Резкий переход из холода в жар заставляют мой мозг соображать быстро и отыскать правдоподобное объяснение для дочери.

— Я была занята.

— Чем?

— Ммм… Мне нужно было решить один вопрос. Не могла отвлечься на звонок. Твоя очередь. Какие карточки будешь переворачивать?

Стараюсь отвлечь свою любопытную красавицу, и радуюсь, когда это легко получается.

— О! Албуз.

— У нас уже попадался арбуз. Помнишь где он был?

— Вот!

— Умничка!

Дима за вечер делает несколько попыток поговорить, но я, как страус, пряча голову в песок, сразу же обращаюсь к детям, переключая внимание на них. И как только укладываю их спать, сбегаю в спальню.

Не могу. Не готова.

А может я просто трусиха? Пусть. Побуду ею ещё немного, давая себе время собраться с силами.

Ночью муж приходит в нашу комнату, но я снова претворяюсь, что уже сплю.

Он ложится рядом. Поверх одеяла. Обеспечивая мне ещё одну бессонную ночь.

Следующий день также проходит в играх и общении преимущественно с детьми, за исключением моментов, когда я скрываюсь на кухне, чтобы приготовить всем поесть.

На прогулку отправляю их одних с отцом во двор лепить снеговика. А сама исподтишка наблюдаю через окно, пытаясь обмануть себя, что может и правда проще забыть. Я бы вручила медаль тому фармацевту, что создал бы такую спасительную пилюлю…

Как лишить детей отца? Они души в нём не чают. А он сам уходить, похоже, даже не собирается.

Мужа полностью игнорирую.

Мне страшно начинать наш разговор. Проще сделать вид, что ничего не произошло.

Вечером в очередной раз прячусь за укладыванием детей спать и сбегаю от мужа.

Этой ночью всё повторяется. Димка ложится рядом.

Но делает осторожную попытку разговорить меня.

— Настён, — шепчет муж, кладя горячую ладонь на моё плечо и утыкаясь лбом мне между лопаток. — Настюш, нам необходимо поговорить.

А я… а я не в состоянии…

Внутри меня что-то взорвалось, сметая всё живое на своём пути. Остались лишь руины…

И как их восстанавливать я пока не знаю…

Лишь прикусываю до боли губу и вновь делаю вид, что сплю.

И не будь рядом кроватки со спящим малышом, мне скорее всего не удалось бы так легко отделаться. А так… в ответ на моё молчание раздаётся лишь глубокий разочарованный вздох.

И ещё одна бессонная ночь…

Новая рабочая неделя начинается с ощущения нереальности происходящего. Мне кажется, это всё не со мной случилось. Как будто бразильский сериал посмотрела, и всё ещё под впечатлением.

Пока готовлю себе чай, со спины подходит Дима, ловя меня руками по обе стороны в капкан.

Прикасается к моему затылку губами.

— Ты не сможешь вечно убегать. — Тихо произносит с болью в голосе мужчина. — Нам всё равно придётся обсудить ситуацию.

— Мне надо спешить. Дети опоздают на завтрак в садик.

Отталкиваю мужа. Вынимаю Ярика из детского стульчика и иду в комнату к старшим, чтобы поторопить детей.

— Насть!

Ускоряюсь, слыша угрозу со стороны Димки.

— Кир, Ника! Вы оделись? Пойдёмте, мои любимые, опаздываем. А то кто-то останется без завтрака.

— Мам, а можно я Басика с собой возьму?

— Конечно. Бери.

Усаживаю младшего на коврик на полу. Помогаю натянуть брючки дочке. Поправляю ворот кофты Кирюхе. Вместе со всеми тремя выходим в коридор. У входа нас ожидает Дима.

Подаю верхнюю одежду старшим детям. Димка помогает им с шапками и шарфами. Беру комбез младшего и ловко одеваю его, отвлекая всевозможными детскими стишками. Ярик, как и любой активный малыш, не любит долго одеваться и извивается в моих руках, протестующе возмущаясь.

У нас всё работает, как отлаженный механизм. Вот только где-то в самой глубине сердца слышится характерный скрип… напоминая о новых вводных.

— Тебе помочь с Яриком? — Спрашивает муж, наблюдая за нашей утренней суетой уже одетым.

А я шустро завязываю детскую шапочку, обуваю Ярика и вручаю мужу в руки.

— Иди на улицу, пожалуйста, чтобы он не вспотел.

Снова прячусь от разговора за ребёнком? Да. Пока что я морально не готова. Я, как побитая собака, пытаюсь отползти и дать себе время хоть чуть-чуть исцелиться.

Старшие бегут за отцом. У них очень близкие отношения. Димка для них герой и пример для подражания.

И раньше я это поощряла и культивировала в них. Раньше… Какое жуткое слово.

Выхожу, запирая за собой дверь. Спускаюсь на лифте, забираю у мужа малыша, усаживаю его в свою машину в детское кресло. Димка помогает пристегнуть старших.

— Давай я поеду с вами. — Вновь пытается поймать мой вечно убегающий взгляд муж.

— Ты не торопишься на работу? Как же твоя утренняя оперативка?

— Проведут без меня. — Уже порыкивает Дима.

— Не стоит менять планы из-за нас. Вечером можно поговорить. Или ты будешь занят? — Выделяю сарказмом последнее предложение.

— Нет. Вернусь вовремя.

— Чудесно. — Сажусь на водительское место. На глаза попадается забытый вчера конверт. Открываю окно и вручаю мужу анонимную посылку. — А это тебе, чтобы лучше подготовиться к вечернему разговору. Прислали мне с курьером на днях… для общего развития видимо.

Торопясь отделаться от мужа, закрываю окно и завожу движок.

Пока я даю немного прогреться автомобилю, Дима достаёт несколько фото и разглядывая их, витиевато матерится.

Включаю детское радио, заглушая нецензурную лексику мужа, и равнодушно трогаюсь с места, даже не глядя на него в зеркало заднего вида. Он так меня обидел, что сейчас мне плевать на его чувства.

Я слишком много доверчиво ему отдала, а он это бессовестно растоптал. И я пока не способна с такой раной вести разговоры о диагнозе и прогнозах. Я чувствую свою уязвимость перед мужем. Вывернутой наизнанку. Слишком ранимое состояние. Мне бы хоть какую-нибудь броню нарастить перед откровенной беседой.

Как только отправляю Кирилла и Веронику в садик. Еду к маме, чтобы оставить ей на несколько часов Ярика.

Мы ещё вчера обо всём договорились посредством сообщений. И на сегодня у меня обширная программа.

Сразу из родительской квартиры еду в салон красоты и прошу парикмахера обрезать покороче мои длинные волосы. Мне тошно сейчас от их длины. Не могу смотреть на себя такую в зеркале. А может это протест и заявление, потому что мужу всегда нравились мои локоны?

А может моя мнительность? Говорят же, что волосы собирают негативную энергию.

Не знаю. Но мне становится невыносимо с длинными волосами. Они мне мешают и раздражают. Понимаю, это уже психосоматика. Но… Хочу короткую стрижку, и всё! А сейчас я настроена потакать любому своему капризу. Слишком долго я откладывала все свои хотелки на потом.

И вот дождалась. Теперь меня бросает в крайности…

Это как цунами. Я не способна сопротивляться своим эмоциям. Меня просто сносит…

Даю полный карт-бланш мастеру. И она в кратчайшие сроки создаёт на голове шедевр, слегка меняя оттенок волос.

Следующая запись у визажиста, после которой я едва ли узнаю саму себя.

Далее маникюр и педикюр в четыре руки.

Из салона выхожу почти королевой. Осталось исправить это «почти»…

Около торгового центра встречаюсь со стилистом и отправляюсь с ней за покупками.

Обратно выхожу в обновках, решая не тянуть с обнулением своего образа. Старую одежду скидываю в пункт приёма вещей для малоимущих.

Вот теперь я чувствую себя другой.

Не той ранимой Настёнькой, с которой можно было не считаться. Теперь мне кажется, я надела панцирь. Изменилась внутренне. И хоть на деле это нереально, но я так чувствую… И мне от этого легче. Удивительно, как смена имиджа может психологически изменить и защитить тебя.

Мне кажется, от той старой версии меня ничего не осталось.

И вот теперь я готова к разговору с мужем.

Забираю младшего сына. Ухожу от лишних расспросов мамы. Еду домой. Как только укладываю Ярика на второй дневной сон после обеда, принимаюсь за важные звонки.