— Ха! Не смеши. Сама знаешь — этому не бывать. Космо-навтов-то по пальцам пересчитать можно. Где уж нам…

— А ты учись и…

— Ну эту сказку мы десять тысяч раз слышали. Вот если бы у меня была волшебная палочка. Или что-нибудь вроде лампы Аладдина…

— И что бы ты тогда сделал?

— Спрашиваешь… Ведь это же волшебная палочка, понимаешь, волшебная! Что захотел — все получил. Сразу! И ничего не надо делать. Даже думать и то не надо.

— Ты это так себе представляешь?

— А как же иначе? Потер волшебную лампу, вызвал джинна и приказывай. А он уж все сделает…

Вот какие нередко происходили беседы между братом и сестрой.

Но это, как говорится, только присказка, а сказка еще впереди. Нам с вами еще предстоит ее сочинить. Вот и начнем.

Мальчик Сережа убежден в том, что будь у него волшебная палочка или волшебная лампа, хозяин которой может повелевать могущественным джинном, то без всякого труда легко получил бы все, что только захотел. Ну что ж, мы придумываем сказку — значит, все в нашей власти. Хочет Сережа распоряжаться джинном — пусть будет джинн. Но так как сказка у нас современная, то извлечем этого джинна не из заплесневелой бутылки, а из… ну, скажем, из… радиоприемника. И пусть будет у нас не один, а два джинна. Так интересней. Надо только придумать, каким образом они попали в услужение к Сереже. Начнем сочинять…

Однажды пришел Сережа из школы, а Валя ему говорит:

— Сходи в магазин, купи бутылку кефира.

Пошел Сережа на кухню взять пустую посуду на обмен, а бутылок из-под кефира что-то и не видно. Искал, искал, ничего найти не может. Вдруг видит — на подоконнике стоит бутылка. Давно, наверное, стоит — вся пылью покрылась. Странным это Сереже показалось: и мама, и Валя — люди аккуратные, у них грязной посуды днем с огнем не сыщешь.

Взял Сережа бутылку, осторожно, двумя пальцами, чтобы не испачкаться, поставил в раковину мыть. Уже хотел воду пустить, видит в бутылке бумажка лежит. Вытряхнул ее, а на бумажке что-то написано, какие-то цифры. Понес бумажку к сестре.

Валя про бутылку услышала, удивилась. Не было, говорит, у нас такой бутылки. А Сережа между тем бумажку разглядывает, цифры вслух читает:

— "Три, десять, одиннадцать, тридцать, двадцать три, девять…" Валя, а Валя, что это, может быть, шифр? А почему бы и нет? "Три" — это, может быть, третья буква в алфавите: "а", "б", "в" — значит, "в". Десять — "к". Постой…

Он взял чистый листок и выписал алфавит. Пронумеровал все буквы и снова заглянул в записку, извлеченную из бутылки.

— Смотри, смотри, получается. Получается: "включи". А что включить-то?

Валя взяла у брата загадочную записку, повертела в руках.

— Да ведь это квитанция за ремонт радиоприемника. Наверное, его и надо включить.

— Эту старую рухлядь? — разочарованно сказал Сережа. — Так он же давно не работает. Вот, смотри…

Он подскочил к радиоприемнику и резко повернул ручку. Прозвучал щелчок, а вслед за ним из динамика послышались треск, свист, шипение, шумы.

— Работает! — удивился Сережа.

И стал медленно вращать ручку настройки..

И вдруг из радиоприемника сквозь помехи совершенно отчетливо прозвучал чей-то приглушенный голос:

— Стой! Стой! Не крути дальше!

Сережа в испуге отскочил в сторону.

— Ой! Что это?

А тем временем из приемника донесся другой, еще более далекий голос, словно говоривший находился где-нибудь на другой планете.

— Крути, крути! Крути дальше!

Сережа растерянно посмотрел на сестру. Но Валя только пожала плечами: решай, мол, сам.

Сережа вновь вернулся к приемнику и осторожно, словно это был не радиоаппарат, а раскаленный утюг, протянул руку и повернул ручку настройки еще на пол-оборота.

Что-то сверкнуло! Раздался удар, похожий на удар грома Из динамика стремительно вылетело прозрачное бледно-голубое клубящееся облако. Прямо на глазах оно стало быстро сгущаться. И превратилось в огромного, ростом под самый потолок, самого настоящего джинна. Сложив руки на груди, он склонился перед Сережей в глубоком поклоне и произнес голосом, от которого зазвенели висюльки в хрустальной люстре:

— Ты звал меня, о господин? Приказывай, что я должен делать, — построить мост, или разрушить город, или перенести тебя на край света? Приказывай!..

— Постойте! Постойте! — удивленно спросил Сережа. — А как вы сюда попали? И кто вы такой?

— Я — всемогущий джинн! Я был пленником радиоволны Ты освободил меня. Я — твой раб, повелитель!

— Что за глупости! — возмутился Сережа. — У меня нет рабов. И никакой я не повелитель. Я — Сережа.

Джинн снова отвесил глубокий поклон да так и застыл в полусогнутом положении.

— Я жду распоряжений, о Сережа.

— И я могу захотеть все, что угодно?

— Приказывай.

— Вот здорово…

А ведь и в самом деле — здорово! Уверен, что любой из вас хотел бы оказаться на месте Сережи. Ведь сколько у каждого бывает самых разнообразных желаний, нередко, к сожалению, неосуществимых! А тут такая возможность, что ни пожелаешь — сразу исполнится. И без всяких забот и хлопот, без всякого труда. Только выбирай, что попросить в первую очередь. Наверное, что-нибудь самое, самое важное!

Вам кажется — это так уж просто сделать? Ну-ка попробуйте перебрать свои желания и остановиться на одном из них. Вот и Сережа тоже растерялся и вопросительно взглянул на сестру, как бы призывая ее помочь. Но Валя покачала головой:

— Нет уж — сам. Пошевели мозгами, подумай.

— Ну, ладно, — решился Сережа и повернулся к джинну, неподвижно застывшему в выжидательной позе: — Если ты и в самом деле такой всемогущий, сделай так, чтобы… хочу торт!

— Слушаю и повинуюсь, — склонил голову джинн, и в то же мгновение что-то ослепительно вспыхнуло, и на столе появился огромный торт, украшенный бесчисленными замысловатыми завитушками и башенками, а в центре его возвышался сделанный из крема роскошный дворец.

— Вот это да! — воскликнул Сережа. — Вот здорово! И его можно есть?

— Две тысячи лет тому назад он был любимым тортом самого Османа-паши ибн аль Расуля.

Сережа взял из серванта нож и тарелку, подошел к торту, прицелился и попробовал отрезать большой кусок с аппетитной кремовой башенкой. Но торт не поддался. Сережа нажал посильней. Никакого результата.

— Да это сухарь какой-то!.. — разочарованно сказал мальчик. — Кирпич… Ему и в самом деле две тысячи лет.

— Две, — подтвердил джинн, — ровно две тысячи.

— Вот и отправь его обратно к своему Осману-паше. А я хочу такой, какой бывает в магазине.

— Слушаю и повинуюсь.

И двухтысячелетний торт тотчас же исчез, а на его месте появился обыкновенный бисквитно-кремовый.

— А это откуда? — подозрительно спросил Сережа.

— Из соседнего "магазина", как ты его назвал, о господин. Прямо с витрины.

— С витрины? — Сережа осторожно попробовал новый торт пальцем. — Да он же пластмассовый! Бутафорский.

— Виноват… — И этот торт исчез. — Я не понимаю, чего ты хочешь, о повелитель. Прикажи, и я перенесу сюда весь магазин.

— Что ты, что ты! — испугался Сережа. — И вообще… Я думал, ты их из ничего делаешь.

— Как можно, о господин. Из ничего можно сделать только ничто.

— А как же?.. Как ты вообще все это делаешь?

— Как делаю? — переспросил джинн и тут же умолк.

— Да, да, как ты это делаешь? Все эти чудеса?

Вид у джинна был явно растерянный.

— Ты приказываешь, о повелитель? — выдавил он из себя.

— Приказываю, приказываю…

Джинн помялся, словно ему очень не хотелось отвечать, и наконец пробормотал едва слышным голосом:

— Как делаю?.. Этого я не знаю.

— Не знаешь? — удивился Сережа. — Но как же так?

— Вот так. Делаю, а не знаю… Не знаю, и все.

— А кто же знает? — продолжал допытываться мальчик.

— Тот, кто приказывает.

— Я? — воскликнул Сережа.

— Ты — мой господин, ты и должен все знать, — подтвердил джинн. — А я только исполняю. Что прикажешь, то и сделаю.