На часах был полдень…

Они подъехали к зданию Будённовского РОВД. Капитан устало вышел из машины и повёл Ткачёва и Хмеля в буфет на первом этаже. Озабоченность и нервозность била из Аксагова так, что заметили даже его коллеги.

— Тимур, ты чего такой?

Он только отмахнулся и усадил Хмеля за стол в буфете, а сам, вместе с Ткачёвым, направился к начальнику РОВД. Того не было на месте, и секретарь предложила им подождать.

Андрей Викторович уселся на стул у окна и смотрел во двор. Прохожих было мало и только детишки вдалеке пинали мячик. Он не слушал разговор капитана с секретарём, тупо уставившись в окно. Хотелось пить и есть — лепёшка, что давала хозяйка, уже давно растворилась в организме, и Ткачёв, предупредив Аксагова, направился в буфет к напарнику.

В буфете было шумно и пахло свежей выпечкой. Хмель уминал пирожки и запивал чаем, шумно хлебая из стакана.

— Мог бы и на мою долю взять, — сказал Андрей Викторович, присаживаясь рядом.

Хмель без слов выложил перед ним пакет с пирожками и подвинул свой стакан с недопитым чаем.

— Я же не знал, сколько вы пробудете у начальства. Кстати, как?

— Никак, — Ткачёв надкусил пирожок. — Начальство где-то в полях. Ждём-с… Аксагов требует от секретаря срочно связаться с начальником, с ООН, министерством обороны и с чёртом лысым. Ответил только чёрт.

— И что сказал?

— Сказал, что хрен вам, а не связь. Начальник в бане, в ООН выходной, а министр на охоте.

Телевизор на полке вещал, что президент России собирается на саммит в Канаду, где будут рассматриваться экономические и политические вопросы очень важные для нашей страны.

— «Уши» молчат, Гришаев — тоже, — добавил тихо Ткачёв, имитируя диктора в телевизоре.

Неожиданно воздух в буфете будто раскалился, превратившись в марево. В наступившей тишине Ткачёв услышал звуки работающих двигателей, быстро приближающихся. Он вскочил со стула и взглянул во двор. К зданию РОВД подъезжала колонна грузовиков с двумя милицейскими машинами сопровождения. Три военных КАМАЗа пыхтели дымом и звенели болтающимися на ходу подвесками брезента. Машина ГАИ остановилась первая, и из открывшихся дверей стали выходить знакомые Ткачёву постовые из Прасковея. Из-под брезента над кабиной ближнего КАМАЗа вылезли дула автоматов…

Хмель тоже это увидел и среагировал первым. Он прыгнул на Ткачёва, опрокидывая стол, и тут же в буфете осыпались стёкла, выбитые пулями. Со двора донёсся грохот выстрелов.

Внутри, в буфете, падали убитые и раненные. Пули крошили дерево, посуду и стены. Дородная буфетчица медленно сползала по стене — белый кокетливый фартук был покрыт большими кровавыми пятнами.

— Андрей, не тормози! Ищи оружие! — крикнул Хмель, подползая к убитому милиционеру. Вынул из его кобуры «Макаров» и запасную обойму. — Отползай за стойку!

Ткачёв прополз ужом к стойке буфета, оттолкнув тело буфетчицы. Оглянулся в поисках Хмеля и оружия. Увидел, как агент взял у раненного в грудь милиционера пистолет, зарядил, нашёл взглядом Ткачёва и бросил ему оружие. Брошенный пистолет приземлился рядом, и Андрей Викторович судорожно схватил его. Выдохнул воздух и кивнул смотревшему на него Хмелю.

Тут выстрелы стихли и послышались тяжелые шаги, под которыми хрустело разбитое стекло. Хмель чуть приподнялся и выстрелил несколько раз в сторону двери. Раздался крик, будто кого-то ранили. Потом Хмель стремительно прыгнул к Ткачёву за стойку, потянул за ноги буфетчицу, оголив ей массивные бёдра, и прикрыл ей себя и Ткачёва. Грохнул взрыв. Осколки с визгом разлетелись, едкий дым пополз по полу.

— Встаём на счёт два, — скомандовал Хмель. — Стреляй в сторону двери. Раз, два…

Они резко поднялись над стойкой и одновременно спустили курки. Пистолеты задрожали, выпуская пули в двух боевиков, уже вошедших внутрь после разрыва гранаты. Один схватился за голову и упал на колени, а второй только хрипло дёрнулся и отскочил на улицу.

— В окно! — Хмель шагнул в сторону от буфета, и через шаг рыбкой метнулся в разбитый проём. Ткачёв, разинув рот, не отстал. Грузно приземлившись и ударившись локтем о камень, Андрей Викторович пополз на карачках, но Хмель поймал его, и, подхватив под руки, кинулся в густые кусты неподалёку от здания. Внутри буфета раздалось ещё два взрыва.

Они затаились в кустах, слушая, как с улиц города доносится стрельба и крики.

— Подготовились, черти, — прошептал Хмель, проверяя обойму. — Броники, гранаты, все дела… Звони Гришаеву.

Он высунул голову из кустов, чтобы посмотреть, но тут же вернулся в прежнее положение.

— Много их, Андрей. Не спи, звони!

Ткачёв трясущимися пальцами достал телефон. Корпус был разбит, и антенна отвалилась в сторону.

— Чёрт! — прошипел Хмель.

— А твой-то где? — Андрей Викторович начинал приходить в себя.

— В хозяйском доме оставил, — наморщил лоб агент. — Надо туда двигать. Вон садик на заднем дворе виден. Только быстро, Андрей.

Хмель побежал через кусты к дому, Ткачёв за ним. Они быстро и незаметно преодолели низкую ограду и встали по обе стороны от входа в дом с заднего двора. Дверь была открыта, и изнутри доносились крики и шорохи.

— Андрей, следи за нашей спиной. Стреляй в любого, кто там окажется, — тихо сказал Хмель. — Я захожу первым. В проходе не стой, старайся прятаться за любым выступом.

Ткачёв удобней перехватил рукоять пистолета.

— Да понял я, пошли, — уверенно сказал он.

Хмель юркнул в проём, перед этим заглянув внутрь. Секунду спустя Ткачёв последовал за ним, поглядывая назад.

В коридоре было пусто. Голоса и крики доносились из комнаты на первом этаже, и топот на втором. Хмель, быстро и мягко переступая, быстро пошёл к комнате, водя пистолетом. Ткачёв делал то же самое, по крайней мере, старался, но иногда оборачивался, контролируя вход с заднего двора.

Внезапно в коридор спиной вперед вышел боевик в разгрузке. Он тащил за волосы упирающуюся Надю и держал автомат, направив дуло в комнату. Девушка истошно закричала, и ей вторил голос хозяйки, которая была в комнате. Хмель быстро поднял пистолет и выстрелил боевику в голову, почти в упор. Тот упал, и потянул за собой девушку. Крики смокли, только на втором этаже слышался грохот падающей мебели и плач младшего сына хозяйки.

Хмель быстро взял у боевика автомат и гранату.

— Тихо! — он приложил палец к губам, глядя в глаза упавшей девушки. — Бери мать, и бегите отсюда. Уходите через задний двор, мы прикроем.

Она с ужасом взглянула на мертвого боевика, все ещё сжимавшего её волосы. Медленно выдернула их и заползла в комнату. Хмель показал Ткачёву дулом автомата на второй этаж. Андрей Викторович кивнул, и стал тихо подниматься по ступенькам, направив пистолет вверх. Ему было уже не страшно, и он не нервничал и не боялся. Всё-таки, когда-то он ловил преступников, и рефлексы проснулись, ощутив рукоять оружия. Тело вспомнило необходимые движения, и разум отключил страх.

Мальчишка кричать перестал, и Андрей Викторович вжался в стену, направляя дуло пистолета на проём второго этажа, но тут снизу раздалась автоматная очередь и истошный мужской крик. Кричал явно не Хмель, уж его голос Ткачёв бы узнал. Боевик наверху, видимо, посчитал, что надо выглянуть на крик, и высунул голову в проём. Андрей Викторович хладнокровно разрядил в неё чуть ли не всю обойму, но тут на лестницу вбежал Хмель, непрерывно стреляя вниз. Ткачёв понял, что боевики ворвались в дом и надо бежать наверх, на второй этаж.

Он в два прыжка одолел пролёт и спрятался за углом, направив пистолет вниз, чтобы прикрыть отход Хмеля. Агент не отстал, и тоже юркнул за угол, на ходу меняя магазин. Увидел забившегося в угол мальчугана и распластавшийся труп боевика. Сорвал с его разгрузки гранату и швырнул вниз. Под грохот взрыва высадил окно.

— Андрей, забирай пацана и прыгай вниз. Тут не так высоко. Быстрей!

Ткачёв послушался. Отбросил пистолет и схватил мальчишку. Тот испуганно таращился невидящим взором.