Рисунки всемирно признанного гения «тянули», по предварительным оценкам, на 1,5–2 миллиона евро.
Пикассо обычно изображал свою музу в образе спящей одалиски, сфинкса или надменной Минервы, никогда при этом не изменяя своей манере. На одном из рисунков лицо художника появляется в волосах любимой женщины.
Любовь Пикассо родилась в день, когда 17-летняя Женевьева пришла в ателье художника, чтобы взять у него интервью для лицейской газеты. Тогда девушка заявила: «Молодежь не понимает вашу живопись».
Женевьева Лапорт вспоминала, что, когда они встретились через семь лет, Пикассо признался ей: «Ты и не представляешь, как мне тогда хотелось погладить твои волосы». Первая встреча с Лапорт произвела на него большое впечатление – девушка была очень похожа на персонаж одной из его картин «голубого периода» – «Маленькая цветочница».
Спустя многие годы Женевьева Лапорт продолжала настаивать, что именно она была «большой любовью Пикассо и последней свидетельницей жизни художника»[68].
Творческая активность и результативность мастера весьма поразительны. По подсчетам некоторых специалистов, за свою долгую творческую жизнь Пикассо создал около 20 тысяч работ в разных жанрах. Ведь один из основоположников кубизма был не только очень крупным художником, но и прекрасным скульптором, графиком, театральным декоратором, керамистом и дизайнером. Причем, как это ни парадоксально, после смерти мастера число его подлинных работ постоянно увеличивается, поскольку время от времени объявляются ранее неизвестные собственники его произведений.
Пабло Пикассо. Маленькая цветочница. 1932 г.
Так, в 2010 году буквально информационная бомба взорвалась на Лазурном берегу Франции. Бывший электрик Пьер Ле Геннек (Pierre Le Guennec) заявил, что обладает несколькими сотнями полотен кисти Пабло Пикассо. Список Геннека, по его утверждению, включал 271 работу, написанную Пикассо в период с 1900 по 1932 год. Это большей частью полотна кубистского, так называемого «голубого» периода творчества, а также литографии, акварели, портреты его первой жены – Ольги Хохловой и его записные книжки.
Естественно, журналисты первым делом задались вопросом: как вся эта внушительная коллекция, о которой до этого никто из искусствоведов не знал, могла оказаться в руках простого рабочего? И почему он молчал почти сорок лет? В ответ Геннек пояснил:
– Я работал для мастера с 1970 по 1973 год, вплоть до его кончины. Уже потом помогал по мелочам, что-нибудь починить, установить его жене. Эти картины и эта коллекция в целом являются подарками самого Пикассо, а потом и его жены, которые таким образом отблагодарили меня за мой труд.
По словам пенсионера, раскрыть содержание своего «тайника» его вынудило плохое самочувствие и материальные проблемы.
В январе 2010 года он послал сыну художника Клоду Пикассо, который одновременно является хранителем наследия отца, фото нескольких имевшихся у него акварелей, с просьбой выписать на них сертификаты подлинности. Наследник с ходу пенсионеру отказал, посчитав его за афериста.
9 сентября 2010 года Геннек с большим чемоданом, полным акварелей, литографий, зарисовок, а также фотографиями коллажей[69], в сопровождении жены явился в фонд Пикассо в Париже. Для сотрудников фонда и самого Клода Пикассо эта новость явилась полной неожиданностью. Ведь ни одна из этих работ не фигурировала в расширенном списке произведений мастера, который был составлен через несколько лет после его смерти.
Чрезвычайно разгневанный Клод Пикассо в интервью французским журналистам заявил, что его отец не мог «так просто взять и подарить свои полотна, пусть и раннего периода творчества, обычному электрику».
«Мой отец не стал бы просто так разбазаривать то, чему отдал свою жизнь. В лучшем случае он мог подарить одну свою работу, но не делать же подарок в виде сотен своих работ?!» – заявил Клод Пикассо. Наследник высказал предположение, что данная коллекция могла попасть в чужие руки нечестным путем. Прокуратура, по настоянию главного хранителя наследия художника, намерена была провести «тщательную экспертизу произведений с участием самых авторитетных специалистов на предмет их подлинности и соответствия кисти мастера». Впредь же до проведения экспертизы на коллекцию Геннека был наложен арест, а самого пенсионера несколько часов допрашивала полиция. Здесь он был вынужден несколько по-иному объяснить нахождение у него произведений мэтра. Геннек объяснил, что большую часть работ ему подарил не сам Пикассо, а его последняя жена Жаклин, ушедшая из жизни в 1986 году[70].
Однако финал этой истории все-таки оказался для Геннека и его жены Даниэль достаточно печальным. По заявлению Клода Пикассо было возбуждено уголовное дело. По завершении расследования оно было передано на разрешение суда.
В судебном заседании, отрицая кражу произведений искусства, Геннек сообщил, что «Пикассо полностью ему доверял». Его слова в известной мере подтвердила и внучка художника Катрин Ютен-Блэ (Catherine Hutin-Blay). Она заявила, что была знакома с электриком и что семья мастера относилась к Ле Геннеку «по-дружески». Однако и она высказала сомнение в том отношении, что ее достаточно практичный и даже довольно прижимистый дед «ни с того, ни с сего» мог подарить рабочему исключительно ценную коллекцию.
С уголовно-процессуальной и уголовно-правовой точек зрения приговор суда достаточно интересен. Потерпевший (если считать Пикассо потерпевшим) и его жена давно скончались и каких-либо показаний по делу, естественно, дать не могли. Что же касается подсудимых, то своей вины они не признали, продолжая утверждать, что находящиеся у них работы мастера в разное время были подарены Пьеру Ле Геннеку самим Пикассо и его женой. Эту версию поддержал и адвокат подсудимых. Он также сослался на то, что «Пикассо со своей отменной памятью не мог не заметить пропажи двух с лишком сотен рисунков, если бы их и вправду украли».
Таким образом, суд столкнулся с необходимостью разрешать вопрос о наличии или отсутствии состава преступления и судьбе заявленного по делу гражданского иска на основании косвенных доказательств – оказавшегося у бывшего электрика огромного массива произведений художника в совокупности с прямыми доказательствами – показаниями подсудимых. Совершенно очевидно, что, оценивая эти доказательства, суд в значительной степени руководствовался чисто житейскими соображениями. Он пришел к выводу, что Пикассо и его жена не могли подарить подсудимому огромное количество дорогостоящих произведений всемирно известного художника. (В конечном итоге коллекция была оценена в 120 миллионов евро.) Поэтому из двух возможных версий происхождения коллекции Геннека (кража или дар) суд отдал предпочтение первой. Версия подсудимых о получении 271 работы Пикассо в качестве дара была судом отвергнута как неправдоподобная.
В то же время суд не признал подсудимых (или хотя бы одного Геннека) виновными в хищении шедевров, квалифицировав их действия лишь в качестве хранения краденого. На первый взгляд, это кажется необъяснимым, но очевидно, суд исходил из следующего. К моменту возбуждения уголовного дела давность привлечения к уголовной ответственности за кражу уже истекла. Хранение же краденого – преступление длящееся. Поэтому, исходя из установленных и оцененных судом фактов, состав данного преступления был налицо. С учетом возраста подсудимых (на момент вынесения приговора Геннеку исполнилось 75 лет) и отсутствия у наследников реального ущерба, который при условии удовлетворения гражданского иска был полностью возмещен, суд назначил супругам по два года лишения свободы условно. Одновременно в пользу управляющей наследием мастера «Администрации Пикассо» (Picasso Administration) был полностью удовлетворен заявленный ею гражданский иск.
