Деревце с важным видом медленно плыло в воздухе. Его крону и корни обдувал ветерок. Солнце казалось совсем близким и светило, не как обычно, сверху, а откуда-то сбоку. «Скоро я поднимусь выше солнца!» – ликовало деревце. И у него дух захватывало от собственного величия: «Я покажу другим деревьям путь наверх. Научу их мыслить и жить по-новому! Ах!»
Мимо пролетали птицы.
– Я гораздо больше по размеру, чем любая из них. Если они попросят, я, пожалуй, соглашусь быть вожаком их стаи. А ведь раньше они только использовали меня в своих целях. И, конечно же, считали себя высшими существами по отношению к нам, деревьям.
Так оно плыло и плыло, предаваясь самым радужным мечтам. Прошло какое-то время. И деревце почувствовало некоторую неуверенность в своей правоте. А чуть позже ощутило себя откровенно не в своей тарелке.
Оказалось, что здесь, на небе, тем более не с кем поделиться такими замечательными впечатлениями.
– Но ведь я никому не делаю ничего плохого? Может быть, я немного полетаю и вернусь. Мне не так уж и плохо было на моем месте.
И тут оно с дрожью в каждой клетке поняло, что не имеет ни малейшего представления о том, как спуститься с небес. Солнце теперь жгло как-то особенно зло и беспощадно. А ветер так высушил корни, что деревце почувствовало чудовищную жажду!
Потускнели краски вокруг. А новые впечатления потеряли всякий смысл. Ветер что-то раздраженно бурчал в корнях. А птицы, почему-то, испуганно шарахались от него во все стороны. «Как глупо, наверное, я выгляжу в их глазах!» – мелькнула предательская мысль. Даже солнце смотрело на него снизу с явным неодобрением.
С ужасом поняло деревце, что, если его корни немедленно не утолят жажду, оно просто погибнет! «Но ведь я единственное, уникальное летающее дерево!» – сопротивлялась гордость. В то время как все его существо отчаянно взмолилось: «Господи! Я ничего так не хочу, как оказаться сейчас на своей чудесной лужайке, среди изумрудной травы и полевых цветов. На берегу самой прекрасной на всем белом свете реки!»
– Боже мой! Неужели я никогда больше не зацветут ранней весной, не брошу в благодатную почву своих семян? Неужели не увижу молодых зеленых всходов? Не закрою их от холодных ветров и палящих лучей солнца? Не услышу на рассвете торжественного хора птиц, приветствующего восход светила?
Теперь ему казалось, что нет ничего слаще той весенней истомы, когда, после долгой зимней спячки, под корой начинал бродить сок! И возвышеннее той неистовой воли к жизни, которая разламывала прочную кожицу почек и выбрасывала, навстречу солнцу, первую нежную зелень листочков. А как приветливо махали издалека ветками его сородичи, словно говоря: «Мы помним тебя! Мы здесь, близко. Живи, держись!» И столько еще чудесных мгновений вспомнилось ему. Еще немного, и отчаяние свело бы его с ума…
И тут от громкого щебета птиц в ветвях деревце… очнулось. Какова же была его радость, когда оно, окончательно убедилось в том, что это был только сон!
Оно осознало, как прекрасна и полноценна жизнь дерева. Та, которая у него есть. В густой листве своей чудесной кроны оно дает приют и пищу птицам и насекомым. А в жаркий летний день радует животных и людей чудесным отдыхом в тени. Вместе с другими деревьями защищает от разрушительных ветров поля и луга. Укрепляет своими корнями лесные склоны и берега рек.
Да, оно стоит на одном месте! Но каждым своим листочком оно чувствует движение ветра. Очищает воздух от пыли. А как радуется солнечным лучам! И впитывает их, пропуская через свои листья солнечный свет и получая жизненную энергию от самого светила. Наслаждается летним дождем и выпивает целые облака, которые собирали влагу по всему свету, чтобы напоить ею деревья, травы и цветы. И когда эта благодатная влага течет по всем его жилочкам, разве оно не чувствует себя могучим и мудрым? Не ощущает себя неповторимой и полноценной частичкой вечно обновляющегося прекрасного мира живой Природы? Не знает, что его семена ветер разнесет по всему свету, чтобы из них мог вырасти новый лес? И что в каждом молодом деревце будет его частица, каждому оно дало жизнь.
Как здорово гордиться не тем, что удалось подняться выше всех, а тем, что выстояло, несмотря ни на что. И понимать, что мы неразрывно связаны с тем, что нас окружает. А мир, хоть чуточку, зависит от нас. От того, что и как мы делаем – каждый на своем месте.
Когда-то считалось, что пальмы растут только на юге, а клюква и брусника – на севере. Люди научились создавать искусственные условия для выведения чего угодно и где угодно. А ведь неспроста природа отличается на разных параллелях и меридианах. Где грань дозволенного, безопасного вмешательства человека в природные процессы? А в человеческие? Надеюсь, сохранятся на планете не только модифицированные продукты для клонированных, размороженных или полностью искусственно созданных человекообразных.
«Жизнь – трагедия», – выскажут люди.
«Неизбежен конец», – подтвердят.
Я не спорю, пусть будет, как будет.
Но события выстрою в ряд…
И пойму: вопреки ожиданьям,
Унываньям, тоске вопреки,
Я не верю в конец мирозданья.
Начинается с новой строки
Каждый раз что-то новое снова.
И опять раздвигается мрак.
«Помнишь? – спросит Господь,—
Было Слово. Будет снова,
Пожалуй, вот так…».
Моя сегодняшняя задача – выяснить, сколько средств осталось на детской карте внучки. Это тоже ниточка связи, повод для переписки, даже когда совсем некогда. Люблю приносить пользу и радуюсь, когда порученное исполнено.
Что посеешь, то и пожнешь. Разве не так?
Глава 3.
Болгария – не заграница? Внучка – это совсем не внук, или Три супер средства от деменции
Видеть и делать новое – очень большое удовольствие.
Вольтер
У нас в квартире на стене коридора висит картина, привезенная мужем из командировки во Вьетнам. Она у меня вызывала щемящее чувство после того, как один из сыновей переехал жить и работать в Хельсинки. На картине три пары аистов: одна в полете, другая готовится взлететь. И только одной паре из трех хорошо в родном гнезде…
Предчувствие меня не обмануло. Вторая пара – старший сын с невесткой переехали в Болгарию. Я до сих пор обнаруживаю, что и это неспроста. Что ни говори, финская территория освоена нашими предками давно и основательно в позапрошлом веке. С Болгарией связывают очень давние, драматичные и очень важные события в истории. Если не оперировать отдельными фактами, а смотреть в суть, особая близость у поколений от пятидесяти лет и старше существует до сих пор.
– Мирочка, переведешь название лекарства, если в кассе меня не поймут?
Четырехлетняя внучка кивает. Тут же слышу возглас на русском языке:
– Как приятно слышать русскую речь! А то теперь чаще английскую слышишь.
Пожилой болгарин улыбается нам и гладит малышку по голове. В Болгарии такие встречи нередки. Соседка сына по улице поделилась любовью к Санкт-Петербургу, любимому городу с советских времен. Везет мне, наверное.
Так что наша семья расширяется и расширяется. И не только территориально. Нас там, носителей русской культуры, становится больше, благодаря поколению внуков. В Софии родилась наша первая внучка. Это первая девочка в моей практике. До сих пор везло только на мальчишек – своих, у родни, у ближайших подруг… Это, правда, что-то особенное. Отличное от других.
У нас и отношения выстраивались совсем иначе. Совсем даже не проще, чем с внуком, скорее, наоборот. Любимое наше общее занятие по скайпу – театр на столе. Очень рекомендую. Иначе было не усидеть ей перед компьютером и трех минут. Она все время выходила из поля видимости, призывать, вернуться в кадр, было бесполезно. А теперь стоит ей увидеть меня на экране:
