— Ты о чем именно спрашиваешь? — Повернул в мою сторону голову Барский и посмотрел с неподдельным интересом.

— Хм… ну ты помог мне там на парковке, притворился, когда я тебя попросила, врезал моему бывшему, когда тот меня оскорбил и… привез сюда, чтобы развеяться. — Неловко загибала пальцы и подняла руку вверх, демонстрируя их, и с вопросом уставилась на Лешу. — Я об этом говорю? Зачем? Ты мог просто развернуться и уйти, или просто ничего не делать, никто тебя ни к чему не обязывал… какая тебе с этого выгода? Почему решил мне помочь?

— Почему говоришь… на самом деле, Ева, все до банального просто. Когда мужчине нравится женщина, он готов ради нее на все. А уж врезать мудаку, который посмел ее оскорбить, святое дело.

— О да, мудак- это верно подмечено. — Кивнула я, и тут неожиданно до меня дошло. — Погоди! Я тебе нравлюсь?! — Сказала эмоциональнее, чем нужно, выпучив на мужчину глаза.

Барский улыбнулся.

— ОЧЕНЬ нравишься, Ева.

— Какая неожиданность… И когда только успел? — Пробормотала неловко, спрятавшись за стаканом, и сделав очередной глоток обжигающей жидкости. И я на сто процентов уверена, мои щеки сейчас пунцовые не от градуса в крови, а во всем виноват этот пристальный зеленый взгляд, прожигающий в ожидании ответа.

— И что это твое «нравится» значит? Чего ты хочешь? Если можно поконкретнее. — Посмотрела открыто в глаза мужчине, тщетно пытаясь разглядеть в них фальшь.

— Если конкретнее, я хочу с тобой встречаться, Ева. Хочу любить тебя и делать счастливой. быть причиной твоих улыбок… — Склонился он ниже и подцепил прядь моих волос, немного накрутив на свои длинные пальцы. — Хочу беспрепятственно касаться тебя и вдыхать твой запах, — поднес прядь волос к носу, и втянув воздух отпустил их, склонившись еще ниже, его голос становился все тише, опускаясь до интимного шепота, от образовавшейся между нами атмосферы по телу пробежали маленькие разряды тока и как же это чертовски приятно быть на этой грани. — Хочу ласкать твое тело и доставлять тебе удовольствие. хочу чтобы ты стала для меня всем, а я для тебя… такой ответ тебя устроит, Ева? — Склонился с явным намерением получить поцелуй, горячее дыхание уже опалило мои губы и как же хочется поддаться на эту провокацию… НО…

— Какое смелое заявление… — Отстранилась сама. Не время пересекать эту грань и бросаться в омут с головой.

Барский разочарованно выдохнул, но настаивать не стал и вернулся в ровное положение.

— Понимаешь, Леша… с некоторых пор я разочаровалась в любви… и в данный момент вот так просто поверить в то, что я кому- то понравилась всего лишь после нескольких мимолетных встреч… я не могу. Уж извини.

— Я тебя не тороплю, и ответа прямо сейчас не требую. Но… могу я попросить тебя рассказать, что стало причиной твоего разочарования?

— Ммм… не знаю… это слишком личное… почему хочешь узнать?

— Чтобы лучше понять тебя, Ева, и то, откуда взялась эта боль, смешанная с печалью в твоих глазах.

— Хорошо, сдаюсь. Расскажу. Но взамен тоже жду откровенности.

— Все что захочешь. — Легко согласился.

— Расскажешь, что у тебя сегодня случилось, ты тоже выглядишь…ммм…подавленным. Мне интересно, что стало причиной твоего состояния. Откровенность на откровенность.

— Идет.

— Ну, тогда, — я глубоко вдохнула и выдохнула, собираясь с мыслями. — Мы с Артемом были вместе пять лет, еще со школы. У меня никогда не было сомнений, что это навсегда, и мы поженимся, создадим семью… Никогда не думала, что можно полюбить кого-то настолько сильно… а потом…

***

Больше года назад.

День начинался как обычно, я поднялась со звуком будильника и быстро собравшись, прошла на кухню, где Ирина готовила себе кофе.

— Доброе утро, дочь. — Протянула эта женщина, натягивая на лицо тошнотворную слащавую улыбку.

— Доброе. — Буркнула я.

Ирина родила меня, когда ей было шестнадцать, после скинув дочку на плечи бабушки, упорхнула в неизвестном направлении, и не интересовалась мной на протяжении семнадцати лет. Она появилась на пороге нашего дома только когда узнала, что бабушка сильно заболела.

Коротко о моем первом впечатлении, о так называемой матери-

когда эта женщина с глубоким декольте, разрезом на юбке до бедра, надутыми утиными губками, белокурыми волосами и надменным взглядом, переступила порог больничной палаты бабушки, первой фразой сорвавшейся с моих губ в адрес незнакомки, когда бабушка объяснила, что это моя родная мать, были слова.. — «Слава Богу, мое яблоко далеко укатилось от этой низкосортной яблони. Чтобы быть матерью, нужно уметь нести ответственность, но судя по всему вы знаете только значение низкой социальной ответственности.»- Все что я чувствовала в тот момент к этой женщине, так это глубокую неприязнь.

— Ты что меня сейчас шалавой обозвала?! — Взвилась блондинка.

— Ну, если вам это определение ближе — то да.

Так и началась наша взаимная "любовь"…

Вскоре бабушка умерла, а Ирина переехала жить в нашу квартиру, в которой до сих пор была прописана, похоже, бабушке не хватило духу выписать единственную дочь, обрезав последнюю нить связывающую их.

Как позже выяснилось, за все эти годы Ирина успела трижды побывать замужем и трижды развестись, прибирая к рукам львиную долю состояний бывших мужей.

Все бы ничего, но она решила пожить для себя и завела молодого любовника, который отыгрался на ней за всех обманутых мужиков и раздел ее до нитки.

Так эта женщина осталась на улице без гроша в кармане и вспомнила про существование матери и дочери.

И вот мы уже почти четыре года сосуществуем бок о бок.

— Приготовь завтрак, я голодна как волк! — Сама же Ирина плюхнулась за стол, читая последние сплетни в своем телефоне.

Я на это только закатила глаза, как будто кроме меня в этом доме кто-то готовит. «Мисс Вечный Маникюр» вообще живет с мнением, что ей все должны.

— Не сегодня. Мне нужно пораньше приехать в институт, так что закажи себе что- нибудь, как и всегда, уверена с этим ты справишься.

Женщина оторвалась от телефона

— Уезжаешь? И во сколько тебя сегодня ждать? — С каким- то непонятным интересом спросила она.

— Буду поздно, дел много. Возможно, останусь ночевать у Артема.

— У Артема… ну, понятно… удачного дня, доченька! — Плотоядная и вместе с тем какая — то предвкушающая улыбка, отразилась на ее лице.

Но я не стала заострять на этом внимание, схватила шлем и быстро спустилась вниз, вскочила на своего железного коня и пустилась в путь.

Утро было раннее, людей и машин еще немного.

Район, в котором мы жили, был отделен от самого города распростертой на несколько километров лесополосой. На самом деле эта дорога до города считалась длиннее, существовал и более короткий путь напрямик через пригород, застроенный многочисленными складами, но по трассе, окруженной лесом, мне нравилось ездить куда больше.

Передо мной ехал серебристый джип, впереди виднелся приближающийся грузовик, который неожиданно вылетел на встречную полосу.

Утреннюю тишину взорвал скрежет разрываемого металла.

Я быстро среагировала и на каких-то инстинктах увела байк в сторону, скатившись в кювет.

Покореженный джип перевернулся несколько раз, и завалившись на бок, остановился у кромки леса.

Грузовик, не сбавляя скорости, помчался дальше. Я мельком успела увидеть лицо водителя — черноволосый, бородатый мужик лет сорока, даже не оглянулся, будто ничего из ряда вон и не произошло, и просто уехал.

Я быстро подбежала к машине, чтобы помочь пострадавшим. Перед этим я вызвала скорую.

Приблизившись вплотную, я увидела, что у автомобиля поврежден бензобак, в любой момент это могло привести к катастрофе, поэтому решила незамедлительно действовать.

Я зашла спереди и разбила лобовое стекло, покореженные двери я вряд ли бы сумела открыть.

В салоне находились мужчина и девочка лет семи.

Все вокруг было залито кровью.

Я знала, что пострадавших при аварии лучше не трогать, но выбора у меня не было.