– Точно, надо попробовать, – оживилась Алина. – На Фрунзенской, рядом с квартирой брата, антикварный магазин есть, у него там директор знакомый, пациент его бывший, какую-то сложную операцию ему делал. Так тот теперь для Влада (2) на всё готов, а у него связи и всё такое. Завтра же разведаю. Уверена, он это дело быстро уладит.

Лиза тут же уселась на диване по-турецки, подсунув под спину подушку.

– Спасибо тебе, вот это здорово, тогда сразу всё проще станет.

– В конце концов, ты совершенно права, – кивнула Алина. – В жизни действительно надо что-то менять, и прежде всего следует начинать с себя. Наверное, очень неправильно, что мы не хотим встречаться ни с какими мужчинами. Это глупо и недальновидно. Вот ты, например, почему не хочешь?

– Не знаю, – честно сказала Лиза. – Я встречалась. Сначала с бывшим однокурсником, два года, но потом… в общем, в связи с некоторыми событиями, я предпочла с ним расстаться… и, откровенно говоря, ни разу об этом не пожалела.

Алина хмуро поёжилась и, тоже скрестив ноги, уселась на диване напротив подруги.

– Это говорит о том, что ты его просто не любила.

– Да, это правда. Не любила. Да и он, наверное, тоже… И так было явно лучше для нас обоих. По крайней мере, никто не страдал, – сказала Лиза, которой вовсе не хотелось говорить на эту тему, ей хватало и собственных размышлений по части одиноких вечеров и бесконечных игр в прятки с самой собой по выходным и праздникам.

– А потом что?

Лиза нахмурилась и ответила не сразу. Ей не очень хотелось развивать эту тему, поэтому ответила довольно расплывчато.

– Ну а потом, – сказала она, – я еще пару раз попыталась… правда, довольно поверхностно, особенно не заглубляясь… но как-то быстро поняла, что это совсем не то, что мне надо… в общем, я уже почти три года вовсе не пытаюсь…

Алина снова откинулась на подушки и потянула на себя плед.

– Они что, плохо к тебе относились? – спросила она после долгого молчания.

Лиза отрицательно покачала головой.

– Да нет же, Алин, дело совсем не в этом, я бы с такими и встречаться не стала. Как раз наоборот. Просто я сочла нечестным морочить им голову, не имея возможности ничего предложить взамен. Я их обоих не любила, понимаешь? Поэтому предпочла расстаться. Так гораздо честнее.

– Чёрт знает что такое, – нахмурилась Алина. – Это абсолютно ненормально. И до тех пор, пока мы не переломим ситуацию, ничего не изменится, как бы мы ни старались.

Лиза рассеяно покивала, соглашаясь.

– Возможно. Но, знаешь, мне, если честно, даже начинать не хочется. Копаться в себе, привыкать к кому-то, перестраиваться и, в результате, снова приходить к разочарованию… Ну что это за мужик такой, если мне всё время хочется, чтоб он ушёл? Разве это нормально? Я вот часто задаю себе вопрос: может быть, я вообще любить не умею?

– Ерунда какая! – вскинулась Алина. – Это ты просто пока нужного тебе человека не встретила, а как встретишь, сразу поймёшь, что ещё как умеешь!

Лиза грустно посмотрела на подругу, потом снова опустила глаза.

– Честно говоря, я вообще сомневаюсь, что такой существует. И уж тем более, что встречу его. Да и кому я нужна такая, зануда и крючкотворка? Как рот раскрою, только отпугиваю их, они же в женщинах совсем другого ищут, лёгкого и ненапряжного, кому охота в моих заморочках копаться?

– Это очень неправильно, – упрямо повторила Алина. – С таким подходом всю жизнь исковеркать недолго. А другой нам, знаешь ли, никто не предложит.

– Именно это я себе сегодня и сказала, слово в слово, – с тоской кивнула Лиза, заталкивая под спину подушку. – Но какой в этом толк? Да и надо ли, не знаю. Всё равно себя уже, наверное, не переделать.

Алина с решительным видом вздёрнула подбородок.

– Переделаем. Вот увидишь. Год у нас такой судьбоносный – тридцатник, другого шанса не будет. Раз решили – обязательно переделаем. Тем более мы теперь снова вместе. Это такая сила, против которой устоять шансов нет. Ставим точку и приступаем к обновлению. Я, между прочим, уже даже сделала шаг в эту сторону, – хитро подмигнула она, – меня Ленка, (3) Владова жена, со своим одноклассником познакомила. Пока присматриваюсь. Не скажу, что запала слёту, но мужик нормальный, вполне респектабельный.

– Ничего себе, быстро ты, однако! – удивилась Лиза. – Время даром не теряла. А он-то как, запал?

Алина пожала плечами.

– Не знаю. Пока особенно ничем таким не проявлялся. Но безупречно вежлив, иногда приглашает куда-то, и на дачу к нам пару раз приезжал. Влад, по крайней мере, ему сильно симпатизирует, и тот, похоже, тоже – больше с ним беседует, чем со мной. Но я не особенно печалюсь, отвлеклась немного, и то хорошо, хоть в театр сходила.

Лиза понимающе глянула на подругу. Она уже давно приучила себя думать о мужчинах как можно реже.

– Ну и отлично, день прошёл и ладно, меньше времени останется на ненужные мысли. Знаешь, вот я, например, совершенно тусоваться разучилась, никакой охоты, да и язык у меня такой, что кого хочешь отважу в два счёта, не могу их всерьёз воспринимать, хоть убей, – махнула рукой она.

– И убью, даже не сомневайся, – засмеялась Алина. – Ведь договорились же! Так что теперь всё иначе будет, больше мне про это и не заикайся, будешь встречаться как миленькая, ничего и слушать не хочу.

– Ладно, посмотрим. Ты только сразу не наезжай столь активно, мне ещё перестроиться надо, быстро не получится, я себя знаю. Но честно буду стараться, обещаю.

Алина с грустью кивнула, понимая, что, в конце концов, Лиза права, и встретить нужного человека ей будет действительно непросто, такой уж она родилась, а теперешние мужчины и впрямь предпочитают обходиться без сложностей, но вслух сказала:

– Вот это другое дело. Я теперь с тебя не слезу и филонить не позволю, так что отбрасывай свои прежние привычки. И имей в виду – новая жизнь начинается прямо с сегодняшнего дня. Увиливать не получится, это я тебе обещаю.

Лиза кивнула и со вздохом поджала под себя ноги, удобнее устраиваясь среди разбросанных по дивану подушек.

– Знаешь, Алин, – сказала она, – вот смотрю на тебя и наглядеться не могу, не верю, что всё это со мной происходит. Даже не представляла, как я тебя люблю, оказывается. И что ты снова рядом, и что я не одна больше. И что мне теперь совсем ничего не страшно. Я ведь давно забыла, каково это, когда рядом кто-то близкий, разучилась делиться, и скучать разучилась, и радоваться… и надеяться на кого-то другого, кроме себя… А это ведь такое счастье, ты даже представить себе не можешь…

Домой Алина так и не ушла в тот вечер. Они проболтали до утра и в результате, не раздеваясь, уснули на том же диване в обнимку с Лариосиком. Ночью Лиза проснулась от холода, потянулась за пледом и, укрыв себя и Алину, снова свернулась калачиком и моментально заснула, успев подумать, что чувствует себя неприлично счастливой.

Холмогоров безнадёжно опаздывал. Томясь в пробке на Ленинградском проспекте, он то и дело взглядывал на ручные часы, хмуро постукивая пальцами по рулю. Впереди какая-то серьёзная авария, плюс раскопали дорогу – строят мост, так что рассчитывать просто не на что. В Шереметьево он уже не попадает, и проводить делегацию явно не удастся. Через двадцать минут у них самолёт. Можно разворачиваться. К тому же явно начинается гроза. Вдали уже погромыхивает, и небо совсем почернело.

Добравшись до ближайшего разворота, Холмогоров повернул обратно и уже неторопливо поехал по противоположной стороне Ленинградки.

Дождь повалил так неожиданно, что он едва успел включить дворники. Потоки мутной воды тотчас лихорадочно заметались по ветровому стеклу, разбрызгивая капли, над головой, разрезав небо, полыхнула яркая молния, и вслед за ней шарахнуло несколько громовых разрядов такой силы, что он невольно пригнулся.

«Ну ничего себе погодка, – удивлённо подумал он, слегка сбрасывая скорость, – пожалуй, поеду домой, сегодня уже всё равно на дела рассчитывать не приходится, да и неохота в такую дождину. Хотя нет, заскочу всё-таки на минуту в редакцию, может, гранки готовы, надо бы просмотреть».