- Сдурел? – Рявкнул он. Охотник прищурился, глядя на злобное выражение его лица и надавил на рукоять. По шее Рихтера потекла струйка крови, а в глазах мелькнул страх.

- Вот такого. – Нейтральным тоном констатировал Охотник, резко отступая в сторону. Инквизитор прижал ладонь к горлу, бормоча проклятия.

- Это было не честно, у меня всего один меч. – Прорычал он.

- Привыкай. – Ответил Рейнальд. – И помни, что такое может случиться в настоящем бою. – Он закинул меч на плечо, со щелчком складывая гарду. – Кстати, не один ты парируешь рукоятью. Враги тоже могут быть к этому готовы, хотя умение полезное. – Он одобрительно кивнул, пряча кинжал в ножны за поясом и наклонился за цепью. – Должен сказать, результат отличный для того, кто не тренируется каждое утро и не сражался годами. Я был о тебе худшего мнения, оказался не прав, извини. – Он улыбнулся.

- Пошел ты. – Пробурчал инквизитор. – В следующий раз фокусы тебе не помогут.

- Значит этот не прошел даром. – Охотник пожал плечами. – Идем. – Добавил он, направляясь к лагерю.

- Откуда у тебя эта цепь? Ты ее в мешке таскаешь? – Поинтересовался Рихтер у границы леса. Солнце уже приподнялось и в воздухе мельтешили первые мухи.

- А? – Отстраненно переспросил Охотник. – Ага. – Добавил он и сел у углей костра. – Сейчас мы разделимся, инквизитор. Пока что Ватикан еще близко, и можно не опасаться нападения на дороге, но с каждой верстой эта безопасность все эфемернее. – Охотник развязал свой худой мешок и вытащил из него скрученный в трубочку кусок кожи. – Сейчас мы находимся здесь. – Сказал он, сняв шнурок и развернув сверток.

- Ты носишь цепь вместе с картой? – Удивился Рихтер еще сильнее.

- Сосредоточься. – Раздражённо оборвал его Охотник и отмахнулся от мошки. – Поедешь дальше по дороге и попадешь аккурат в монастырь святой Ольги. Я пойду вот сюда, через лес. – Он провел пальцем по карте, указывая направление.

- Через эти заросли ты будешь продираться неделю. – Скептически отметил инквизитор.

- Я умею быстро пересекать леса. – Он махнул рукой. – В общем, выйду к Ордену, доделаю свои дела, и буду ждать вас здесь. – Он тыкнул на перекресток, расположенный рядом с озером. – Запасись провизией на несколько дней, - он посмотрел на кислое лицо инквизитора, - ладно, учить не буду, разберешься. Но пока меня рядом нет, за Веру отвечаешь головой, понял? – Рихтер закатил глаза. – Понял? – С нажимом добавил он. – Если с ней что случится, в Ватикан вернешься по частям, очень мелким частям, и плевать, что со мной будет потом. – В ледяном тоне Охотника не было угрозы или бравады, инквизитор вдруг понял, что он просто констатирует факты и поежился.

- Хорошо-хорошо. – Закивал Рихтер. – Вот пристал.

- Надеюсь. – Охотник тяжело вздохнул, свернул карту, и убрал ее назад в мешок, закидывая его за плечо. – Ну, я на тебя рассчитываю. – Добавил он, поднялся, и повернулся в сторону деревьев. – Ненавижу лес. – Мрачно пробормотал он под нос.

- Что ты вообще любишь? – Озадаченно произнес инквизитор, укладывая только что услышанное в голове. Как-то быстро Охотник стал указывать ему что делать.

- Ночь. – Задумчиво ответил Рейнальд и зашагал прочь. – Бывай.

Хенкер

Возня инквизитора медленно стихала за спиной. Утренняя свежесть почти улетучилась, насекомые надоедали все больше. А в лесном воздухе царил сладко-влажный запах цветов-хлопушек. Он протиснулся между деревьями, стер с лица прилипшую паутину, и направился вглубь леса, переступая торчащие корни и раздвигая лезущие в глаза ветви. Дорога окончательно осталась позади, он привалился спиной к стволу облепленного трутовиками дерева, огляделся, и, убедившись в том, что его никто не видит, перевел дыхание, и шагнул в смыкающиеся ряды сосен.

Снова чувство сопротивления. Переход давался тяжело, иголки царапались и цеплялись за одежду, но вскоре он прорвался через живую стену и вышел на знакомую поляну. Здесь еще была ночь, луна виднелась над деревьями, окруженная легкой пеленой ажурных облаков. Высокая трава колыхалась сине-зелеными волнами, и еле слышно вдалеке плескалась вода ручья. Он вдохнул холодный, покалывающий лицо воздух, и зашагал к дому.

Тяжелая деревянная дверь открылась без скрипа. Он переступил через порог, подошел к стене и повесил цепь на место. Положил на пол меч и снял с плеча мешок, разминая руки. Очень давно он не радовался возвращению в Слезы, но сейчас, впервые за долгое время, он чувствовал облегчение. Оставив плащ, он снова вышел за порог, отошел на десяток шагов, лег в травяное море и зажмурился. После произошедшего в проклятой деревне у него так и не было возможности просто так остановиться и все обдумать. Сквозь прикрытые веки Рейнальд заметил опустившуюся на него тень и открыл глаза. Луну над ним загораживала голова Перикулума, сверлящего его вопросительным взглядом.

- Чего тебе? – Спросил Охотник. Конь многозначительно фыркнул в ответ. – Дай мне немного времени, и мы отправимся в путь. – Перикулум раздосадовано выдохнул ноздрями горячий пар ему в лицо, закатил глаза, и отошел в сторону.

Головная боль, пропавшая еще на подъезде к Ватикану, не возвращалась с того момента. Тем не менее, после пережитого, Охотник раз за разом ловил себя на мысли о том, что не до конца уверен в реальности происходящего, что пройдет еще мгновение, и он проснется вновь в новой версии прожитого кошмара. Рейнальд тяжело вздохнул. Никаких способов убедиться или опровергнуть истинность того, что он видит, не приходило ему в голову. Конечно, можно было послушаться Вэлдрина и оставить проклятый меч в покое, но тогда встречу с вампиром он бы вряд ли пережил. Хотя, пережил ли он ее? Охотник зябко поморщился и отмахнулся от этой мысли. В любом случае, однажды он уже пользовался этим мечом, и происходившее за несколько дней до этого, и следующие несколько дней после до сих пор были в его воспоминаниях как в тумане. Сейчас, кажется, все прошло не настолько плохо. Возможно, галлюцинации были и тогда, просто он их забыл? Как бы там ни было, Наэкаэль явно была благосклоннее к тем, кто пытался ее использовать, чем Бонхеаль, стершего из реальности бедолаг в Ломеионе. «Наверное Вэлдрину было ужасно тяжело заслужить его уважение» - подумал Охотник. К сожалению, меч никаким образом не давал ему понять своих пожеланий или претензий, так что ему не оставалось ничего кроме аккуратного использования оружия. Немного настораживали слова о том, что настоящий хранитель однажды найдет меч и тогда Рейнальду придется его отдать. Охотник задумался над тем, как может выглядеть тот, кто придет за клинком. Араниэль утверждал, что он и есть хранитель, но Рейнальду не верилось в это ни тогда не сейчас. Вряд ли незваный гость будет похож на Вэлдрина, он все-таки уникальный случай.

Рейнальд тяжело вздохнул: мысли о темном эльфе натолкнули на воспоминания о Ломеионе еще сильнее. Как там Анка? Не верилось, что она могла погибнуть, наверняка выбралась и залегла на дно в какой-то деревне неподалеку. Она умная девушка, хоть и слишком добрая для мира, в котором живет. Сине-зеленая трава качнулась на ветру, щекоча лицо. В Слезах не было ничего живого, кроме гостей, так что можно было не бояться назойливых насекомых. Понежившись в траве еще немного, Охотник поднялся, отряхнул рубаху от земли, и вернулся в дом. Пора было собираться.

- Перикулум! – Крикнул он, стоя у порога. Из-за угла дома показалась морда коня, а потом и он сам, вальяжной походкой, шагающий к дверям.

Охотник накинул попону, закрепил ножны с простым мечом, который оставлял здесь на время боя с вампиром ввиду его бесполезности и прикрыл сверху тканью. На другую сторону повесил завёрнутый в шкуру Черный Василек, перетянутый ремнями. Дальше седло, сбруя, и небольшая котомка с несколькими нужными мелочами. Проверив крепления, и оставшись довольным, он застегнул заштопанный дублет, завязал подвязки с пистолетами, накинул ваэ, продев в прорези руки, и, подхватив с пола заплечный мешок, зашагал в сторону леса.