Карикатура отобрана по принципу «Во-первых, это красиво…»

Это иллюстрация высказывания «Дредноут скончался – будущее принадлежит авиации» адмирала Скотта, но какого из многочисленных Скоттов – я так и не нарыл.

Подпись под рисунком – цитата из стихотворения Некрасова «Похороны»:

…Птичка божья на гроб опускалася

И, чирикнув, летела в кусты…

Автор – Дмитрий Моор, самый, наверное, знаменитый советский довоенный карикатурист, автор плакатов «Ты записался добровольцем», «Помоги!» и, как мне кажется, миллионов других. По крайней мере, листая «Крокодил», я прихожу в ужас от его работоспособности, а он еще и в других журналах работал, и плакаты рисовал, и книги иллюстрировал…

P.S. «I regarded the surface battleship as dead before the War, and I think her more dead now if that is possible».

Перси Моретон Скотт, 1919 г. via Nick Sobolev

В 1923 году в журнале «Крокодил» работали явные ненавистники здорового образа жизни.

Приведу в пример только один номер.

На странице 2 глумились над здоровым питанием

ОБЕД УМНОГО ЧЕЛОВЕКА.

В пище тружеников ума должны быть железо и известь, а также фосфористые и йодистые вещества. (из статьи, написанной по материалам Цекубу*).

*Цекубу это «Центральная комиссия по улучшению быта учёных» – государственная организация, созданная писателем Максимом Горьким и занимавшаяся подкармливанием голодающих во время разрухи академиков и других ученых и деятелей искусства.

Ученый: На первое—фосфор, на второе—сталь, на третье—железо-бетон, а на дессерт известь. Вот это обед, я понимаю! Теперь еще не хватает только стаканчика серной кислоты! Ну, да ладно, – йодом запью.

А на странице 11 карикатуристы издевались над физкультурниками.

ИЗ СОВРЕМЕННОГО УЧЕБНИКА ФИЗКУЛЬТУРЫ

«Физическая культура должна стать обыденностью. Молодой человек, не делающий по утрам гимнастики, должен считаться физически некультурным человеком». (газета «Известия»).

«Вставши утром, упражняйся пудовыми гирями и шарами, а если их нет…

… выбери себе любую мишень и упражняйся в боксе. Это обязательно, иначе не будешь физкультурным человеком».

Вот такой карикатурный диптих я обнаружил в номере «Крокодила» за 4 марта 1923 года. Предваряет его следующая фраза:

Глава православной церкви в Польше, митрополит Георгий, был убит тремя револьверными выстрелами Холмским архимандритом Латнченко. (из газет)

И две картинки с подписями:

Архимандрит: – Во имя отца (выстрел)… сына (выстрел)… и святого духа (выстрел)…

… Аминь!…

Ничего себе! – удивился я пошел копать эту историю.

История и впрямь прелюбопытная, но я очень коротко, без подробностей.

Как вы помните, после революции Польша образовала самостоятельное государство. Встал вопрос – что делать с православными епархиями на территории Польши, которые раньше были частью большой империи и подотчетны РПЦ, а ныне оказались в независимой стране?

Указом патриарха Московского Тихона от 28 сентября (11 октября) 1921 года руководство этими епархиями было поручено эмигрировавшему с белогвардейцами и осевшему в Италии митрополиту Георгию, в миру Григорию Григорьевичу Ярошевскому.

Митрополит Георгий (в миру Григорий Григорьевич Ярошевский)

Это был совершенно системный человек. Малоросс, родившийся под Винницей в семье священника и всю жизнь отдавший Русской православной церкви: бывший ректор Тульской духовной семинарии, затем ректор Санкт-Петербургской духовной академии, потом епископ Калужский и Боровский, последняя должность перед революцией – епископ Минский и Туровский.

Проблема была в том, что польским властям никакая «москальская церковь» на их земле была не нужна. Максимум, что они согласны были терпеть – свою собственную Польскую православную церковь.

И вот этот совершенно русский человек, митрополит Георгий, оказавшись во главе польских епархий, вдруг начинает в голос подпевать польским властям и берет резкий курс на отделение от Русской православной церкви.

Эта его деятельность воспринимается, мягко говоря, неоднозначно. Особенно сильно был возмущен архимандрит Смарагд (в миру – Павел Антонович Латышенко, в «Крокодиле» опечатка), ректор Холмской духовной семинарии.

Смарагд был известен своими русофильскими взглядами, он еще совсем юношей, едва став священником, приехал на Западную Украину, на Холмщину, «имея желание послужить утверждению православия в этом крае».

Павел Антонович Латышенко (Латышенков), в монашестве Смарагд.

Сами понимаете, такой подчиненный был митрополиту Георгию без надобности, и он запрещает архимандрита Смарагда в священнослужении. Меж тем Патриарх Тихон – явно проводя своих сторонников – назначил Смарагда епископом Слуцким и попросил Виленского архиепископа Елевферия (Богоявленского) с собором других епископов совершить хиротонию.

Но раскольники уже в открытую не подчинялись РПЦ, поэтому никаких телодвижений не последовало.

Вот как описывает дальнейшее в книге «Путь моей жизни» митрополит Евлогий:

«…Архимандрит Смарагд являлся несколько раз к митрополиту Георгию с бурными объяснениями в неканоничности и изменах, и наконец, потерял душевное равновесие окончательно. Он приобрёл револьвер и, как уже потом выяснилось, тайно учился в лесу стрелять из него.

Явившись в 5 часов 8 февраля 1923 года на приём к митрополиту, он в течение более двух часов вел с ним беседу, но, когда митрополит Георгий выразил сомнение в загробной жизни и уговаривал архимандрита «перейти в его лагерь», то архимандрит Смарагд выхватил револьвер и несколькими выстрелами убил митрополита со словами: «Вот тебе, палач Православия!».

Польская листовка с сообщением об убийстве

Церковные власти тут же лишили архимандрита Смарагда духовного и монашеского звания. Поэтому судили его уже как светское лицо, как Павла Антоновича Латышенко. За убийство «высокого государственного чиновника» ему грозил расстрел, но спас адвокат.

Дали 12 лет, Латышеко сидел в Варшавской Мокотовской тюрьме – где как раз в то время чалился батька Махно с товарищами. Срок отсидел полностью, отказавшись от досрочного (из-за болезни) освобождения. Вышел в 1935 году, уехал в Чехословакию, там его следы теряются.

Дальнейшая судьба неизвестна.

На место Георгия был избран митрополит Дионисий, в миру – Константин Николаевич Валединский.