Юта знала о том, что это случилось. Что боги уже перевернули песчаные часы, отсчитывающие дни до гибели Вечного Города. Но своими глазами увидела это впервые.

Юта заметила, как под капюшоном хилта нахмурился Корт. Но у неё не было слов утешения. Ни утешения, ни оправдания, ни обнадёживания. Юта встала рядом и вложила руку в его горячую ладонь. Корт молча сомкнул пальцы.

Они не знали, сколько простояли так, рука в руке, глядя на конец Вечного Города. Никто из них не знал, о чём думает другой. Но это было не важно, ведь их сердца, как всегда, бились в унисон. И боль была у них одной на двоих.

Корт очнулся, лишь когда Таурис вынырнул из-за скалы, и поток невыносимо белого света в считанные минуты затопил пустыню.

— Нам пора, — сказал он, не в силах выпустить руку Юты из своей.

— Знаю, — только и ответила девушка, и её маленькая ладошка выскользнула из пальцев Корта.

В этот момент его сердце окаменело. И Корт знал, что уже ничто не сможет вернуть его к жизни.

Он подхватил сумку Юты и, не оглядываясь, начал спускаться.

— Корт, — вдруг позвал неуверенный голос. В нём было столько изумления, что атлург обернулся.

— В чём дело?

Но Юта молчала, глядя куда-то вдаль. Корт вернулся и снова встал рядом. Он собирался позвать девушку, но что-то было не так. Смутная тревога вдруг охватила Корта. Ещё не понимая в чём дело, он посмотрел туда же, куда смотрела Юта.

На юге, у самого горизонта, из-за края песков выступил гигантский тёмный диск.

***

Решение было спорным, но придумать что-то другое у Корта не было времени. Он окликнул хозяина лурда и, получив разрешение, вошёл.

Гвирн был один. Одетый в простую домашнюю одежду, с волосами, убранными в хвост, он выглядел гораздо моложе, чем обычно. Судя по лёгкому беспорядку на кухне, Корт застал атлурга за домашними делами.

Когда Гвирн увидел вошедшего, его изящные брови поползли вверх. Сказать, что он был удивлён, было бы сильным преуменьшением. В глубине души Корт ехидно порадовался такой реакции, но виду, конечно, не подал.

Гвирн, однако, необыкновенно быстро взял себя в руки. Корт буквально видел, как он просчитывает варианты, зачем ругат мог заявиться к нему домой.

— Корт, рад приветствовать. Проходи, присаживайся, — протянул Гвирн. А когда Корт расположился, продолжил: — Полагаю, причина твоего визита кроется в утренних новостях.

Конечно, Гвирн уже был в курсе того, что на горизонте появилось тёмное пятно.

— Отчасти, — ответил ругат. — Скажем так, это событие имеет к моему приходу прямое отношение, — и без дальнейших расшаркиваний добавил: — Юта.

Выражение лица Гвирна вмиг изменилось. Из безразлично-любопытного оно превратилось в сосредоточенно-серьёзное.

— Слушаю.

При всех недостатках Гвирна, Корт не мог не восхищаться его способностью мгновенно оценивать ситуацию.

— Как тебе известно, сегодня утром Юта должна была покинуть Утегат. Но в свете сегодняшнего происшествия я решил, что это неразумно. Я привёл её обратно.

— Где она?

Теперь Гвирн не просто был серьёзен, он хмурился, что Корт видел крайне редко.

— У себя. Я велел ей оставаться дома, пока не разберусь с ситуацией.

— Хорошо, — кивнул Гвирн и задумался. Корт ему не мешал.

— Могу предположить, ты пришёл сюда потому, что хочешь просить меня поговорить с Советом. Убедить их в том, что теперь, когда ваши разговоры о пророчестве оказались не пустыми словами, Юта может нам пригодиться.

Корт видел, как Гвирн соображает по ходу разговора. Как аккуратно подбирает слова, просчитывая свои дальнейшие ходы. Несомненно, он был прирождённым политиком. Корт не умел играть словами и смыслами. Всё, что ему оставалось, это подтвердить догадки Гвирна.

Корт мог бы и сам поговорить с Советом, но он не имел на них такого влияния, какое имел Гвирн. А действовать нужно быстро. К тому же, хоть Корт и не понимал почему, но Гвирн всегда поддерживал Юту. Все решения, которые он принимал, всегда были в её пользу. И если бы Корт мог позволить себе просто верить в то, что видит, он бы сказал, что Гвирн всегда действует в интересах девушки и сделает всё, чтобы она осталась.

В любом случае Корт считал, что Гвирн сейчас является единственным атлургом в Утегате, кто в этом деле встанет на его сторону.

— Я могу это сделать, — протянул Гвирн после нескольких минут раздумий, — но я хочу кое-что взамен.

Пришло время Корту хмуриться. Нет, он не думал, что Гвирн будет действовать абсолютно бескорыстно. Просто надеялся, что помощь Юте будет соответствовать планам Гвирна, хоть и не представлял, что это за планы.

— Я думал, это то, чего ты хочешь, — чтобы Юта осталась, — решил всё же попробовать отговориться Корт.

Гвирн неспешно кивнул. Нехорошая улыбка появилась на его лице.

— Ты прав. Но ты хочешь этого больше. И, в конце концов, это не я пришёл к тебе с просьбой.

Корт скрипнул зубами.

— Разве имеет значение, кто к кому пришёл? Это отвечает твоим интересам. Тебе нужно, чтобы Юта оставалась в Утегате.

Корт пошёл на небольшой блеф, сделав вид, что знает о планах Гвирна немножко больше, чем на самом деле.

— Как и тебе, — покивал Гвирн, — но убеждать Совет придётся именно мне. И даже если они пойдут на отмену или хотя бы отсрочку её приговора, именно я окажусь у них в долгу. Ты же не думаешь, что это справедливо, — Гвирн сделал большие наивные глаза, — что все риски и убытки понесу я один?

В такие моменты Корт искренне не понимал, как мог ещё несколько минут назад восхищаться этим человеком. Ведь то, как именно Гвирн сделал ударение на слове «справедливо», ясно говорило о том, что он передразнивает Корта с его извечным стремлением угодить всем сторонам. «Ну ты и ублюдок», — думал Корт. — «Наедине со мной даже не пытаешься делать вид, что печёшься о чём-то, кроме собственных интересов».

Действительно, сейчас маска «идеального правителя» слетела с лица Гвирна, обнажив его гнилую натуру. Он сидел, сложив пальцы на животе, и ехидно ухмылялся. Внезапно на краю сознания Корта промелькнула мысль, что, возможно, это тоже была всего лишь очередная маска. Но это означало бы, что Гвирн поистине гениальный актёр, а Корту не хотелось это признавать.

С трудом мужчина взял себя в руки.

— И чего же ты хочешь?

Гвирн наклонился вперёд и моментально ответил:

— Юту.

Корт опешил и на несколько мгновений потерял дар речи.

— Что это значит?!

Гвирн вздохнул и сложил руки под подбородком. Он пристально смотрел Корту в глаза.

— Ты же не думаешь, что это так просто — убедить Совет отменить только что принятое решение? Даже мне такое не под силу. Разве только… я скажу Совету, что хочу сделать Юту своей женой.

Корт не смог скрыть изумления.

— Зачем тебе это? — только и выдавил он.

Гвирн ответил, не задумываясь:

— Я её люблю. Я хочу сделать её своей.

Кулаки Корта непроизвольно сжались.

— Я тебе не верю. Ты не любишь никого, кроме себя.

Корт не хотел признаваться себе в том, что в своей ослеплённости не мог даже вообразить, что кто-то, кроме него, может также любить Юту.

— Может, это ты не любишь никого, кроме себя? — парировал Гвирн. — Мучаешь и Леду, и Юту. Не отпускаешь ни одну из них.

Ответ Гвирна прозвучал, как звонкая оплеуха. Давно Корта так не возвращали с небес на землю.

— Я всегда хотел защитить Юту. Только и всего, — медленно проговорил ругат.

— Не волнуйся. Я смогу позаботиться о ней даже лучше тебя. — Гвирн снова стал серьёзным. — С моими связями в Совете я смогу прикрыть бесшабашные поступки Юты. А с моим положением — обеспечить ей спокойную и безопасную жизнь даже во времена голода или смуты.

Если ты подумаешь головой, а не другими своими частями, то поймёшь, что я являюсь для неё лучшей кандидатурой. К тому же никто ничего не собирается делать насильно. Это только её выбор. Но, к твоему сведению, Юта тоже ко мне неравнодушна.