3. После того сыскал разбойников 7 человек и при них атамана Михаилу Бухтея, которые винились в разбитии Колотского монастыря и в прочих многих воровствах и разбоях и в смертных убивствах.

4. Ещё взял в Покровском селе в банях разбойников 35 человек, кои винились в разбитии кашинского помещика Мелистина и в прочих многих воровствах и разбоях.

5. После оттого близ Васильевского сада взял фабришного Андрея Скоробогатого с товарищи, всех 17 человек, в делании воровских денег и с теми их деньгами.

6. Взял в Тверской ямской вора, при котором взял серебряной с образом оклад; а по допросу винился в краже в городе Старице церкви.

7. После оного взяты воры Алексей Журка с товарищи 14 человек, а по приводе винились в краже у секретаря Чубарова и в других многих воровствах.

8. Ещё взяты воры 17 человек, которые по приводе винились в краже из Сибирского приказа казённой рухляди и в других многих воровствах, за что из них казнены пятеро человек смертию.

(— Вот тебе память сама с языка и слетела насчет сбыточности такого исхода, — помстилось Каину с левого боку излагаемых славных деяний, но он поспешил стряхнуть эту мысль прочь, чтобы не мешала споро двигаться дальше пространной стезей похвальбы.)

9. После взял воров 9 человек в краже близ Боровицкого мосту на Троицком подворье из церкви окладов и риз.

10. После оного взял воров 5 человек в краже по подвоху Девичьего монастыря старицы из того ж монастыря кладовой денег и других вещей, которая старица тогда ж с оными и бежала.

11. Взял в ямской Дорогомиловской разбойников 37 человек, и при них атамана Алексея Лукьянова, кои по приводе винились в воровствах, разбоях и в смертных убивствах.

12. Ещё взял на Ордынке воров Лебедя с товарищи, всего 7 человек, которые по приводе винились в краже майора Оловянникова и в других многих воровствах.

13. После того взял воров Замчалку с товарищами четверо человек в краже у компанейщика Демидова денег 5000 рублев.

14. Взял вора с золотым позументом, которой по приводе в Сыскной приказ винился в побеге из санктпетербургской полиции из-под караула и в краже в Санктпетербурге у купца Милютина из лавки; по показанию его ж сысканы ещё 6 человек, которые винились в воровствах, разбоях и из разных мест из-под караула в утечках.

15. Взял воров Пиву с товарищи всего 18 человек в краже компанейщика Бабушкина и в других многих воровствах.

16. Взял мошенников 40 человек, которые оговорили разных чинов людей всего 170.

10

Далее Ванька со счету всё-таки сбился и продолжил перечисление своих побед безо всякого порядку:

— Взял беглого солдата с украденными из типографии печатными пашпортами, которой винился в раздаче их разного звания людям и в приёме оных от одного помещика, которой по указанию его взят был и винился в даче ещё другим трёмстам человек, — а ему даны от сенатского сторожа и тем сторожем из типографии покрадены.

— После того взял на Устретенке пьяного беглого матроса, при котором нашёл трут, огниво и спицы. По приводе винился, что на праздник святого Николая в заутрени, как купец Горской, взяв с собою своего работника из дому, пришёл в церковь, — тот взятой им работник обратно не мешкав вышел. Тогда ж подговоренные им люди у церкви его ожидали, которых взяв с собою, пришёл реченнаго Горского в дом. Случившихся тогда в доме дворовых девок — одну бросили в погреб, а другую малолетнюю убили до смерти; потом взяли несколько денег и из платья и из того дому ушли. О чём я в Кабинет был призыван, где господин Черкасов мне объявил: ежели я оное отыщу, то без награждения оставлен не буду. По показанию того ж матроса сыскано мною сему виновных 20 человек.

— После того взял беглого рекрута, которой по приводе объявил о себе, что он в рекруты подложно был отдан бежецким помещиком Милюковым, которой мною сыскан и в Военную коллегию был представлен, где по производимому следствию оказался в отдаче других до 300 человек обвинён.

— Взял беглого суконщика в господской ливрее, которой показал, что жительство имел у гренадера Телеснина, — у коего по указанию онаго суконщика в то ж время взял в квартире, где они с оным Телесниным жительство имели у капрала Еналина, солдата Руднёва и с ними несколько их товарищей, и при них немалое число экипажу. Токмо Телеснина в квартире не получили, ибо он тогда уехал в Ярославль; однако по объявлению оный сыскан был и приведён в Сыскной приказ. И при учинённых им допросах показали: оный Телеснии обще с показанными Еналиным и Руднёвым и с ними всякого звания люди, а более из суконщиков человек до 15, разбили компанейщика Насырева, у коего взяли денег и платья; в ту же ночь были у купца Купреянова, у которого пограбили платье и несколько напитков. После оного в другое время разбили компанейщика Бабушкина, у которого взяли деньги и несколько пожитков, а по приезде в оные домы объявляли себя посланными из Тайной канцелярии якобы для взятья оных купцов в ту канцелярию.

11

А когда в Сыскной приказ вышеписаные воры и разбойники и при них поличное представляемы были и то дело начато производиться следствием, — то по приёме от меня поличного большую часть поначале подьячие промеж себя делили, а достальное оставляли истцам для прилики. И равно как во оных взятых подьячими, так и в достальных пожитках, при производимых им пытках, чтобы истцы дознаться не могли, спрашиваны; и по кончаиии следствием чего в иске не доставало, правили с тех людей, где те воры приставали или кого оне оговаривали, — а ежели платить им было нечем, то ссылали оных по доле, то есть на каторгу.

А ещё под Девичьим монастырем пополуночи в пятом часу попал встречу бегущий человек, которого я приказал поймать. И как оной пойман был, то усмотрел у него на грудях кровь, почему привёл его в свою квартиру; которой, ночью разбив окно, бросился из покою и бежал, притом сказав: «Ну уж ли-де мне здесь вовсе жить?»

А близ Ивановского монастыря вынул медных мастеров в делании воровских денег, коих представил в Сыскной приказ, которых тогда ж в немшоной бане взвесили и кто из них более потянул, узнали...

12

— И довольно за те вынутые души плачено? — осведомился дворянин, желая поверить бумажные свои выкладки на слух.

— Дулю с маком. За первые три месяца поощрили пятёркою. Долго потом спустя нарочно уже напоминал, написавши в Сыскной приказ прошение, что-де поймал недавно разбойника Якова Иванова, а тот давал денег пятнадцать рублёв, чтоб я его выпустил, но, не хотя корыстоваться, привел его в сыск и со взяткою отдал. Между тем сам забрал на пропитание по лавкам всякого харча и хлеба на двенадцать рублёв с полтиною и потому просил себе жалованья на расплату долгов да вперёд чего на пропитаньицо.

Они сосчитали улов: за два неполных года донёс я им живьём всего на круг: мошенников 109 голов, воров 37, становщиков полста, покупщиков шестьдесят, разных беглых солдат 42 человека — итого без двух душ триста штук оптом. За что мне в выдаче денег и было отказано!

Гаркнув с досады, он опять приложился ко красоуле, о которой время от времени не позабывал во всё течение повести.

— Ну и чего?

— Ну и того, что коли пить захочешь вкрутую, то похлебаешь и оцта: завсегда выход сыщется. Но, между прочим, как начал я, так и скончал по бабьей злой милости. Вот я тебе про свадьбу свою поведаю, тогда и поймёшь. Да нет, погоди, напрежь того расскажу, как я им маленько должок тот свой отдал — хотя и попозже сталось, ин по сердцу-то наперёд просится.

13

— Подобрал я лежащую на улице пьяную женщину, которая при взятье много под караул сказала за собою важное дело; а как пришла в трезвое состояние, то заявила, что она купеческая жена, зовут её Федосьей Яковлевой и знает несколько раскольников, которые собираются на богомерзкое сборище. О чём написала своеручную записку и, запечатав, отдала мне, которую я, взяв от неё, в тот же день к советнику Казаринову принёс. И как оную записку ему подал, и он, распечатав, усмотрел, что в ней было написано, то приказал взять меня под караул. Токмо я взять себя не дал, отчего мои пошевелились в его покоях так, что и в окнах стёкол мало осталось. Напоследок стал он говорить со мной посмирняе и спрашивал: кто ту записку писал? Коему я сказал: что я писать не умею, а кто писал, тот в доме у меня остался. И более оной советник не медля, взяв меня с собой, поехал к генералу Левашову; поговоря с ним, послали меня в дом. В то же время ночью прислали ко мне полковника Ушакова, Тайной канцелярии секретаря и двух офицеров со 120 человек команды, которые у ворот моих стали стучаться, а у меня —