержанию [его], то тело вспоминающего должно упасть под действием тяжести (28).

Оппонент. Неверно, ибо у ума-манаса быстрое движение (29)

Na tadāśugatitvānmanasah

У ума-манаса быстрое движение, и у него есть [сразу] две [возможности]: контактировать с теми «частями» Атмана, которые вне тела и конструируются санскарами знания, или возвращаться [в тело], чтобы осуществить внутреннее усилие. Или, [по-другому], ум оставляет тело, осуществив усилие по его поддержанию, и потому оно держится [и после его ухода] (29).

Найяик. Это неверно, ибо время припоминания не ограничено (30)

Na smaraṇakālāniyamāt

Что-то вспоминается тут же, что-то — спустя определенное время. Во втором случае желающий [что-то] вспомнить сосредоточивает ум-манас, и, после того как выстраивается серия мыслей и специфический знак какого-то объекта «взят» размышлением, он становится причиной воспоминания. Когда же ум долгое время пребывает вне [тела, поддержание тела] не осуществляется. Соединение Атмана и ума без соединения с телом не [может быть] причиной припоминания, ибо опыт локализуется в теле. Тело — локус опыта пуруши [или] субъекта познания, и потому только соединения ушедшего из него ума с Атманом недостаточно для порождения [ощущений] счастья и т. п., а если достаточно, то тело [вообще] можно считать излишним (30).

Некоторые [считают]: Ни побуждение [со стороны] Атмана, ни случай, ни сознательность не [могут быть] специфическими [причинами] соединения [Атмана с умом] (31)